Было заметно, что в присутствии высокого начальства они чувствовали себя крайне неловко. Один из них, тот, что находился в центре, беспрестанно потел и вытирал выпуклый лоб краешком белоснежного платка. Причем он всякий раз задевал рукой портупею, и шашка негромко стучала о деревянный пол. Похоже, что на такие мелочи мало кто обращал внимание.

Собравшиеся были сосредоточенны и серьезны. Собственно, как и подобает случаю.

– Мы понимаем, Григорий Леонидович, – буркнул со своего места Басманов.

– Предстоящую операцию мы должны провернуть с ювелирной точностью. А поэтому не должно быть никакой конной полиции, никаких отрядов полицейских и жандармов. Ничего такого, что могло бы спугнуть преступников.

– Григорий Леонидович, ну помилуйте! – произнес Федотов. – Как же в таком случае мы оцепим квартал?

– Квартал оцеплять не следует. Всюду должны присутствовать чины наружной полиции и секретные агенты. Должна присутствовать высочайшая конспирация. Так что на этот раз обойдемся без городовых! Сразу напротив здания, где будет находиться Краюшкин, размещается пивная. Я бы попросил вас, Емельян Нестерович, – повернулся Виноградов к Боголюбову, – расположиться именно там. Давно пивом не баловались? – совсем по-простому поинтересовался Григорий Леонидович, будто бы у старинного приятеля.

Боголюбов выглядел явно смущенным, поерзав малость на стуле, отважился на признание:

– Вчера, Григорий Леонидович, откушал. Только ведь это после работы. Как и полагается.

– Оно и правильно… Зато завтра вы можете попивать пиво даже в служебное время. Жаль, что я не могу составить вам компанию, – очень искренне посетовал Виноградов, вызвав своим невольным признанием скупые улыбки у собравшихся полицейских. Улыбнулся даже полицмейстер Федотов, совершенно несклонный к увеселению. – Но советую все-таки не особенно налегать, потому что вам и вашим людям отводится роль не только наблюдателей.

– Я понимаю, Григорий Леонидович, – прочувственно отвечал Боголюбов. – Не подведем!

– Через окна пивной прекрасно виден подъезд дома. Я в этом убедился вчера вечером… Так что вы должны будете контролировать каждого человека, который выходит из дома или входит в подъезд. Если заметите что-то настораживающее – немедленно принимайте меры.

– Не впервой, – качнул крупной головой Богомолов. – Справлюсь, Григорий Леонидович.

– Вот и славно, – весело произнес Григорий Леонидович. Сослуживцы уже давно обратили внимание на некоторую странность в характере Виноградова, чем сложнее и серьезнее выглядело дело, тем веселее он становился: – Теперь задание вам, Борис Ильич, – повернулся Виноградов к околоточному надзирателю Кобзеву, прикладывавшему платок к промокшим вискам.

– Да, Григорий Леонидович, – живо отреагировал околоточный. Сабля негромко стукнула о ножку стула, невольно обратив на себя внимание присутствующих.

– Для участия в деле вам следует привлечь нескольких агентов под видом торговцев. У вас есть какие-нибудь соображения по этому поводу?

– Имеются, господин статский советник, – живо отреагировал околоточный. – У меня наличествуют три агента, которые прекрасно изображают нищих. Парик и накладная борода просто делают чудеса!

– Хорошая затея, – одобрительно кивнул Виноградов. – Они достаточно крепкие?

– Силы и опыта им не занимать! – горячо заверил надзиратель. – В свое время втроем задержали шестерых вооруженных громил.

– Подходяще!

– Еще пятеро агентов переоденутся продавцами кренделей и покупателями.

– Дело, – одобрительно кивнул Виноградов. – Не забывайте о дворниках, наиболее надежных следует проинструктировать. Наши агенты, переодетые дворниками, должны дежурить во всех проходных дворах, через которые могут уйти преступники, – повернувшись к Боголюбову, добавил: – Это ваша задача, Емельян Нестерович. Подберите наиболее толковых полицейских наружного наблюдения и растолкуйте им задачу. Не будет ничего страшного, если они денек походят в дворниках. Глядишь, и на улице станет почище, – припустил он в голос иронию. – Ваша задача также состоит в том, чтобы контролировать каждого вошедшего. Никакого лишнего баловства и самодеятельности, господа! Все должно идти своим чередом. Разумеется, все агенты должны быть вооружены браунингами. После того как господин Краюшкин подаст нам знак, мы должны ворваться в квартиру и арестовать преступников. Эту задачу я возлагаю на вас, Александр Петрович!

– Не беспокойтесь, Григорий Леонидович, сделаю все как нужно, – живо заверил Федотов.

– А околоточные со своими людьми должны блокировать все выходы.

– Не впервой, – за всех ответил Кобзев.

– В квартиру нужно будет проникать, не мешкая. Если она будет заперта изнутри, то следует взять разные хитроумные приспособления, которыми можно будет одним махом взломать дверь. Вы меня понимаете?

– Да, Григорий Леонидович, – охотно отозвался полицмейстер. – У нас имеются соответствующие инструменты и люди, способные вскрыть любую дверь в считаные секунды.

– Что ж, господа, если у вас нет ко мне вопросов, тогда расходимся. Завтра нас ожидает непростой день.

Глава 22 БУТЫЛКА БУРГУНДСКОГО

Время тянулось невероятно медленно. Макарцев с Евдокимовым, устроившись на диване, играли в карты на интерес. Едва ли не единственное развлечение, какое возможно в их случае. Поначалу ставка была небольшой – всего-то полкопеечки! Но уже через час аппетиты у партнеров увеличились, и в дело пошли рублики.

Игра в основном шла на ценные бумаги, которыми был заполнен едва ли не целый сундук. Удача в основном сопутствовала Макарцеву, так что в результате десяти дней усиленной игры тот мог считать себя настоящим богачом. Чтобы отличить выигрышные бумаги от остальных, балуясь, он перевязывал их жгутом.

Перед началом партии из кладовки традиционно доставалась очередная бутылка французского вина и немедленно поглощалась. Однако после нескольких дней усиленного возлияния вдруг обнаружилось, что винный запас, которого, казалось бы, должно было хватить на ближайшие несколько месяцев, иссяк, а бургундского – любимого вина Макарцева – и вовсе осталось всего лишь две бутылки.

Без вина и крепкой сигары игра не шла. Макарцев вообще был убежден, что вся его удача напрямую связана с крепким глотком бургундского. Следовало немедленно пополнить запасы. Неприятность заключалась в том, что служанку отпустили до следующего вечера к родителям, и потому грозила неприятная перспектива провести целые сутки до ее возвращения без французского вина.

В какой-то момент Макарцеву захотелось было сложить розданные карты, зашвырнуть их в сундук за компанию к ценным бумагам и самому отправиться за вином. Но Анна, сидевшая до того молчком в своей комнате, на радость Макарцеву и Евдокимову, выказала желание сходить в бакалею и купить столь необходимого бургундского.

Раскурив сигареты, довольные Макарцев с Евдокимовым устроились за карточным столом в предвкушении скорого пития.