— Что там происходит?!
— Вижу одного с винтовкой, — доложил сержант береговой охраны.
В этот момент дистанция сократилась до сотни метров, и Анджело отчетливо увидел на фоне ясного голубого неба летящий в сторону катера небольшой предмет. Описав в воздухе плавную дугу, тот шлепнулся в воду.
— Что это?! — вытянул Маркос шею, дабы получше рассмотреть предмет.
— Не знаем… — нестройным хором ответили бойцы.
Катер прошел еще метров пятнадцать-двадцать. И вдруг перед самым его носом вода вздыбилась, образовав белесый непрозрачный столб.
Капитан резко застопорил ход, отчего Маркос едва не покатился по палубе. Когда водяная пыль рассеялась, Анджело увидел, что «Астероид» резво удаляется на юго-запад…
Республика Филиппины; в девяти морских милях к северо-востоку от острова Катандуанес. Несколько лет назад.
После исчезновения Захарьина, нагруженного двумя объемными дорожными сумками, катер с потушенными навигационными огнями остался стоять у причала, напоминая темными контурами и короткой мачтой судно-призрак, команда которого бесследно исчезла. На его борту действительно не было ни одной души: ни членов экипажа, ни водолазов, нанятых все тем же Захарьиным для поиска погибшего «Антареса»…
Утром брошенной посудиной заинтересовались сотрудники службы охраны порта, а еще через несколько часов на его борт вернулась штатная команда. Осмотрев палубы и судовые помещения, капитан связался с командованием порта, доложив об исправности судна и готовности выйти в море для выполнения плановых работ. На вопрос о пострадавшем российском туристе, в чье распоряжение был временно предоставлен старенький катер, он невразумительно ответил:
— Понятия не имею. Может быть, поселился в ближайшей гостинице? По крайней мере, его вещей в каюте я не обнаружил…
Недельки через две недоразумение, произошедшее севернее острова Катандуанес, стало понемногу забываться. Да что было толку судачить о неудачном ракетном пуске? Ну, сбилась ракета «воздух — поверхность» с курса, захватила ложную цель — роскошную моторную яхту «Антарес»; ну, уничтожила ее в мгновение ока… Кстати, хозяин ложной цели — господин Захарьин — был сам виноват в случившемся. Коли находишься в чужих территориальных водах, то изволь поглядывать на карту и слушать эфир на установленных частотах. Ведь о предстоящих военных учениях служба информации начала предупреждать аж за сутки! Сам Захарьин пропал. Исчез, словно провалился сквозь землю. Катер каким-то мистическим образом вернулся в порт, а россиянина с нанятыми филиппинскими водолазами так больше никто не видел. Пропажа водолазов вообще никого не интересовала. Потерпевший нанимал их самостоятельно. Где, кого именно, на какой срок и за какое вознаграждение — никто не имел понятия. А бесследному исчезновению Захарьина высшие государственные чиновники Республики Филиппины скорее обрадовались, чем огорчились. «Нет человека — нет проблемы». Данный принцип, некогда присвоенный большевиками, безотказно действовал и в Южном полушарии нашей планеты.
И все же Захарьин рискнул вновь появиться на территории Филиппинского архипелага. Случилось это через четырнадцать месяцев и вовсе не в районе военного порта, где он когда-то арендовал старый катер.
Впрочем, турист из Российской Федерации вообще вел себя странно. Во-первых, он отпустил густую черную бороду, сделавшую его почти неузнаваемым. Во-вторых, он старательно избегал тех мест, где появлялся ранее с супругой или в одиночестве сразу после ее гибели. В Маниле Захарьин провел всего пару дней, поселившись в неприметной гостинице возле знаменитого рыбного рынка. Там всегда было многолюдно, и затеряться в пестрой толпе не составляло труда. Несколько раз он покидал номер. Осторожно оглядываясь, проходил пару кварталов, прыгал в подвернувшееся такси и куда-то уезжал. А потом рассчитался за номер и опять пропал. На этот раз ровно на один год.
Спустя шесть или семь лет после трагедии у острова Катандуанес в полицейском управлении Манилы заинтересовались странным исчезновением водолазов, аквалангистов и дайверов, способных погружаться на глубину более шестидесяти метров. Эти специалисты исчезали с поразительной стабильностью: каждый год по два-три человека. В среде самих подводных пловцов поползли нехорошие слухи, будто некий загадочный мужчина с европейской внешностью изредка появлялся в манильском порту, платил хорошие деньги за аренду моторной яхты и расспрашивал владельца о водолазах. Рассчитывая на дополнительное вознаграждение, владелец находил команду таких специалистов, после чего те бесследно пропадали. Яхта в положенный срок возвращалась к своему причалу, европеец сполна рассчитывался за аренду, а на вопрос о водолазах пожимал плечами и всякий раз говорил об их желании сойти на берег до прибытия яхты в Манилу — то в Легаспи, то в порту Батангаса, то на острове Палаван…
Так или иначе, но через несколько лет все филиппинские водолазы, аквалангисты и дайверы стали наотрез отказываться от работы, предлагаемой теми людьми, чья внешность отличалась от азиатской. И тогда у господина Захарьина, посещавшего Республику Филиппины с завидным постоянством, начались трудные времена. Во-первых, ему приходилось искать и нанимать опытных пловцов за пределами Филиппин. А во-вторых, до него дошли слухи о могущественном конкуренте в лице бывшего секретаря Совета национальной обороны — Анджело Маркоса. Тот с похожей маниакальной настойчивостью нанимал каждый год катер, водолазную команду и уходил к северным мысам острова Катандуанеса…
Республика Филиппины; в девяти морских милях к северо-востоку от острова Катандуанес. Настоящее время.
«Нет, Глеб, на поверхность пока нельзя!»
«Я больше не могу! Я сейчас сойду с ума!..»
«Ни в коем случае! Потерпи».
«Но почему?!»
«Неужели не понимаешь? Куда подевалась твоя долбаная способность угадывать мысли?! Нас же сразу заметят охранники с яхты! Или ты считаешь, что они вооружены рогатками?..»
Лицо напарника искажается страданием. Я отлично его понимаю: проведя под водой уйму времени, он неимоверно устал, проплыв в общей сложности около девяти миль. Это очень серьезная дистанция. А ведь вчера мы прошли под водой ровно столько же. Сегодняшний день начался с затяжного марш-броска по джунглям. Плюс нервишки изрядно потрепала встреча со стаей больших белых акул, которые до сих пор крутятся в опасной близости… Признаюсь, даже для меня — подготовленного профессионала — подобная физическая и психологическая нагрузка явилась тяжелейшим испытанием. А уж для Захарьина, основательно пропитавшего организм спиртом и никотином, — тем более. Одним словом, сейчас мне было его жаль. Очень жаль.
«А куда?! — печально вопрошают темные глаза Глеба. — Неужели останемся сидеть здесь?»
«Для начала сюда, — тяну его под корпус «Астероида». — Осмотримся, отдышимся, отобьемся от акул, если последует еще одна атака. И осторожно поднимемся. Понял?»