Народ, стоявший за ограждением, стал напирать, доставляя солдатам, стоявшим в оцеплении, невольное беспокойство, – каждому хотелось видеть перенос Копья судьбы. Будто бы угадав желание собравшихся людей, офицеры остановились на крыльце и, откинув материю, показали верующим реликвию. На какое-то мгновение у церкви воцарилась тишина, вдруг неожиданно оборвавшаяся гомоном взволнованных голосов.
– Они навсегда увозят от нас Копье судьбы! А ведь специальным приказом фюрера копье должно находиться именно в приходской церкви Святой Екатерины, – возмущался старик лет восьмидесяти. – Наша церковь старейшая во всей Баварии, так что мы заслужили такое право.
Обращение деда было тотчас услышано, и из глубины толпы раздалось несколько голосов, столь же тревожных:
– А знает ли об этой акции фюрер?!
– Господа, они самовольно выносят Копье судьбы!
Вперед вышел Генрих Мюллер, начальник четвертого управления. В свои сорок четыре года он выглядел необычайно молодо, в густых черных волосах не было даже седого волоса. Взгляд прямой, уверенный.
– Господа, прошу вас не волноваться. Вам известно, что я тоже баварец и родился в Мюнхене. А поэтому для меня столь же важно, где будет находиться Копье судьбы. Оно по-прежнему будет находиться у нас здесь, в Нюрнберге, в подвале «Дома Дюрера»! На время бомбардировок мы просто переносим Копье в более безопасное место. Кто в этом сомневается, можете завтра же посмотреть Священное копье… Потом, обещаю вам, оно вернется в церковь Святой Екатерины, где ему и полагается быть.
Два офицера, помогая друг другу, бережно, будто бы малое дитя, запеленали Копье судьбы в дорогую парчу и вдвоем, как если бы несли неимоверную тяжесть, понесли к бронированной машине.
Народ в желании рассмотреть Священное копье стал напирать и даже в какой-то момент потеснил автоматчиков, но прозвучавший пистолетный выстрел заставил схлынуть толпу.
– Назад! – закричал командир взвода, размахивая «Вальтером». – Иначе будем стрелять!
Офицеры остановились перед грузовым отсеком. Терпеливо подождали, пока солдаты распахнут перед ними бронированные двери; громко лязгнув, к их ногам опустилась лестница, после чего под присмотром взвода эсэсовцев они стали подниматься в машину. Оберштурмбаннфюрер СС, остановившись у входа, махнул горожанам рукой и прикрыл за собой дверь.
Бригаденфюрер СС Мюллер, докурив сигарету, нервно бросил ее под ноги и безжалостно, как если бы давил ядовитую гидру, растер окурок каблуком сапога. Затем махнул рукой, прозвучала громкая команда, и кавалькада из полутора десятков автомобилей медленно поехала по улице. Облегченно вздохнув, он сел в служебный автомобиль, заняв место рядом с водителем, и «Мерседес-Бенц», пыхнув черным облачком, замкнул удаляющуюся колонну.
* * *
Проводив взглядом удаляющуюся колонну автомашин, рейхсфюрер СС Гиммлер в сопровождении нескольких офицеров вернулся в церковь Святой Екатерины.
Рядом с бургомистром Вилли Либелем стоял штандартенфюрер СС Хайнц Шмайсснер. Про таких мужчин говорят, что они имеют породу. Военная форма необыкновенно шла к его долговязой высокой фигуре, полное впечатление того, что он родился в мундире офицера СС. Мужественное красивое лицо сужалось книзу полукруглым подбородком, в самом центре которого обозначилась небольшая ямочка. Нос прямой, с легкой горбинкой в самом центре; лоб высокий, гладкий, слегка выпуклый; густые русые волосы зачесаны назад. Такие лица художники любят рисовать на плакатах, подчеркивающих чистоту арийской расы.
С задумчивым видом немного поодаль стоял доктор Конрад Фрайс. О русских он знал не понаслышке. Угодив в плен во время Брусиловского прорыва, он пять лет провел в лагере под Можайском. За это время сумел проникнуться коммунистическим духом, и после окончания войны два года был комиссаром в Петрограде. Однако столь красное прошлое не помешало ему продолжить юридическое образование и впоследствии получить степень доктора наук. С приходом к власти национал-социалистической партии он поменял свои политические взгляды и продолжил карьеру в качестве депутата в рейхстаге. А в июле фюрер доверил ему руководить судебным процессом над заговорщиками.
Как это ни парадоксально, но Конрад Фрайс был одним из самых доверенных людей Генриха Гиммлера, и однажды рейхсфюрер, не то в шутку, не то всерьез, обмолвился, что он доверяет доктору Фрайсу куда больше, чем собственной жене.
Распахнутая витрина без Священного копья смотрелась сиротливо. Наверняка у всех присутствующих подобная картина вызывала немалое уныние. Тяжелее всех пришлось доктору Фрайсу, – он подошел к витрине и бережно опустил стекло. Получилось звучно, как если бы захлопнули крышку гроба.
– Господа, – заговорил рейхсфюрер СС Гиммлер, – здесь нас только три человека, посвященных во все детали операции «Копье судьбы». Уверяю вас, всех тонкостей не знает даже фюрер. Вместе с фюрером только четыре человека будут знать о том, где будет лежать настоящее Копье судьбы. – Выждав значительную паузу, продолжил: – Оно будет размещаться в специально оборудованной комнате в подвалах Нюрнбергской крепости. Для всех остальных оно будет находиться в «Доме Дюрера». – Едко улыбнувшись, добавил: – Во всяком случае, там будет лежать его искусная копия.
– А никто не сумеет отличить подлога? – забеспокоился доктор Фрайс.
– Уверяю вас, доктор, это совершенно исключено. Оба копья идентичны! Если бы у них была мать, так и она бы не отличила своих близнецов.
– А как же тот человек, который изготавливал подделку? – усомнился штандартенфюрер СС Хайнц Шмайсснер.
– По этому поводу вы тоже не должны беспокоиться, – заверил рейхсфюрер СС Гиммлер. – Сейчас он находится в тех краях, которые не способствуют болтливости.
– А где же настоящее копье? – подивился Хайнц Шмайсснер.
– Покажите Копье судьбы всем, господин Либель, – обратился рейхсфюрер к бургомистру.
Только сейчас присутствующие заметили, что в ногах у бургомистра лежал черный футляр, в котором обычно переносят скрипки. Подняв его, он щелкнул замками и с большой бережностью вытащил длинный продолговатый предмет, завернутый в обыкновенную черную тряпку. На лицах присутствующих невольно застыло изумление. Значит, именно здесь прячется святая реликвия? Кто бы мог подумать!
– Господин штандартенфюрер, – обратился Вилли Либель к Хайнцу Шмайсснеру, – помогите мне, пожалуйста.
Шагнув вперед, штандартенфюрер СС принял на руки священную ношу, и бургомистр проворно размотал тряпицу. Бережно взяв в руки копье, Вилли Либель дрогнувшим голосом объявил:
– Вот это и есть настоящее Копье судьбы, господа!
Взгляды всех присутствующих – смесь восторга и благоговейного трепета, – были прикованы к Священному копью. В присутствии копья невольно терялось чувство времени, на него хотелось взирать долго, до рези в глазах.
Из транса присутствующих вывел резковатый голос доктора Фрайса:
– Да, но позвольте, каким образом мы можем сказать, какое из этих двух копий настоящее?!