— Да, вот вкратце, что он сам говорит, — закончил фон Эссен и кивнул Бекстрёму.

— Есть еще дополнение к протоколу, — сообщил Адольфссон.

— Перехожу к нему. — Фон Эссен с достоинством кивнул. — Допрашивавшая его коллега Сандберг, значит, сделала дополнение к протоколу. Она пишет следующее… я цитирую… «Нижеподписавшаяся, которая сама находилась в ночном клубе городского отеля в указанное время… о чем в устной форме сообщила руководителю расследования комиссару Бенгту Олссону, в тринадцать пятнадцать сегодня… подтверждает, что Лёфгрен подходил ко мне и к моей компании в тот вечер и что он около четырех часов утра попрощался, сказав, что ему надо пойти домой и лечь спать, поскольку он собирается рано вставать на следующий день. По его словам, в выходные он намеревался навестить своих родителей в их семейном летнем домике. Я также однажды встречалась с Лёфгреном ранее, когда читала лекцию о семейном насилии в школе полиции… Инспектор Анна Сандберг».

— Что вы думаете об этом? — спросил Бекстрём и хитро посмотрел на них.

— Ну, относительно того, что он едва знал ее, к сожалению, неправда, — констатировал Адольфссон.

— Дорогой брат, — сказал фон Эссен и слегка похлопал его по руке. — Нельзя завоевать их всех, а если и проиграешь с кем-то, в любом случае все воздастся сторицей, — добавил он ободряюще.

— Адольф ведь был немного влюблен в нашу жертву, — объяснил фон Эссен. — Флиртовал с ней порой, когда она стояла на ресепшене.

— Ага, да, — ухмыльнулся Бекстрём. — Пожалуй, нам стоит взять пробу ДНК и у тебя тоже, Адольф?

— Данный момент я уже урегулировал с Энокссоном, — отрезал Адольфссон.

— И почему же? — спросил Бекстрём с любопытством.

— Я ведь нашел ее. Сам был на месте преступления и ходил кругом. Нет, я не распускал по ней нюни, но я же знал ее раньше и проверял, мертва ли она, — пояснил Адольфссон. — Вдобавок именно я предложил Эноку засунуть себе ватку в рот. Добровольно.

— И он сделал, как ты сказал, — улыбнулся Бекстрём.

— Да, — ответил Адольфссон.

— Умный парень, — констатировал Бекстрём. — Но вернемся к нашей теме. Насколько хорошо наш собственный Рональдо знал жертву?

— Если верить тому, что он сам говорил парочке своих друзей, он спал с ней, — сказал Адольфссон. — И к сожалению, это правда. Шефа интересуют детали?

— Ага, — подтвердил Бекстрём. — Черт с ними. Все бабы дуры. Кстати, о бабах… Коллега Сандберг, как она?

— Я не из ее поклонников, — признался Адольфссон, — если тебя как шефа это интересует. Замужем за полицейским, а относительно его я предпочел бы воздержаться от оценок. Он работает в отделении участковых в Кальмаре, а с такими лучше не связываться.

— Наше немного предвзятое отношение к коллеге Сандберг, пожалуй, связано с тем, что она в свое время заявляла на нас обоих по поводу превышения должностных полномочий, — констатировал фон Эссен. — Мы якобы избили задержанного, который оказался одним из ее малолетних подопечных. Это было весной.

— И что он натворил тогда? — спросил Бекстрём.

— Не он, а она, — уточнил Адольфссон.

— Она попыталась укусить барона за палец, когда мы собирались посадить ее в машину, а поскольку она ВИЧ-инфицированная, я посчитал, что лучше всего связать ее и надеть ей намордник, — сказал он.

— Не знал, что у вас есть намордник в автомобиле, — сказал Бекстрём. — Весьма практично.

— Я снял свою куртку и обмотал ей вокруг головы, — объяснил Адольфссон. — Даже у гадов из отдела внутренних расследований не нашлось никаких претензий.

— Сейчас мы поступим так, и ни слова никому за пределами этой комнаты, — сказал Бекстрём. Он снял ноги с письменного стола и наклонился вперед с целью подчеркнуть важность того, что собирался сообщить.

31

Сконе, суббота 19 июля — воскресенье 20 июля

Уже в начале недели шеф Государственной криминальной полиции прилетел в Сконе с целью лично возглавить охоту за одним из самых опасных преступников страны. Сумасшедшим из Далбю, устроившим там настоящую бойню, который с большой долей вероятности также мог оказаться серийным убийцей. С целью находиться как можно ближе к району поисков, то есть к Далбю и его окрестностям, где устроили свою базу его верные помощники из Национального спецподразделения, он нашел себе прибежище в Гранд-отеле в Лунде.

Там ему сначала попытались навязать апартаменты Фритьофа Пирата Нильссона (надо же до такого додуматься), но, когда он, не стесняясь в выражениях, объяснил, что приехал не отдыхать, а выполнять свой тяжелый долг, ему взамен выдали ключи от двойного номера с ванной.

«Чертовы гражданские, откуда им знать, что такое чрезвычайная ситуация», — разозлился Нюландер.

А поздно вечером в субботу с ним, к сожалению, случился небольшой инцидент.

Он сильно устал, проведя пятнадцать часов «в поле» на ужасной жаре, опять же не обошлось без обязательных застолий (ведь на пустой желудок много не навоюешь), и перед тем, как отойти ко сну, естественно, решил проверить служебное оружие. Само собой, попытался извлечь патрон из ствола, хотя, возможно, наоборот, загнал его туда (ответ на этот вопрос так и остался открытым), но в результате произошел случайный выстрел, и пуля попала в зеркало в его ванной комнате. Поскольку зеркало особо не пострадало, Нюландер почистил зубы, взял пистолет и положил под подушку, как делал обычно, если ему приходилось ночевать где-то по службе. А затем забрался в постель и уже стал засыпать, когда раздался ужасный стук в его дверь.

К несчастью, оказалось, что злополучная пуля попала в телевизор в номере за стеной. С соседом случилась истерика, и с дикими криками, одетый только в трусы, как у Дональда Дакка, он примчался к стойке дежурного администратора. Персонал отеля сразу же позвонил в полицию и, помимо всего прочего, рассказал о «неистовой стрельбе в комнате шефа Государственной криминальной полиции», а уже через две минуты на месте были две патрульные машины из участка в Лунде, и на всякий случай пикет из Мальмё также находился в пути.

Затем ситуация полностью вышла из-под контроля. И пусть Нюландер сам спокойно и методично рассказал, что же на самом деле произошло, и рекомендовал всем вернуться на свои места, его никто и слушать не хотел. Местные коллеги просто-напросто оказались недостаточно хорошо профессионально подготовленными, чтобы справиться с возникшей ситуацией. Они забрали у него служебное оружие и доставили его самого в полицию Лунда, хотя на дворе стояла глубокая ночь. И, только допросив надлежащим образом, наконец отвезли назад.

— Я вынужден буду подать рапорт об этом, — сообщил Нюландер, вперив взгляд в командира пикета, когда его высадили из микроавтобуса перед входом в отель.

— Ради бога, Нюландер, — сказал командир, растягивая слова на сконский манер. — Только пообещай не создавать нам больше проблем.