– Возможно, он хочет, чтобы мы так думали, – возразил Оливье. – “Элиана Розье”. Если бы это действительно была женщина, она бы предпочла мужское имя.
– Или же она думает, что мы думаем, что она захочет сделать так, чтобы мы подумали… – предположила Ландовски. – Так можно далеко зайти.
– Первым делом нужно отдать запись на экспертизу, – подвела итог Жаннетта.
Ландовски еще раз прослушала разговор.
– Во всяком случае, он или она теперь знает, что мы установили связь между убийствами, – констатировала она.
– Да, мы пошли на риск, но оно того стоило, – ответила Жаннетта. – Это заставит ее задуматься. И если таким образом мы спасем хоть одну жизнь…
Утро субботы
Мартен плохо спал. Он поссорился с Марион, но никак не мог вспомнить, по какому поводу Ах да. Накануне он не предупредил ее, что вернется поздно, и она волновалась. “Самое скверное, что ты заставляешь меня переживать все то, что я ненавижу. Я себя чувствовала старой женушкой, дожидающейся, когда же вернется ее благоверный”.
Она была права, и он неуклюже извинился. “Не надейся обойтись извинениями. В наше время все извиняются каждые тридцать секунд, словно этого достаточно, чтобы их простили. После чего снова делают то же самое как ни в чем не бывало. Засунь свои извинения сам знаешь куда”.
Она повернулась к нему спиной. Он прижался к ней и обнял. Начал целовать в шею, пока не ощутил ее реакцию. Но сегодня утром она еще злилась. Да, он недостаточно внимателен и готов это признать. Депрессия понемногу проходит, но вместо нее он начал погружаться в эгоистичное одиночество зрелого мужчины. Возможно, перешагнув сорокалетний рубеж, мужчины, независимо от того, в депрессии они или нет, просто не способны на семейную жизнь? Влюбиться, пережить красивую интрижку – почему бы нет?! Но выстроить новые отношения в декорациях каждодневной рутинной близости… Тем не менее он любит Марион.
Он не понимал, что она в нем нашла. И вовсе не из ложной скромности. Она ежедневно встречается с более молодыми, более богатыми и красивыми мужчинами, чем он. Он умен, но не может похвастаться блестящим умением поддерживать разговор. Его профессия… Марион – журналистка, и она никогда не питала особых иллюзий насчет романтики сыскной работы.
Но если он прилагал старания, то умел окружить женщину любовью. Возможно, именно это они в нем и ценили. Да, прошло много лет с его первой любви, однако и сейчас не меньше, чем тогда, его интересовал образ мышления подруг и сотрудниц, их реакции, которые так отличались от его собственных. Ему никогда не было скучно с ними. Во всяком случае, в их обществе он скучал меньше, чем в мужском. Несмотря на то, что женщины обожают жаловаться, а это зачастую утомляет.
В отличие от большинства мужчин, он не имел “любимого типа” женщин.
Марион была противоположностью Мириам. Его всегда привлекало разнообразие. Он не имел никакой страсти, никакого хобби помимо работы. Не ловил рыбу и не писал картины по воскресеньям. Все свободное время он готов был посвящать созерцанию женщин. Ему нравилось, как они поддаются в нужный момент эмоциям, даже если сам становился мишенью разразившейся бури. Тем не менее он не сумел удержать Мириам. И в такие дни, как сегодня, он задавал себе вопрос, как долго Марион будет с ним.
Он позвонил в больницу. Лоретта по-прежнему оставалась в реанимации. Состояние стабильное.
Мартен был знаком с одним специалистом по ключам, на которого возлагал большие надежды. То есть следовало сделать выбор между ним и экспертной службой Билье. Компетентность последней он ценил очень высоко, однако не хотел втягивать ее в свое подпольное расследование без крайней необходимости.
Жаннетта – другое дело, их отношения давно переросли стадию обычного профессионального взаимопонимания. Он считал ее настоящим другом. Человеком, на которого можно положиться при любых обстоятельствах. И это было взаимно. В особенности после прошлого лета, когда она едва не стала последней жертвой убийцы с арбалетом. Пусть они практически никогда не встречались вне работы, она была единственным человеком, которому он мог полностью открыться. Интересно, в данный момент она злится на него или же это только такое ложное впечатление – следствие его постдепрессивного состояния?
Специалист по ключам был банкиром на пенсии. Мартен познакомился с ним лет пятнадцать назад. Он жил в одиночестве в девятнадцатом округе, в заваленной книгами просторной квартире с запутанной планировкой, где почетное место принадлежало огромной коллекции ключей и замков от античности до наших дней. Он и сам внешне напоминал большой ключ. Выше Мартена на добрых полголовы, долговязый, с круглой седой головой, водруженной на узкие плечи.
Он налил Мартену кофе и тут же погрузился в изучение ключа.
– Это ключ от банковского сейфа, – подтвердил он с первого взгляда. – Стандартная модель примерно десятилетней давности, если не ошибаюсь. Во Франции такие не изготовляли.
Мартен ощутил, как тают его надежды. Сейф в какой-то другой стране. Только этого ему не хватало.
Банкир пролистал толстый каталог, затем поискал дополнительную информацию в интернете. Его исследования заняли минут пятнадцать. Мартен в это время спокойно потягивал кофе, разглядывая большую гостиную. Ключи и замки повсюду. В застекленных шкафах. На стенах. На комодах с закрытыми ящиками – возможно, полными ключей. И ни малейшего признака женского присутствия. Забавный вариант сублимации, подумал Мартен, неудержимая тяга к ключам и замкам. Лоретта пришла бы в восторг. Он не должен думать о ней в прошедшем времени. Она ведь жива.
– Такое хранилище называют сейфом, – наконец-то сообщил банкир, – однако на самом деле это простая стальная коробка с замком без кода.
– А в какой стране она может находиться? – поинтересовался Мартен.
– В какой стране? Наверное, во Франции. А почему вы спрашиваете?
– Но вы же сказали…
– …что ключ сделан за границей. И это действительно так, но ничего не значит. У немцев и итальянцев есть отменные мастера по сейфам и ключам. Это упростит нам поиски. Представим себе, что наш ключ – из партии объемом двенадцать тысяч марки Fichet, заказанной двумя сотнями филиалов “Сосьете женераль”… Ну и насколько бы мы продвинулись?
– Понимаю, – кивнул Мартен, – напротив, в данном случае…
– Это я и пытался найти в сети, – объяснил банкир. – Полагаю, ваш ключ открывает сейф итальянского делового банка. Банка с пятью филиалами. Один – в Париже, на авеню Поля Думера, остальные – в Лионе, Марселе, Тулузе и Ментоне.
Мартен вспомнил, что один из бывших мужей Лоретты был итальянец. И она вообще обожала все, что связано с Италией. Возможно, в ее душе сохранились какие-то особые чувства к этой стране.
– Спасибо, – поблагодарил он. – Теперь я справлюсь.
Он протянул руку за ключом, но банкир, холодно улыбаясь, не отдавал его.