Пард очень старался оставить след, при этом сохраняя видимость, что никакого следа он оставить не желает.
@big kiev list%
В ответ на запрос головной сервер Большого Киева вывалил на Парда немеренный лист пользователей киевских сетей. Ясен пень, что Техник Большого Киева там не значился.
@search user%
#enter names, pls%
@big kiev technician%
Компьютер на миг притих, скачивая ответ на запрос.
#access not allowed%
#enter you password, pls%
Паролей Пард, понятно, никаких не знал. Но верил, что у Техника Большого Киева развешено достаточно следящих программ, чтоб сразу засечь попытку поиска.
Если честно, то на входе у Парда сидел такой виргодав, что за собственную анонимность можно было не опасаться. Любой сканирующий доступ отрубался на корню. Изящное решение, плод непредсказуемой фантазии Пустовойтова, старого приятеля.
Сканирующий свалился по линии спустя полторы минуты. И не тупорылый АОН, определитель городского телефонного номера, вещь в принципе тривиальная. Это оказалась координатная сетка с отчетом по каждому узелку и сочленению, продукт изощренных техников Большого Киева, специалистов по компьютерам. Программу, наверное, приручить было труднее трудного, но асы Большого Киева могли многое. И умели не меньше. Пард раньше имел дело с программами, прирученными в Большом Киеве.
На редкость послушные программы.
Но Пустовойтов тоже был не под DOS’ом форматирован. Прирученные им охранки были исполнены в лучших традициях броневых программных щитов.
Едва сканирующий подцепился к линии сотового телефона Парда, компьютер выдал в сеть сложный пакет, который, во-вторых, обрубил линию, а во-первых, выдал многомерное эхо. После этого номер звонящего не обнаружил бы и самый вышколенный АОН Большого Киева.
Пустовойтов был прекрасным мастером, и если бы не чрезмерное пристрастие к пиву Центра Большой Праги, давно бы уже находился среди лучших техников Центра Большой Москвы. А так — сидел потихоньку в Перово и дрессировал с Дубовым несложные программки всяким уродам на продажу, а для хорошо проверенных клиентов приручал маленькие шедевры клавиатуры, винта и экрана.
В общем, когда сторожевой сканирующий попытался отследить номер, с которого запрашивали Техника Большого Киева, получил он в качестве номера всяческую кашу из служебных символов. И сильно этим озадачился.
А к этому моменту сотовый телефон Парда давно разразился короткими гудками, а сам Пард радостно потер ладони друг о друга.
Четвертая галочка. Четвертая. Дело продвигается!
С воодушевлением позавтракав, Пард прихватил пистолет и телефон и отправился на профилактическую прогулку. Определенной цели он не преследовал — просто нельзя было показать, что теперь Пард просто пассивно ждет. Ждет действий со стороны соперников. А что может быть лучше прогулки без всякой цели? Когда соперник ломает голову, а тому, кто гуляет, остается только втихую посмеиваться?
Неторопливо, поглядывая на витрины работающих лавочек, Пард дефилировал по бульвару Шевченко. Вверх, к Бессарабке. Редкие прохожие бросали на Парда беглые, скользящие взгляды; Пард отвечал тем же.
Напротив ботанического сада стояла и громко общалась целая толпа молодых эльфов — почему-то даже громко разговаривающие эльфы не кажутся шумными. Эльфам Пард улыбнулся; все, как один, и выглядели молодыми, но поди разберись, сколько им на самом деле лет? Вот этой девчонке, например, совсем юной с виду? Может, двадцать. Может, тридцать. А может, и пятьсот, эльфы всегда жили дольше представителей других рас. Как правило — дольше.
Девчонка ответила Парду загадочной улыбкой, а голоса эльфов вскоре затихли вдали, поглотились шумом Большого Киева — урчанием катящих по бульвару машин, шагами киевлян, криками птиц, что темной крапчатой стаей кружились над садом.
Увидев вывеску «Дюрандаль: Компьютеры на заказ», Пард, не раздумывая, толкнул прозрачную дверь — не то стеклянную, не то пластиковую. Навстречу сразу же шагнул вышколенный эльф.
— Добрый день, сударь! Я могу чем-нибудь помочь…
— Простите, — вежливо спросил Пард первое, что пришло в голову. — Нельзя ли от вас позвонить?
Эльф подозрительно смерил взглядом Парда. Видимо, одежда того плохо вязалась с подобной просьбой.
— Позвонить? Пожалуйста. Аппарат вон та…
— Спасибо, — перебил Пард и немедленно извлек из кармана трубку сотового телефона. Щелкнул гибкий усик выдвинутой антенны.
Лицо эльфа вытянулось, и подозрительность мгновенно улетучилась.
Пард наугад набрал номер Можая. Поднял Гремлин и сонно сообщил, что хозяина нет и до завтра не будет, что передать? Пард ответил — ничего — и отключился. Эльф минуту назад тактично отошел в сторонку и теперь бесцельно елозил манипулятором по крысодрому, уставившись в экран работающего компьютера.
«Кстати, — подумал Пард. — Я ведь хотел дискет купить, еще в Николаеве».
Выбрав коробку «Олех», Пард расплатился; уже с минуту эльф приветливо улыбался. Пригласил заходить еще. Пард на всякий случай пообещал — любой техник все равно часто появляется в компьютерных салонах.
Дойдя до Бессарабки, Пард свернул налево, на Крещатик. Высокие старые дома недвижимо застыли вдоль широкой мостовой. Сколько им лет — Пард даже боялся представить. Самые первые эльфы помнили их уже выросшими. Наверное, именно с них начинался Большой Киев.
На Крещатике все и всегда было дорого. От пива в цилиндрических ларечках до офисов на первых этажах зданий. Нигде Пард больше не сталкивался с такой разнообразной и пышной рекламой, как здесь. Рекламировалось все: эльфийские драгоценности, оружие, машины, компьютеры, кухня половинчиков, одежда, лекарства, девочки любой расы, напитки, часы — все, что можно было вообразить и пожелать.
Кроме одного. Формул. Научных и технических формул. Главной ценности в Большом Киеве. Да и за его пределами, насколько Пард мог судить по нескольким поездкам в Москву, в самый Центр.
Большая Москва, кстати, размерами превосходила Киев. Хотя Киев был куда старше.
Орк-подросток навел на Парда объектив «Полароида»; Пард машинально потянулся к карману с пистолетом, но тут же расслабился, в душе ругнувшись на рефлексы. Не хватало еще застрелить пацана, подрабатывающего уличной фотографией.
— Вот, сударь, глядите! Чудесный снимок! Всего гривна! — Орк протягивал Парду квадратик, выползший из аппарата.
— Чудесный, говоришь? — Пард мельком взглянул на фотографию. Она пока была черной, еще не проявившейся. — Откуда ты знаешь? Тут ни хрена не видно.
— Снимок действительно чудесный, господин! Я не делаю плохих кадров, не сомневайтесь.
На светлеющей фотографии начали смутно проступать полуразмытые силуэты, одному из которых суждено было стать Пардом, некоторым — прохожими; фоном снимку служили несущиеся по дороге машины и невозмутимые громады домов на Крещатике.