Дивья сопротивлялась, но кровь древнего уже проникала в организм, пьянила лучше самого крепкого вина. Девушка плотно сомкнула губы и заглянула мутным взглядом в глаза Вималу.
– Глотай, – повторил он, и на этот раз Дивья подчинилась. – Вот и умница, – расплылся в улыбке чеширского кота старый безумный слуга. – Теперь подними кинжал и сделай то, что я хочу. Сделай то, что должна сделать. Еще один шаг. Еще одна смерть ради жизни…
Когда они покинули «Тромциканг», на руках Дивьи была кровь пяти паломников. Принятая кровь вендари прогоняла сомнения, тревоги.
– Скажи мне, кто твой господин? – снова и снова спрашивал Вимал.
– Ты, – снова и снова отвечала Дивья, позволяя ему упиваться своей изощренностью.
Но где был один слуга, там мог появиться и второй – Вимал не мог отказать себе в том, чтобы подчинить и волю Чандра. Брат и сестра. Святые, которые стали грешниками во славу его имени. «Ну, кто теперь король розыгрыша? – думал Вимал, представляя, как расскажет о своей выходке Холдору и Пачджо – друзьям по безумию… Вот только хозяин из старого слуги вышел неважный. Да и не нужны ему были новые слуги. Верные псы, готовые веселить по приказу гостей, – да, но слуги… Он слишком долго был слугой сам, чтобы не испытывать ненависть и презрение к тем, кто служит ему. Он не мог править ими, он мог лишь издеваться над ними. Поил кровью древнего и заставлял тонуть в крови и пороке на забаву себе и своим друзьям.
Когда приехали Холдор и Пачджо, Вимал заставил своих слуг называть его Вайорелем, а сам притворно кривлялся, бренча на старогом пианино, парадируя древнего. Он лишил невинности их души и обагрил содомскими грехами их тела. Они убивали монахов, чтобы позабавить Вимала и его друзей, ползали на коленях, слизывая с пола пролитую кровь, а потом отдавались друг другу и безумным слугам Вайореля, пока не надоели им, пока старые истинные слуги не пресытились слугами фиктивными. Потом Вимал, Холдор и Пачджо покинули Тибет, бросив брата и сестру. Поезд уносил безумных слуг Вайореля, а Чандр и Дивья шли по железнодорожным путям и рыдали, как дети, которых бросили родители… Потерянные, отчаявшиеся, заблудшие в дебрях своего изрезанного в клочья восприятия – такими нашли их Нун и Амунет.
Древние слуги египетского бога Птаха напоили брата и сестру кровью вендари и указали новый путь. Нет, Чандр и Дивья не могли все исправить, не могли смыть со своих рук кровь, с тел бесчестье, а с душ тьму, но старая пара из Египта дала им потерянный смысл, согласилась стать их наставниками. Тем более что после выходки Холдора в Лондоне слуг, преданных организации охотников, осталось не так много, да и те ограничивались в основном лишь поставками для Нун и Амунет крови своих хозяев, древних, не желая принимать участие в охоте на безумных слуг. Так что встречаться с охотниками долго приходилось лично. Встречаться с людьми. Конечно, можно было всегда стереть охотникам воспоминания о встрече, но пара из Египта срочно искала себе пособников. Поэтому они и приютили Чандра и Дивью, дали им кров, пищу, кровь древних и новые цели. Теперь за большинство связей с охотниками-людьми отвечали брат и сестра. Они же впоследствии нашли и Гедре – старую слугу, которая, после того как Наследие убило ее хозяина, мечтала лишь о смерти. Ни смысла, ни желания жить.
– Все это неправильно, – сказала она, встретившись позднее с Нун и Амунет. – Весь этот мир неправилен.
– Хочешь умереть – умри на болотах Мончак, – сказала ей пара из Египта. Сказала грубо, резко, но именно подобного обращения и хотела от них Гедре. Доверяли ли они ей? Нет. Но отчаянное время требовало отчаянных мер.
Долгие века, тысячелетия Нун и Амунет наблюдали за вендари, подчищали за ними, ликвидировали свихнувшихся и просто старых слуг, не позволяя им набраться сил. Узнав о древнем по имени Вайорель, который проводил чистки среди сородичей, они долго приглядывались к нему, взвешивали его поступки, надеясь в будущем найти в нем союзника. Поэтому не трогали они его безумных слуг – Вимала, Холдора, Пачджо. Древние и мудрые. Нун и Амунет держали вдали от дел Вайореля своих союзников, охраняя его почти так же, как охраняли Птаха – своего первого хозяина, свою слабость. Правда, Птах давно уже сменил имя.
Когда пара из Египта только встретила Дивью и Чандра, то, чтобы завоевать их доверие, они показали им свою собственную историю. Историю своего хозяина, бога, друга. Историю своего предательства. Брат и сестра из Тибета изучали эти воспоминания самых древних слуг на земле долго, тщательно, бережно, словно это было самым важным откровением в их жизни. Хотя, возможно, так оно и было – невинные и чистые души спустились в ад, и, вернувшись, обрели свой свет, которым стали для них Нун и Амунет. Свет, превратившийся в спасительный маяк. И впервые за последние столетия пара из Египта нашла тех, кому могла доверять. Доверять всецело, если не считать истории Вайореля. Истории скрытой, завуалированной, чтобы не бередить старые раны брата и сестры, которых безумные слуги этого древнего превратили в дрессированных псов, а затем выбросили на улицу. Но скрывать пришлось недолго. Появился Эмилиан и уничтожил Вайореля, а заодно и его свихнувшихся слуг, оказав тем самым услугу сверхчеловеку по имени Эндрю Мэтокс. Потом Эмилиан вернулся к создавшей его женщине-генетику и организовал Наследие. И мир завертелся. Настали отчаянные времена. Жизнь преподносила сюрприз за сюрпризом. Дикая поросль, война вендари и Наследия, сверхлюди, вирус двадцать четвертой хромосомы…
И вот когда казалось, что хуже и быть не может, появились дети. Дети самого древнего вида и самого молодого на этой планете. Нун и Амунет приняли решение мгновенно – хватит с них перемен. Правда, прожитые тысячелетия научили, что если и вмешиваться в планы природы, то делать это нужно грамотно, выверенно, не нарушая установленный баланс. Наследие размножается клонированием. Кто знает, что ждет этот мир, если оно найдет способ естественного размножения? А вендари? Птах показывал прошлое древних. Показывал войну самцов этого вида с кровожадными, ненасытными самками. Это был ад… И ад повторится, если на свет появится самка вендари… Так что нет сомнений, что делать. Природу нужно лечить. Вот только… операция должна быть комплексной. Нельзя удалить одну опухоль и оставить другую. Потому что пока существует баланс, они локализуют друг друга, сдерживают, но как только баланс нарушится…
Так что Нун и Амунет затаились, выжидая момент, когда одним ударом можно будет отсечь две опухоли сразу. Не раньше. Поэтому они и связались с Лорой Оливер, следившей за Сашей Вайнер, не подозревая о буйстве природы, и велели ей предупредить кровососов, с которыми находилась Ясмин. Предупредить о Наследии. Внедренный в «Зеленый мир» охотник едва не расстался с жизнью, передавая паре из Египта информацию о том, что Наследие вышло на след ребенка вендари.
О том, что вместе с Ясмин они спасают и своего бывшего хозяина – Птаха, древнего, носившего теперь имя Клодиу, – Нун и Амунет старались не думать. Если бы у них была возможность одновременно с убийством ребенка вендари уничтожить и женщину, вынашивавшую ребенка Илира, то решение было бы другим. Но возможности не было. Даже если собрать всех охотников, верных слуг древних, и, возглавив эту армию лично, повести ее на штурм Наследия, шанс на успех был ничтожно мал. Так что оставалось спасать Ясмин, а заодно и Клодиу. Нун связался с Лорой Оливер лично и отдал приказ. Это был риск выдать себя, оставить след. Но риск казался оправданным, потому что времени вызывать Чандра и Дивью уже не было. Знал ли Нун, что Лора Оливер пренебрегла приказом? Нет. Знал ли, что вместо того, чтобы спасать Ясмин и продолжать слежку за Сашей Вайнер и Клодиу, она отправилась в Балтимор следить за своими руководителями? Нет. Да и не было времени, чтобы думать об этом. Не было причин, потому что Ясмин спаслась. Спаслась благодаря своему ребенку, но пара из Египта списала это на предупреждение Лоры Оливер. Может быть, позднее, когда все закончится, древние египтяне встретятся с Лорой и сотрут воспоминания о своем приказе – так думали они… Думали в то время, как Лора Оливер выследила их, связалась с другими, верными ей, охотниками и сообщила, что во главе организации охотников за кровососами стоят кровососы… И весь этот древний клубок начал распутываться…