Места на листе больше не оставалось, и последнюю фразу ей пришлось нацарапать на обратной стороне багета: «Прощай, самый близкий друг. С первой нашей встречи…» Видимо, она поняла, что места на раме не хватит для того, что она хотела добавить, и решила оставить невысказанным. В памяти всплыло ее лицо. Как она улыбалась одним уголком рта, насмехаясь над собственной романтичностью, не слишком идущей ее имиджу Железной леди.
Я усмехнулся сам, осознав горькую иронию происходящего. Судьбу корпорации по производству будущего решает посредственный земной журналюга, сидя орлом в кабинке женского туалета. Да что там корпорации — целого материка, который так долго был для меня идеалом разумного государства. Да, порядок и гармония держались, как на большой пуговице, на фактической диктатуре Машки, но ведь было хорошо. Стоит отдать руль землянам, как набегут сотни мелких диктаторов, набегут править, а не созидать. Одна крепкая мечта и крепкая рука — и стало возможным построить на заштатной планетке оазис «светлого будущего». Странные мысли для такого либерала, как я. Неправильные. Машка никогда не была одна. Они с Гретой были одним целым — сердцем материка. Поэтому Машка и не смогла остаться в одиночестве. Против землян требовалось выставить крепкий кулак — Марь сжала свою руку и выпустила руку Гретхен. Может, расскажи она ей сразу, как заедает Земля, как тяжело стоять против них в серебряных латах диктатора — умница Грета изобрела бы что-нибудь, до чего не сумела додуматься Марь, или хотя бы не стала изобретать того, что заставило Машку бросить ей вслед рамку с их первой фотографией на Гриане.
Земле я «Нако» не отдам. Это решение далось легко, без малейшего усилия. Оставалось придумать — как быть дальше. Самым соблазнительным казалось позволить электромагнитным бомбам выжечь «Накосивикосэ» наукоемкие мозги и оставить стервятникам мертвый остов некогда почти всемогущей корпорации. Некрополь. Склеп для Марь и Греты, надгробие почти материковой величины. Пышно, красиво, трагично. Имей я склонность к театральным эффектам такого масштаба — не сомневался бы ни секунды. Но я знал их обеих и прекрасно понимал, что они строили не стены, цеха и лаборатории — их детищем стала интерактивная душа «Нако», и отпустить эту душу к мрачным бинарным богам компьютеров, андроидов и электроовец было… неправильно. Жестоко. Это было еще одно убийство.
Но мог ли я взять на себя ответственность за эту душу?.. Если да — нужно ввести эти злополучные коды… Коды! Я осмотрел картину со всех сторон, поднося к самым глазам в надежде разглядеть цифры в складках лепестков или на гранях рамки. Их не было. Давно, в детстве, мы с Машкой придумывали разные шифры, чтобы родители и учителя не слишком любопытствовали, о чем мы договариваемся. Я потер лоб, припоминая те, что ей нравились больше всего.
— Вылезайте, Шатов, — раздался за дверью знакомый голос. — От меня все равно не спрятаться. Что у вас там?
— У нас там унитаз, — буркнул я, отчего-то даже не удивившись, что вездесущий гном нашел меня и здесь, — подробный отчет нужен?
— Если она оставила вам что-то, вы обязаны показать это мне. — Он нетерпеливо постучал в дверь. — Вы хоть понимаете, какая угроза нависла над материком?!
— Понимаю. — Я вышел, озираясь. В туалете не было никого, кроме злого и мрачного Матвея Петровича и стоящей в стороне пожилой женщины, скромно смотрящей вбок — на капающую раковину и мечущихся рыбок.
Я протянул ему картину.
— Что, и здесь есть камеры? Как вы меня нашли?
— Вот, познакомьтесь, — пробормотал Коновалов, не отрывая глаз от исповедального письма Машки, — Елена Марковна, наш штатный телепат. Без ее профессиональных навыков я бы вас еще часа полтора искал.
Елена Марковна склонила голову, не зная, как ко мне обратиться и вообще — стоит ли обращать на меня внимание.
— Очень приятно. — Я протянул ценной сотруднице руку, но она не пожала ее, покосившись на открытую дверь туалета.
— Мы бы с вами сработались, — не удержавшись, добавил я, невольно подумав, что давно надо было перебраться на Гриану и быть рядом с девчонками. Может, из меня вышел бы неплохой начальник Елене Марковне.
Телепатка моргнула, не понимая моих намеков, а я подумал, что, если души Машки и Греты летают где-нибудь поблизости, они точно оценят мою шутку.
Размышления прервал Коновалов. Прочитав до конца адресованное мне послание, он потемнел лицом так, что показалось — его хватит удар, спешно выпроводил сотрудницу и выскочил сам, так что я едва успел догнать его уже в конце коридора.
Он шел со скоростью, какую физически не мог развить, но адреналин способен и не на такое. Всплыло в памяти это «Матвей объяснит», вскользь упомянутое в письме. Матвей объяснял не мне, а службам Чигги. Он очищал материк.
— Эвакуация, приказ по схеме семь, пятая ступень, восемнадцатая сложность. Массовая угроза, повторяю, приказ по схеме семь. Тотальная эвакуация. Группам один и два — оповестить общественность, с третьей по четырнадцатую — подготовить космолеты компании для общематериковой эвакуации, с пятнадцатой по двадцатую — оказать помощь населению, не допустить паники.
Где-то внизу, послушные его приказам, растекались по городу муравьиные колонны андроидов. Взволнованные голоса передавали эту абракадабру по проводам, через эфир, виртуальные сети.
— Приказ по домашним помощникам, — продолжал на бегу говорить в какую-то небольшую черную коробочку Коновалов, — оказать помощь в эвакуации подотчетных семей, ускорить сборы, согласно графикам организовать перемещение к местам распределения по летательным аппаратам. Лицам, имеющим противопоказания к межпланетным перелетам, приготовиться к перемещению на первый и третий материки, провинции Докрава, Эвина, Нижняя Аптис, полисы Овриа-марис и Им-аэ подтвердили готовность принять беженцев. По мере подтверждения список принимающих стран будет пополняться. Сопровождать прикрепленные семьи, на базу до приказа не возвращаться.
Я схватил его за руку и заставил остановиться. Коновалов развернулся так резко, что я невольно отпрянул.
— Что?!
— Зачем эвакуация?
Он ткнул мне в лицо картину:
— Она написала вам о бомбах, Носферату Александрович?
— Вы же сами видите…
— Но она не написала, что бомбы заложены в два контура. Один — электромагнитный, второй — кристаллы «слона».
— Взрывчатка?
— Очень хорошая взрывчатка. Синтез октогена и CL-20. И ее там столько, что от «Нако» останется лишь большая яма, снесет полматерика. Под каждым зданием, под каждой лабораторией свой контур. А в этих лабораториях есть вещества, которыми не стоит дышать людям с органическими легкими. У нас осень, Шатов, ветрено. Все, что поднимется в воздух, понесет на остатки Чигги… Я обязан сообщить об угрозе и содействовать эвакуации жителей.
— Но она же написала, что передумала уничтожать корпорацию! Что сработает только электромагнитная! — Я попытался отнять у него картину с «письмом», но Коновалов предугадал мое движение.