– Ты могущественный маг, Скьёльд, сын Скримира.
– Благодарю великого бога за добрые слова и не смею отвлекать его от предпринятого странствия. Скажу лишь – по пятам за ним идёт стая, и эти волки пострашнее сына бога Локи. Увы, законы, что сильнее и меня, великий бог, и тебя, воспрещают мне сейчас открыто встать на твою сторону, что не может не огорчать…
– Хорошо! – перебил Старый Хрофт. – Благодарю тебя за помощь, Скьёльд, сын Скримира, и спрошу лишь одно – что тебе ведомо об этих «волках»? Кем они насланы?
– Они искусно прячут своё обличье, передвигаясь под прикрытием колдовского мрака и тумана, – Скьёльд высокопарно возвысил голос и прижал руки к груди – Благодарю тебя, великий, что воздал хвалу моей силе, однако она, увы, недостаточна, чтобы дать тебе истинный ответ – кто они, кому служат и зачем тебя преследуют. Я лишь слышу их жажду, их алчность, им нужна кровь Древнего Бога, и они не остановятся.
– Сколько их?
– Тринадцать, великий. Чёрное число, число горя и злосчастий. Будь же готов, великий бог, что бы ты ни задумал. Я и моя родня постараемся прийти к тебе на помощь, как только сможем, как только откроем путь в обход жестоких и несправедливых уложений Сущего. Сейчас же прощай! И приготовься к бою. Стая уже близко.
Пламя портала вновь вспыхнуло, назвавшийся Скьёльдом шагнул в огненные врата. Райна болезненно поморщилась – магия резала, словно нож, от плеч вниз словно бежали полчища огненных мурашек.
О́дин обернулся – на лице его играла торжествующая ухмылка. Он усмехался широко, торжествующе, словно добившись невесть какой победы.
– Они испугались, дочь. Мы на верном пути, сомнений нет.
– Кто «они», отец?
– Сейчас неважно, – отмахнулся О́дин. – Сразимся и, как достойно воинам, всё узнаем в бою.
– Кто этот, назвавшийся Скьёльдом, сыном Скримира?
– Упорядоченное неисчерпаемо, – несколько невпопад ответил Старый Хрофт. – В нём множество сил; иные, начав с малого, могут подняться очень высоко. Да ты и сама знаешь – вспомни тех же Безумных Богов! Их остановили, пока они ещё не успели развернуться как следует. А иначе… – Он покачал головой.
– А этот «Скьёльд», значит, сумел?
– Наверное, дочь. И меня это пугает.
– Почему? «В Упорядоченном множество сил…»
– Дочь! Он пробился, открыв портал, сюда, к Источнику Мимира. Попасть в эти края можно было из Хьёрварда, но из других миров?! Кто попало не мог сюда явиться! И что же, этот наглец с размалёванным черепом может точно так же скакнуть и к Кипящему Котлу, и к Урду?
– Сильный чародей, ты сам сказал, отец.
– Избавь нас Ямерт от таких силачей, – проворчал О́дин. – Никогда не знаешь, что покачнёт великие Весы.
– А мы – мы не покачнём?
– Нет, – покачал головой Отец Дружин.
– Рада твоей уверенности, великий О́дин.
– Моя дочь набралась смелости отвечать дерзко? – Старый Хрофт усмехнулся в усы. – Не бойся. Великие силы мчатся сейчас в таком хороводе, всё так смешалось, что задуманное нами, будь уверена, пройдёт незамеченным. А теперь идём, если за нами и впрямь погоня, разобраться с источником Мимира надо как можно скорее.
Невдалеке к серому небу вздымалась островерхая гора, О́дин покосился на неё, вздохнул.
– Гора-с-Мечами, дочка. Вместилище клинков Молодых Богов, и – самая большая их ловушка, расставленная на нас с Хедином. Они здорово рисковали тогда, Ямерт и компания. Мы, впрочем, тоже. Познавший Тьму всё поставил на карту – и выиграл. А мог и проиграть.
– А где сейчас те Мечи? Ты рассказывал мне, что вытащил тогда оружие Ямбрена? [12]
– Мы с Хедином использовали их в последней битве, уже под небом Обетованного, на пороге Урда. Молодые Боги скрылись вместе с ними. Сама гора, былое вместилище – пусто. Если там что и осталось, так лишь тени. Тени мечей, память об их могуществе… но нам пригодится и это. Мы направляемся в такие края, где призрачное зачастую окажется сильнее воплощённого.
– Жаль, – погрустнела валькирия. – Мечтала бы хоть раз подержать в руках такое… такое оружие.
– Я держал. – Хрофт озирался по сторонам, словно прикидывая, откуда вынырнут те самые «тринадцать волков». – Знаешь, дочка, ничего особенного. Хороший клинок, но… не часть тебя. Не Гунгнир. И ничего тут уже не поделаешь.
– Всё равно, – тихонько отозвалась Райна. – Мечи богов… пусть бывших, пусть павших, но всё равно – богов… тех, что победили нас когда-то, а мы так и не отомстили как следует.
– Всё впереди, дочка, всё впереди. – О́дин ухмыльнулся. Острие его собственного меча вычертило в воздухе сложную руну, линии вспыхнули белым и, дрогнув, поплыли, словно паутина под свежим ветром.
– Это им уж точно не по нраву придётся. – Старый Хрофт уже рисовал новый узор. Линии скрещивались и сталкивались, словно мечи.
– Мы их станем тут ждать? Не пойдём к Источнику?
Владыка Асгарда молча кивнул.
– Не хочу их поганой кровью мутить добрую водицу.
Слейпнир нагнул голову, фыркнул, ударил копытом. Ноздри его широко раздувались.
– Обкладывают. – О́дин чуть сгорбился, держа меч двумя руками. – Совсем уже близко, Рандгрид!
Мягкий и нежный воздух, так напоминавший о прежнем, сгинувшем Асгарде, вдруг заполнил резкий и злой запах серы. С неба вниз, к земле, рванулись дымные колонны, словно водную толщу пробивали незримые камни, оставляя за собой пузырчатый след.
Один, два, три… дюжина.
И на острие каждого из дымных смерчей – алая искра.
– Красиво, – не удержалась Райна.
Чужая сила рвалась сквозь взломанное небо, валила валом, обрушивалась лавиной, словно перехлестнувшая через запруду паводковая волна. Да, совсем, совершенно чужая – Райна не могла упомнить ничего похожего. Не Безумные Боги, не козлоногие, не драконы Эвиала, не мертвяки, не какие-нибудь иные свихнувшиеся маги-чародеи; кто-то совершенно иной. И притом ничуть не напоминавший, среди прочего, даже родню пресловутого Ямерта.
Прежняя Рандгрид хищно усмехнулась – что может быть прекраснее для истинной валькирии вновь биться бок о бок с Отцом Богов, с Владыкой Асгарда, с великим О́дином?
Воительница Райна невольно нахмурилась – она очень не любила сюрпризы. Тем более такие.
Двенадцать дымных столбов – они врезались в землю, и твердь под ногами задрожала, тишину заповедного мира разорвал тяжкий грохот. Свет померк, к небесам взметнулись исполинские чёрные султаны непроглядного дыма.
Со всех сторон наваливалась тьма, настоящая, густая, кромешная. Воздух наполнился дымом, горьким и едким.
– Не бойся, дочка.