– Отчего нет? – пожал плечами Рианель, с какой-то понятной одному ему целью приподняв правую бровь. – С удовольствием. Думаю, мы услышим немало интересного. Кстати, и наши дамы изъявляют желание пройтись по земле.
Проследив за его взглядом, я обнаружил: моя надежда на то, что Николь подарила все свои платья с коротким подолом Ниале, рухнула. И мне только и оставалось, что тяжело вздохнуть. Уже по пути к нам присоединились Мирра с Энди. Так, парами, мы и шествовали по направлению к таверне.
«Если дело так пойдет дальше, – невесело размышлял я, – то вскоре мой корабль будет напоминать жилой дом. Сначала Родриг приведет на него свою семью. Затем Гвен найдет себе подругу, и она тоже окажется на борту. А вслед за ними подтянутся и остальные. В трюме поставят перегородки, чтобы у всех появились отдельные каюты. На палубе начнут резвиться дети под строгими окриками мамаш, следящих за тем, чтобы их чада не приближались к борту. И резвиться их чада будут между корытами со стиркой. Ну а над всем этим начнут трепыхаться на ветру женские нижние сорочки вперемежку с мужскими подштанниками. И как тогда на хлеб насущный зарабатывать?»
Ближе к таверне наши дамы отстали, что-то оживленно обсуждая между собой. Тут-то и произошла встреча, которую не ожидал никто, а сам навигатор Брендос, вероятно, меньше всех остальных. Когда мы приблизились к таверне, из нее вышла… Гармелинта.
Да, да, та самая Гармелинта, леди и просто обворожительная женщина. Судя по ее виду, приближение Рианеля Брендоса не стало для нее неожиданностью.
– Рианель, – еще издали окликнула она его, – здравствуйте! Вы даже представить себе не можете, как я рада вас видеть!
Она приблизилась к нему, взяла за руку и сказала со значением, заглядывая в глаза:
– Как хорошо, что мы встретились! Ведь нам так много нужно друг другу сказать…
Брендос мягко, но решительно освободил руку.
– Извините, леди Рубис, но с некоторых пор многое изменилось. Ниала, подойди сюда, – позвал он девушку-паури. И когда та подошла, сказал: – Леди, Рубис, позвольте мне представить вам мою жену.
Надо было видеть, как изменилось лицо Гармелинты. Хорошо было видно, как глубоко она оскорблена: как же, ей, благородной леди, предпочли какую-то потаскушку-островитянку!
Гармелинта вздернула нос и пошла к «Лорду Беккенхилу», даже спиной выражая презрение – умеют же некоторые! Из таверны выбежал какой-то хлыщ с напомаженными волосами, догнал ее, что-то спросил, после чего подхватил под руку.
Все мы провожали эту парочку взглядом, пока они не скрылись за бортом какого-то торговца, размерами ненамного превышающего мой «Небесный странник». И только Ниала смотрела на Брендоса испуганно. Вряд ли она поняла хоть что-то из их разговора, но нужно ли тут понимание, когда и без слов все ясно. Рианель Брендос погладил девушку по волосам, взял ее под руку, после чего обратился ко мне:
– Господин капитан, у меня к вам есть просьба и очень надеюсь, вы мне в ней не откажете.
– Всем чем смогу, помогу, господин Брендос, всем чем смогу, – ответил я, все еще под впечатлением от увиденного.
– Мне бы хотелось узаконить отношения с Ниалой, и потому прошу вас стать свидетелем нашей клятвы в храме Богини-Матери.
* * *
– Ну рассказывай Ник Солетт, что тут новенького без нас произошло? И прежде всего: почему эти охотнички за Ночным убийцей имеют такой потрепанный вид? Кстати, где третий корабль? И наконец: надеюсь, с Ночным убийцей покончено раз и навсегда? – засыпал я вопросами капитана «Альбатроса», когда все мы устроились за его столом.
– Если бы, Сорингер, – поморщившись, капитан Солетт стукнул кулаком по столу. От души так стукнул – чудо, что столешница не треснула и со стола не посыпалась посуда от сотрясения. Кулак у него с голову, но и стол сработан на века, всех нас легко переживет.
– Ник, дайте я вам помогу, – неожиданно вмешалась в разговор Николь.
Она поднялась со своего места, встала позади него и, положив обе руки ему на голову, провела по ней, как будто гладя. Лицо у Солетта приобрело нарочито блаженное выражение, он даже глаза якобы от удовольствия зажмурил. Затем посмотрел на меня с улыбкой и неожиданно подмигнул.
«Уведу у тебя твою красотку, Сорингер, ох, уведу!» – говорил он всем своим видом. Затем разом вдруг посерьезнел:
– Спасибо, милая, – сказал он, – не думал, что такое возможно.
– Вам бы пить поменьше, – ответила Николь. – И стараться не нервничать. На высоте, бывает, чувствуете себя так, как будто жаром все внутри горит, – полуспрашивая, полуутверждая добавила она, на что Солетт молча кивнул.
– Я сделала все, что могла, вам теперь будет намного легче, только вы уж не пейте.
– Да где же такое возможно – меньше пить и совсем не нервничать, – со вздохом вымолвил капитан «Альбатроса», поднял стакан, где почти доверху плескался ром, подумал миг, и с новым вздохом поставил его обратно на стол.
«Надо же! – изумленно подумал я. – А с виду-то Солетт здоров как бык».
– Эй, – окликнул тот пробегавшую мимо служанку.
И окликнул-то негромко, и таверна была забита посетителями, но девушка, с виду похожая на метиску-паури, тотчас к нему подскочила.
– Сидру мне, – потребовал Ник. Затем, покосившись на Николь, успевшую занять место рядом со мной и встретив ее неодобрительный взгляд, поправился: – Нет, пожалуй, не стоит. Что у вас есть еще помимо всего этого?
Ник провел рукой над столом, заставленном бутылками, глиняными корчагами с пивом, и еще чем-то горячительным в кувшинах.
– Ром, джин, бакарди, граппа, кашаса, вино, пиво, можем приготовить отличный грог с пряностями и фруктами, – не задумываясь, затараторила девушка, у которой из одежды больше всего ткани ушло на весьма небольшой передничек. Затем, посмотрев на Солетта и увидев его требовательный взгляд, продолжила: – Есть еще брага на меду, очень выдержанная, рому не уступит.
Ее симпатичное личико на миг омрачилось: какой требовательный посетитель, ничего его не устраивает.
– Солетт, ты у нее водички ключевой закажи, – заржал в полный голос человек напротив, с широкой неухоженной бородой и щербатым ртом. Но встретив взгляд Ника, умолк, как поперхнулся.
– Да, кстати, обычная вода в вашем заведении имеется?
– Конечно, господин. Набранная из источника недалеко от статуи Богини-Матери. Как поговаривают, лечит от многих болезней. Некоторые с утра только ей и отпаиваются, даже пиво им не лезет.
Девушка взглянула в окно, где наступал вечер – время, явно предназначенное не для питья воды.
– Вот ее-то и принеси мне, кувшинчик. Еще бы не нервничать научиться, – пробормотал Ник.
Он грозно взглянул на своего соседа за столом напротив, но тот даже не думал засмеяться вновь. На этот раз девушка грустно вздохнула: «Разве с такими клиентами на жизнь заработаешь? Не приведи Создатель все они на воду перейдут». Ник поймал ее за руку, усаживая на колени, прижимая к себе и целуя куда-то в висок.