Анастиэль изучала в своё время историю науки и освоения космоса. Таким эффектом, какой она сегодня увидела, обладали только чёрные дыры. Когда маги попытались исследовать эти загадочные объекты, то и обнаружили, что стоит дотянуться до чёрной дыры при помощи силы, и дороги назад уже не будет. Ты полностью лишишься всего, что имел, и будешь высосан до смерти. Примерно как и при полном магическом истощении, однако тело лишится не только магических, но и всех жизненных сил. Страшная смерть!
И вот где-то внутри её офицера находилось нечто, похожее своими свойствами на чёрную дыру. А может, и сама дыра, но только магическая. Во время атаки дракона она открылась, высосала всю энергию и опять исчезла. Из-за этого капитан боялась применять магию для лечения или диагностики. Эльфийку вообще передёргивало от мысли, что она могла использовать магию против зарвавшегося офицера. К счастью, тысячелетние традиции просто не позволяли этого делать по отношению лиц с полным магическим истощением. Ей страшно было подумать, что случилось бы, примени она магию.
Анастиэль ещё раз бросила взгляд в сторону мумии дракона, и ей опять стало страшно. Непонятное всегда наводит страх, особенно если действительно опасно. Невероятно! Драконы, вне зависимости от того, в какой из форм погибают, после смерти всегда превращаются в свою основную – звериную. Этот же остался в гуманоидной.
Как бы Максиму ни было приятно лежать на коленях у эльфийки, однако пришлось вставать. Человек поднялся на ноги и осмотрелся. Прежде всего, проверил себя. Магией он по-прежнему не обладал, но внешняя ревизия Максу была вполне доступна и без неё. Глаза и руки на месте. Чего ещё надо?
Сразу выяснилась одна неприятная вещь. Это ему магический удар не причинил ни малейшего вреда, чего нельзя сказать о комбинезоне. Спереди тот был прожжён более чем основательно, и через дыру выглядывало всё мужское достоинство. В смысле, волосы на груди. Это-то Максиму и показалось странным – огнеупорная ткань защитного скафандра практически испарилась, обуглившись по краям, а ни один волосок не пострадал.
Почёсывая грудь, человек вспомнил, что перед эльфийкой, пожалуй, приличнее щеголять голым задом, чем волосатой грудью. К счастью, пока ей вовсе не до того, но с этим определённо нужно было что-то делать.
Окончив с собственным осмотром, Макс подошёл к поверженному противнику.
– Чем это ты его так? – спросил он Анастиэль.
– Вообще-то это ты, – ответила та.
– Я?! Не может быть! Вроде и не пил, а не помню.
Шутка про алкоголь была неудачной. Максим это понял, вспомнив, что маги вообще не пьют, как, впрочем, не употребляют и любых других наркотиков.
Человек, лежащий на земле, если в своей гуманоидной форме дракон был человеком, превратился в полностью высохшую мумию. Любой фараон обзавидуется. Зато его одежда и оружие совершенно не пострадали.
Максим никогда особо не интересовался холодным оружием, поэтому сам не понял охватившего его чувства. Человек быстро, но при этом очень аккуратно вытащил из ножен мумии меч и начал вертеть его в руках. Высоко оценил достоинства мифрилового клинка: качество, лёгкость, прекрасный баланс. Меч был очень отдалённо похож на японскую катану только с нормальной гардой, а не тем уродством, которое придумали островные жители (возможно, на Земле существовали и более близкие аналоги, однако Макс в силу своей неосведомлённости в подобных вопросах этого просто не знал, а память Максилиора по понятным причинам такими сведениями тоже не располагала). Он снял с мумии пояс с ножнами, внимательно их осмотрел, вложил туда клинок и повесил на себя. И оружие, и ножны без сомнения были очень старинными, даже совершенно не разбирающийся в таких делах Максим догадался, а уж память Максилиора из рода Элоров буквально кричала об этом.
Потом обратил внимание на мифриловую кольчугу тончайшей работы, не менее древнюю, чем меч. Тоже снял, правда, с ней пришлось повозиться. Полюбовался редким узором и тут же одел на себя, скрыв таким образом дыру в комбинезоне. Пришлось перевешивать ремень с мечом уже наверх, но он не счёл это чем-то сложным и не стал упрекать себя за то, что не подумал заранее.
Максим стоял, нарядившись таким образом, и не мог понять, чего это ему в голову взбрело? Вышедшая наконец из своего убежища Верика тоже смотрела с непониманием.
– Все маги сумасшедшие, – пробормотала она, даже не заметив, что говорит вслух.
Анастиэль глянула в сторону техны неодобрительно, но ссору затевать не стала. Она была единственной, кого поведение офицера ничуть не удивило. Максилиор был известен во флоте не только как очень хороший фехтовальщик, но и как фанат всего, что связано с холодным оружием. Особенно старинным. У него дома имелась совсем немаленькая и очень дорогая коллекция, поэтому было бы крайне удивительно, пройди он мимо таких сокровищ, как драконьи меч и кольчуга. Даже без учёта того, что те принадлежали дракону неизвестно сколько тысяч лет. А уж если учитывать, то тем более.
Сначала самого Максима такое собственное поведение очень удивило. Он до этого момента считал, что личность прежнего владельца тела является чем-то вроде архива с воспоминаниями, порой неполного, а порой, наоборот, интерактивного, реагирующего на изменяющуюся ситуацию. Поэтому никак не ожидал, что память способна на самостоятельные действия.
Затем, наконец, пришло что-то вроде запоздалого отчёта о том, как ему невероятно повезло заполучить меч и кольчугу ещё доимперской эпохи, причём драконьей работы. Драконы вообще оружие сами редко изготовляли! Нет, не так, даже не редко, а крайне редко, в том смысле, что почти никогда, и в основном посредственного качества, скорее для вида, чем для реального боя. А тут настоящий шедевр, которым могли бы гордиться не только ящеры, но и лучшие эльфийские или гномьи мастера. А уж смешивать мифрил с чем-либо другим вообще никто не умел. Этот же был каким-то неведомым образом сплавлен с драконьей чешуёй.
Будь хозяином тела всё ещё Максилиор, он непременно проникся бы глубоким уважением к прежнему владельцу меча уже только за сам факт обладания таким сокровищем. Также огромной благодарностью за то, что после смерти не принял опять звериной формы, лишая таким образом победителя законного трофея. Максим же испытывал несколько иные чувства, и прежде всего это было опасение, как бы чужая память не продолжила выкидывать подобные фокусы. Правда, благодарность тоже присутствовала. К ней же, за всё то же самое.
Кроме информации о трофеях, Макс узнал от восхищенной памяти прежнего хозяина тела о его увлечении и, самое главное, что об этом хобби, если не сказать мании, было известно чуть ли не всем и каждому во флоте.
– "Никогда ещё Штирлиц не был столь близок к провалу", – подумал Максим.
Почему-то ему вспомнилась именно эта фраза. Наверное, потому, что дело обстояло действительно так. Все прочие ненормальности в поведении Максилиора, появившиеся после того боя и полного магического истощения, можно было в той или иной степени списать на это самое истощение, тем более что магическое. А вот пройди её офицер равнодушно мимо этих реликвий, капитан точно не поняла бы. И не поверила! Поэтому можно было смело говорить, что неожиданно проявившая самостоятельность память спасла его от разоблачения. Хотя, с другой стороны, заподозрить остроухая бы заподозрила, другой вопрос что именно? Уж наверняка не сознание землянина в голове своего подчинённого.