Плечо обожгло, страшный удар бросил его на камень, кинжал, застрявший в чем-то твердом, вывернулся из пальцев. Откатившись в сторону, он вскочил, не выпуская шпаги, и поглядел вниз: там, на уступе скалы, лежали два мешка в серую и темную полоску. Один был неподвижен, другой еще шевелился и хрипел, и под ним расплывалась кровавая лужа.
Дарт спрыгнул на нижний уступ, добил зверя и вытащил кинжал. Его удар оказался смертельным – клинок попал под челюсть и, перерезав глотку, протаранил мозг. Он вытер лезвие о полосатый мех, со свистом втянул воздух и уставился на маргара.
Зверь был довольно велик, побольше земного барса. Огромная пасть, погасшие зрачки, распоротое брюхо… полное отсутствие хвоста и половых органов… мощные лапы с тремя когтями… между передними и задними – перепонка; в ее складках лапы терялись, и распростертый на камне зверь казался квадратным, нелепым, неуклюжим. Но Дарт помнил его прыжок! Вероятно, эта тварь могла планировать в воздухе и, падая сверху на жертву, убивала одним быстрым и точным движением. Клыки у нее были такие, что при взгляде на них он ощутил холод в животе.
Но маргар был мертв, и по праву победителя Дарт мог распоряжаться его клыками, шкурой и когтями. Смахнув ладонью кровь с пораненного плеча, он задрал голову, поглядел на Нерис, забравшуюся на самый верх утеса, и помахал ей шпагой.
– Иди сюда, ма белле… Тебе не нужен второй мешок? Нет? Ты в этом уверена?
Она торопливо спустилась вниз, баюкая в ладонях съежившегося Броката, прошептала:
– Ты уб-бил его, Д-дважды Рожденный… Уб-бил одним ударом… Одним!
– Двумя, – уточнил Дарт, ткнув клинком в окровавленное брюхо. – Но поведай, моя госпожа, откуда берутся эти твари? До сих пор я думал, что земли рами безопасны… Конечно, если не считать наших приятелей тиан.
– Н-нет… маргар н-не из наших земель… – губы Нерис все еще дрожали и повиновались ей с трудом. – Говорят, меж реками клеймсов и рдандеров, по ту сторону океана, есть дикий край, где никто не живет, и водятся в нем всякие хищные чудища. Реки им не переплыть, и потому они не опасны – ни одно из них, кроме маргаров. Те умеют перебираться в другие земли… никто не знает как… И никому не ведомо, как эти твари производят потомство. Видишь, – Нерис кивнула на мертвого зверя, – он лишен естества. Но там, где появился один маргар, будет второй, а за ним – и третий.
Подняв мешок, Дарт обнял ее за талию и повел к тропе.
– Мы убиваем их повсюду, – пробормотала Нерис. – Убиваем, но это стоит трех или больше жизней… как в последний раз, когда охотился Сайан… Они – осторожные, стремительные, смертоносные…
– Я тоже такой?
Не ответив, она коснулась его плеча с тремя глубокими царапинами от когтей маргара. Они затягивались прямо на глазах; кровотечение остановилось, края порезов сошлись, вспухли алыми рубцами, затем порозовели и начали разглаживаться. Что-то исцеляло раны – гораздо быстрей, чем прилипала, входившая в спасательный комплект.
Шепот Нерис раздался под ухом:
– Соки Цветка Жизни бродят в тебе… Дар Элейхо…
«Возможно, не единственный», – подумал он, вспомнив о картинах прошлого, которые возвращались к нему с загадочным постоянством.
Миновало красное время, наступило и прошло желтое. Они добрались до речного берега, когда джелфейр на шее Нерис начал зеленеть, а листья дынных деревьев, вобрав утренний свет и тепло, стали сворачиваться в трубочки. Левиафан ждал их, укоренившись под нависшими кустами; ждал терпеливо и безмолвно, как поджидает верный пес пропавшего хозяина.
– Куда? – спросила Нерис.
– Назад. Посмотрим, вдруг кто-то остался в живых. Пусть даже полумертвым… Ты говорила, Цветок помогает и таким?
Без возражений она направила корабль к месту битвы. Ее покорность удивила Дарта – Нерис была из женщин, которые спорят по всякому поводу и по любой причине. Но что-то изменилось между ними, и оставалось лишь гадать, когда и почему. Не от того ли, что он чуть не погиб и Нерис спасла его – а значит, исполнилось пророчество? Или потому, что он прикоснулся к дереву туи и убил маргара?..
Левиафан плыл вниз по течению стремительно и плавно; зеленое время еще не кончилось, когда они достигли бухты за полуостровом, изогнутым, словно крючок. Воды тут были чистыми; ночью бурный поток унес обломки тианских галер и плотов даннитов, и лишь дюжину обгорелых бревен прибило к берегу. Сам берег был неразличим: от кромки вод до леса его затягивал оранжевый туман, а выше, то ныряя в непроницаемую мглу, то кружась над нею, металась и вопила стая птероидов. Лесной ассенизатор уничтожал отходы…
– Может, кто-то еще жив? – промолвил Дарт, с тоской взирая на берег. Но Нерис покачала головой.
– Божественный туман растворяет мертвую плоть, а израненную – врачует. Не так быстро, как Цветок, но все же… Сейчас живые были бы на ногах и выбрались к воде. Но тут одни лишь бревна… – Помрачнев, она пробормотала: – Не в обычаях тьяни оставлять кого-то в живых…
«Значит, Кордоо не удалось прорваться, – подумал Дарт. – Бедный Кордоо, незадачливый адмирал! Бедный Руун…» Горло его вдруг пересохло, словно пепел сгоревших плотов еще клубился в воздухе, мешая дышать. Свесив голову за борт, он смочил лицо и губы.
– Они ушли к Элейхо, соединились с ним, и он даровал им вторую жизнь, – сказала Нерис. – Больше они не враждуют, ибо Предвечный их примирил. Даже в тьяни не осталось жестокости… Те, кто уходит к Элейхо, меняются к лучшему, и сожалеть о них не надо. Ни сожалеть, ни поносить.
– На острове криби ты говорила иное, – хрипло отозвался Дарт. – Ты помянула тиан недобрым словом.
Она опустила голову.
– Даже ширы испытывают гнев… Они уничтожили Сайана и всех моих спутников и были со мной непочтительны.
– Чего они хотели от тебя?
– Того же, чего хотят в Лиловых Долинах. У тьяни нет шир – как им познать силу, скрытую в зерне, и оживить бхо? Подобное подвластно лишь ширам, и потому балата не обходится без нас… и без маргаров, – добавила она после паузы.
– Без зверей? Таких, как я убил?
– Нет. Таких, как Сайан, и таких, как ты.
Зеленое время истекло, и раковины в ожерелье Нерис начали голубеть. Левиафан снова плыл против течения; им не хотелось останавливаться на ночлег вблизи бухты, где, растворяя мертвые тела, клубился очистительный туман.
– Флот тиан нас обгоняет, – заметил Дарт после паузы.
– Всего лишь на один цикл, и скоро мы будем впереди. Мы приплывем к устью речки раньше их. Там нас встретят.
– Возможно, там мы и расстанемся.
Она пристально взглянула на Дарта, пожала плечами.
– Кто может знать!
– Ты. Ты просветленная шира! Достань свой кристалл, и пусть Элейхо пошлет тебе вещий сон. Только без кровопролитий и пожаров.