«Десантники» только и ждали, что кто-нибудь, или Роберт, или Михалыч, чуть-чуть приоткроет дверцу, чтобы выйти посмотреть, что же случилось с обеими машинами. Вот тогда бы они уже по-настоящему взяли их в оборот, вытрясли бы документы и могли давить на них по-настоящему. Но Роберт и Михалыч твердо знали, что выходить из машины в таких случаях ни за что нельзя.
– Спокойно, ребята, спокойно! – нарочито флегматично бубнил Михалыч. – Будем ждать ГАИ.
Один из «десантников» возбужденно орал в мобильный телефон. Роберт с Михалычем ждали. Автомобильная пробка вокруг них разрослась до неимоверных пределов, и многие машины уже стали заворачивать как попало, чтобы только как-нибудь, хоть по встречной полосе, хоть по газону, выбраться на свободу. Крики и шум достигли апогея. ГАИ не ехала как назло.
– Подремать пока, что ли? – сказал Михалыч, но Роберт видел, что на самом деле он тоже сидел в огромном напряжении.
– Гаишники специально не едут. Думают, что мы тут сами разберемся! – предположил он.
– Если они хорошо знакомы с этими ребятами, то может, и так! – согласился Михалыч.
Гаишники приехали через полтора часа. Их маленький по сравнению с джипом бело-голубой «жигуленок» примчался по встречной полосе, как конек-горбунок, расталкивая замешкавшиеся автомобили и распугивая прохожих. Капитан ГАИ был знаком и Роберту, и Михалычу. Он долго оформлял протокол происшествия, составлял план, разговаривал с «потерпевшими». Трое амбалов со скорбными лицами дружно рассказывали, как они хорошо и спокойно ехали и вдруг услышали сзади жуткий удар. Потом капитан сел в машину Роберта. Они пожали друг другу руки. Капитан был тот самый, который иногда помогал Роберту утрясать дела учеников.
– Ты же понимаешь, они нам подставились! – сказал капитану Михалыч. Он тоже был знаком с ним.
– Я все понимаю, ребята, – задумчиво сказал капитан, – но вы были сзади, значит, это ваша вина!
– Но повреждения на нашей машине не такие, чтобы от удара развалился целый джип. У них все специально было навешено на соплях, чтобы при малейшем столкновении посыпаться, как игрушки.
– Это разбирать надо экспертам, а не мне, – произнес капитан. – Экспертиза, повестки, то да се, суд еще неизвестно как решит, а у этих орангутангов будут, между прочим, ваши адреса. Роберт-то, насколько я знаю, один живет, – капитан со значением взглянул на Михалыча, – а у тебя – семья: жена, дети!
Михалыч при этих словах шумно глотнул воздух.
– Единственное, чем могу помочь – посодействовать, чтобы вы договорились полюбовно на более-менее приемлемых условиях, – продолжал капитан. – Я ведь тоже знаю этих волков, но упечь куда подальше их не могу. Кусаются сильно.
– Они нас специально выслеживали, – сказал Роберт. – Четвертый, самый маленький ростом из всех, работает в нашей школе.
– Угу! – глубокомысленно произнес капитан. – Этот маленький – брат одного из больших. Тогда, ребята, считайте, вы сами у себя чего-то не поделили! Тем более тогда не советую огрызаться. Они могут спалить всю вашу школу.
Он вышел из машины и подошел к джипу.
– Сколько? – спросил он у самого здорового. Тот показал на пальцах внушительную цифру, а потом еще одну, гораздо меньшую.
– Это тебе, – пояснил он.
– Нет уж, – сказал капитан. – Передать – передам, а участвовать не буду. Мои знакомые. Комиссионные убирай и сбавляй цену.
– Ну, тогда… – Здоровый стал соображать.
– Ну чего ты, чего… – вертелся вокруг него маленький заводила. – Их давно пора наказать!
– Отстань! – Здоровый пихнул его локтем, и маленький отлетел, как пушинка. – Ну, если ты не участвуешь, тогда вот так! – Здоровый выкинул на пальцах новую комбинацию цифр.
– Они не потянут! – уверенно сказал капитан. – Кроме того, они тоже крутые мужики. Не надо их совсем обижать.
– Ну вот так! Это последнее слово! – Амбал показал еще одно число, и капитан пошел назад к машине Роберта.
– Вот столько, и это их крайняя цена, – сказал он и повторил перед Михалычем и Робертом комбинацию амбала. Те сидели молча, с трудом осознавая величину контрибуции. – Разъезжаемся, ребята, а то пробка до Кремля скоро дойдет, – скомандовал капитан и пересел в своего бело-голубого горбунка. Сержант, приехавший в машине вместе с капитаном и все это время специально не выходивший на улицу, теперь с деловым видом появился на мостовой и начал с энтузиазмом руководить жезлом, регулируя потоки транспорта.
Амбал подошел к машине Роберта.
– Срок тебе даем пять дней. За деньгами подъедем в школу, – сказал он через стекло, и вскоре темный джип укатил восвояси. Тронулись и Роберт с Михалычем.
– В больницу ехать уже поздно, – сказал Роберт.
– Давай по домам, – отозвался Михалыч, – Галка уже волнуется, наверное!
– Ленцу не говори! – предупредил Роберт. – И поспрашивай у знакомых, может, кому нужны мои «Жигули»? Ты же знаешь, старушка, несмотря на возраст, еще достаточно хороша. И двигатель у меня к ней есть новый, идеально отлаженный.
– Ты за нее много не выручишь. – Михалыч задумчиво разглядывал свои ногти, в которые навсегда въелись машинное масло и смазка.
– Недостающее попытаюсь занять.
– На всю оставшуюся жизнь?
– Посмотрим. Тебя домой?
– Поедем в школу, в гараж, – отозвался Михалыч. – Времени у нас не так много. Машины, чтобы их хорошо продать, должны быть в идеальном состоянии. Сначала займемся «Жигулями», а потом моей «Волгой».
У Роберта, когда до него дошел смысл сказанного Михалычем, вдруг что-то защипало в носу.
– А как же Галка? – спросил он и изо всех сил стал тереть переносицу.
– Мы ей позвоним, – тихо ответил Михалыч. И перемигнувшийся огнями огромный ночной город подтвердил его правоту.
Несколько часов они трудились молча, понимая друг друга и без слов, но уже почти в три часа ночи, когда они заканчивали работу и вытирали ветошью руки, Роберт вдруг высоко поднял голову и спросил с обидой, обращенной неизвестно к кому:
– Но все-таки, Михалыч, ты такой мудрый, знающий… объясни тогда мне, малолетке, что творится на свете? Мы с тобой, Ленц и другие… За что воевали? На что клали жизни? Чтобы вот эта сволота нас сейчас имела вдоль и поперек?
– Мы воевали, потому что так, а не иначе сложилась наша жизнь. У каждого она складывается по-своему, – ответил Михалыч. – Что же касается конкретного сегодняшнего случая – нечего было тогда у церкви их машину под откос пускать. Тоже партизаны хреновы! Неуловимые мстители! Что вы думали, они не поймут, чьих рук это дело?
– А им, значит, нашу машину бить было можно?! – в запале закричал ему в лицо Роберт.
– Тоже нельзя, – пожал плечами Михалыч.
– Так где тогда выход и в чем?