Недолго, надеялся он.
Он перемещался все время влево, машина следовала за ним, медленно и неуверенно; изуродованный бампер болтался впереди, словно лишняя деталь, колеса прокручивались в поисках надежной опоры, прочерчивая в мерзлой земле новую колею.
Водитель нажал на газ и рванул руль влево, рассчитывая предугадать следующее движение Ричера и достать его прежде, чем тот в очередной раз успеет сменить направление. Но Джек снова его обманул и прыгнул в другую сторону — машина промчалась в десяти футах от него.
Внедорожник остановился, и Ричер увидел, что парень внутри переключает передачу. Описав сорокафутовую петлю, он направил машину обратно. Джек стоял неподвижно, потом начал отступать вправо, и вправо, и вправо, вновь обманул водителя, снова прыгнув вправо, — а тот в последний момент свернул налево и проскочил мимо. На этот раз внедорожник врезался прямо в заросли, и Ричер услышал настоящую какофонию звуков. Казалось, бьют расстроенные церковные колокола. «Вкладыши», — подумал Джек. Все-таки кое-какие термины он знал, поскольку не раз слышал, как парни обсуждали свои машины на военных базах. Он видел, что водитель с тревогой смотрит вниз, как будто на приборном щитке загорелись красные огоньки. Над машиной поднимался пар. И синий дым.
Внедорожник подался назад.
И остановился.
Затем задние колеса описали короткую дугу; водитель явно хотел переключить передачу, и ему это удалось, но машина отказывалась сдвинуться с места — лишь скакнула вперед на фут и застыла на месте. Двигатель замолчал, Ричер услышал шипение, глухой рокот, повалил густой черный дым.
Футболист остался сидеть на месте, за запертыми дверьми.
Джек вновь принялся искать подходящий камень, но ничего не нашел.
Тупик.
Но ненадолго.
Первым огонь заметил Ричер — у него была более удобная точка для наблюдения. Пламя появилось между швами капота и крыльев, в нижней части машины. Сначала огонь был маленьким и бесцветным, но распространялся очень быстро, и вскоре запузырилась краска. Он тут же набрал силу, стал синим и желтым, появился черный дым. Еще через несколько мгновений из всех швов вокруг капота начало вырываться пламя.
Громила продолжал сидеть за рулем.
Ричер подбежал и попытался распахнуть дверь. Она оставалась запертой. Тогда он постучал кулаком по стеклу, показывая на капот. Однако футболист не мог не видеть, что происходит. Горели стеклоочистители, над ними кольцами поднимался черный дым. Парень посмотрел на них, потом повернулся к Ричеру, и в его глазах появилась паника.
Ричер пугал его ничуть не меньше, чем огонь.
Тогда Джек отошел на десяток футов, дверца распахнулась, и водитель выскочил наружу — большой неловкий белый мальчишка, очень молодой, за два метра, весом почти под триста фунтов. Он пробежал пять футов и застыл на месте, сжав руки в кулаки. За его спиной пламя уже охватило передние колеса внедорожника. Машина горела всерьез. Задымились шины. Паренек стоял на месте, словно его ноги приросли к земле. Ричер приблизился к нему; тот попытался его ударить, но промахнулся. Джек уклонился, врезал ему в солнечное сплетение и схватил за ворот. Мальчишка сложился пополам, защищая руками голову. Ричер поднял его на ноги и отбежал с ним вместе на пятьдесят футов в сторону. Когда они остановились, его противник снова решил его атаковать — и опять промахнулся. Джек имитировал прямой левой и провел мощный боковой правой, который пришелся парню в ухо; тот начал медленно оседать на задницу, да так и остался сидеть посреди поля, бессмысленно моргая. В двадцати ярдах от них ярко горел внедорожник, капот открылся.
— Сколько бензина в баке? — спросил Ричер.
— Не бейте меня, — сказал парень.
— Отвечай на вопрос.
— Я залил полный бак сегодня утром.
Тогда Ричер снова схватил его и оттащил на тридцать футов, потом еще на десять. Парень, спотыкаясь, брел за ним.
— Пожалуйста, больше не бейте меня.
— Это еще почему? Ты только что пытался меня убить на своем внедорожнике.
— Я сожалею.
— О чем сожалеешь?
— Мне пришлось.
— Ты выполнял приказ?
— Я сдаюсь, ладно? Теперь я больше не сражаюсь. Как военнопленный.
— Ты крупнее меня. И моложе.
— Но вы не в своем уме.
— С чего ты взял?
— Нам так сказали. Вчера вечером. Вы отправили троих из нас в больницу.
— Как тебя зовут? — спросил Ричер.
— Бретт.
— Что это, Сумеречная зона? [6] У всех у вас одно имя?
— Только у троих.
— Из десяти, верно?
— Да.
— Тридцать процентов. И какова вероятность?
Парень не ответил.
— Кто здесь главный? — спросил Ричер.
— Я не понимаю, о чем вы спрашиваете.
— Кто сказал тебе выехать на внедорожнике и попытаться меня убить?
— Джейкоб Дункан.
— Отец Сета Дункана?
— Да.
— Ты знаешь, где он живет?
Паренек кивнул и показал на юго-восток, за свой горящий автомобиль. Пламя уже переместилось внутрь. Стекло разбилось, загорелись сиденья. В воздух поднималась колонна черного густого дыма; он тянулся вертикально вверх, затем утыкался в низкий атмосферный слой и распространялся во все стороны. Как миниатюрное облако в виде гриба.
Затем взорвался бак с бензином.
Оранжевый огненный шар оторвал заднюю часть машины от земли, раздался мощный удар, и во все стороны разошлась волна, заставившая Ричера отступить на шаг назад. Пламя взметнулось на пятьдесят футов вверх и тут же исчезло, а машина рухнула на землю, превратившись в скелет — вся внутренняя часть выгорела.
Секунду Джек смотрел на ее останки.
— Ладно, Бретт, — сказал он, — вот что ты теперь сделаешь. Тебе предстоит сбегать к дому Джейкоба Дункана и сказать ему три вещи. Ты меня слушаешь?
Паренек отвел глаза от сгоревшей машины и сказал:
— Да.
— Так вот, если Дункан хочет, он может прислать ко мне оставшихся шестерых футболистов; каждый задержит меня на пару минут, но потом я приду и надеру Дункану задницу. Запомнил?
— Да.
— Во-вторых, если он предпочитает сохранить здоровье шестерых парней, он может прийти и поговорить со мной лицом к лицу. Ты понял?
— Да.
— И в-третьих, если я еще раз увижу тех двух чужаков, то они вернутся домой в цинковых гробах. Все понятно? Ты запомнил?