— Ей не нужно никому ничего доказывать, — категоричным тоном отрезал Грэм.

— В этом я с тобой согласна. Но Эвелин думает иначе. Это для нее важно. Думаю, мы не должны препятствовать ей, ни ты, ни я. Позволь ей делать, как она хочет. Что в этом плохого?

Тут Рори права. Если Эвелин счастлива, почему он должен возражать? Конечно, ему не нравится, что она пачкает руки грязной работой, чтобы завоевать расположение здешних женщин, но, возможно, Эвелин мудрее его?

Кто знает, как мыслит женщина? Мужчине в этом не разобраться. А если Нора действительно взяла Эвелин под свое крылышко, то женщины его клана смирятся с тем, что произошло, ибо Нора пользовалась в клане большим уважением и все женщины ее слушались.

— Ну хорошо, — согласился он. — Не буду вмешиваться в это дело. Но, Рори, пожалуйста, будь начеку. Если случится что-нибудь, о чем мне следует знать, тотчас сообщай.

Рори кивнула в знак согласия.

— Проследи, чтобы у нее было что поесть, когда проснется. Я со своими людьми еду на охоту и вернусь очень поздно.

Глава 29

Эвелин проснулась в объятиях мужа и тут же пришла в ужас. Было ясно, что она проспала весь остаток дня и время ужина.

Во сне Грэм обнял ее и прижал к себе так, что она словно бы прилипла к его телу.

Несколько мгновений она витала между явью и сном. Должно быть, в замке скоро начнут просыпаться. Наступит новый день. Сейчас ей так не хотелось выбираться из теплого гнездышка под мышкой у мужа. Но Эвелин вспомнила, как Нора рассказывала, что женщины в замке встают рано, чтобы развести огонь в спальнях и главном зале. Когда начнут просыпаться воины, в комнатах должно быть тепло.

Она неохотно выбралась из уютной постели и подбросила дров в камин. В очаге не осталось горячих углей, и ей пришлось воспользоваться сгоревшей до половины свечой.

Затрещало пламя. Эвелин улыбнулась, подумав: когда муж проснется, в комнате будет тепло. Она ладонью разгладила платье, которое надела еще накануне, и заплела косу. Потом спустилась вниз поискать Нору и других женщин. Зевая, она вошла в кухню. Там Мэри разводила огонь в очаге, где готовят еду. Увидев хозяйку, Мэри не смогла скрыть удивления, но тут же справилась с собой и сказала, что нужно развести огонь в двух каминах главного зала. Вот только не потрудилась объяснить, как раздобыть дрова. Камины были громадные, для них требовались настоящие бревна, а не поленья, которыми топили в комнатах.

Эвелин решила, что это ее не остановит. Дрожа от утренней прохлады, она вышла во двор. Предрассветное небо едва начинало светлеть на востоке. В лицо дунул холодный, сырой ветер. Изо рта поднимался пар.

Возле двери в кухню, у задней стены дома, Эвелин, как и ожидала, обнаружила огромную кучу дров. Там были чурбаны как раз нужного размера. Ей удалось выволочь из кучи огромное полено, и оно с грохотом упало к ее ногам. Поставив полено торцом, она осознала, что поднять его невозможно, и потому вновь повалила его и стала перекатывать. Вот и лестница в кухню. Как же быть? Шаг за шагом — вот как. Она может приподнять бревно на одну ступень, а держать его на весу ей не придется, достаточно поставить на следующую ступеньку. И так до самого верха.

Задыхаясь от натуги, Эвелин умудрилась затащить бревно на следующую ступеньку. Немного отдышалась, а потом снова взялась за дело. На то, чтобы преодолеть всю лестницу, ушло несколько минут. Наверху она привалила бревно к стене, сама тяжело оперлась на него и стала смотреть на кучу дров внизу. Хватит ли у нее сил принести достаточно бревен, чтобы разжечь два огромных камина к тому времени, когда мужчины, один за другим, начнут приходить на завтрак?

Ну, если стоять здесь и хныкать, то ни за что не справишься с делом. Это уж точно.

Решив не тянуть время, она закатила бревно в зал, оставила у камина и отправилась за следующим. После четырех прогулок туда-сюда дров было достаточно, чтобы развести огонь в одном очаге. Эвелин так устала и вымоталась, что у нее дрожали руки, когда она взялась затаскивать бревна в очаг. Она уже справилась с первым и собиралась нагнуться за следующим, когда чья-то рука коснулась ее плеча.

Эвелин чуть не подпрыгнула от неожиданности, оглянулась и увидела испуганное лицо молодого воина. Он явно был так потрясен, что Эвелин застыла на месте, не понимая, что она сделала неправильно.

— Миледи, это моя обязанность. Меня зовут Антон. Я каждое утро укладываю дрова в камин. Для такой тоненькой девушки, как вы, эта работа не годится. Пожалуйста, позвольте мне закончить. Лэрд очень разгневается, если я допущу, чтобы его жена выполняла такую тяжелую работу. Ваши руки, миледи! Посмотрите, они в крови! Пожалуйста, идите к женщинам. Пусть кто-нибудь вас перевяжет.

Эвелин опустила взгляд на свои руки и с удивлением заметила, что кожа на них в ссадинах, а кое-где и в крови. Видно, она поранилась, когда сражалась с этим бревнами. Возможно, она все-таки неверно поняла Мэри или неправильно прочла по ее губам. Она-то думала, что сама должна развести огонь, но сейчас отчаянно обрадовалась, что ей больше не придется таскать дрова в зал. Страшно болела спина, а руки — теперь, когда воин указал на них, — горели как от огня.

Пожалуй, Грэм придет в бешенство. Меньше всего ей хотелось, чтобы люди увидели, что она не способна даже принести дров для очага, без того чтобы не изранить свои нежные ручки.

Под длинными рукавами туники Эвелин могла бы спрятать пальцы, но сегодня утром она ее не надела, однако теперь придется надеть, чтобы никто не заметил ее израненных рук.

А пока надо найти место, где можно быстренько помыться. Эвелин выглянула на улицу. Солнце уже поднималось над горизонтом, а значит, скоро проснется муж.

Эвелин поблагодарила молодого воина, который взялся разводить огонь в каминах, выскочила из зала и направилась к сторожевой башне.

Конечно, неудобно каждый раз проходить мимо стражника, когда ей вздумается сходить к реке, но Эвелин понимала, что в этом проявляется забота Грэма о безопасности клана.

У башни она запрокинула голову и позвала стражника. Эвелин знала, что он услышит, так как чувствовала, что напрягает глотку изо всех сил. Дозорный высунул голову и покачал головой, как будто она и правда была сумасшедшей. Через мгновение появился конный всадник, не слишком довольный, что ему придется сопровождать Эвелин за ворота, — ведь так можно и завтрак пропустить.

— Мне надо на реку, помыть руки. Только и всего, — объяснила Эвелин. — Нечего тебе ехать за мной. Дозорному видна тропинка, по которой я пойду.

Ее слова не произвели на всадника никакого впечатления, он проскакал вперед и с выжидающим видом остановился.

Эвелин, обиженная его грубостью, быстро пошла к реке по влажной от росы тропинке. Было еще холодно, но после изматывающего сражения с бревнами для каминов Эвелин радовалась чистому воздуху и даже прохладе.

Оказавшись на месте, где она несколько дней назад устроила импровизированное купание, Эвелин встала на колени и опустила руки в ледяную воду.