Там почти никого не было. Решимость изменила Эвелин, и она позвала Рори гулять. Может быть, стоит пойти к реке и спокойно посидеть, греясь на солнышке? Но в глубине души Эвелин понимала, что трусит и что больше нельзя прятаться.

Никто не собирается предоставлять ей место в этом клане. Ей придется создать его для себя.

Оказалось, что именно совместной прогулкой к реке все и закончилось. Нора была там, следила за стиркой белья, которой занимались несколько женщин из замка.

Когда они заметили приближение Эвелин, работа прекратилась и все глаза устремились в ее сторону. Та застыла на месте и долго стояла, пока Рори не подтолкнула ее в спину. Эвелин споткнулась, но удержалась на ногах, изобразила на лице улыбку и решительно направилась к берегу.

— Ты Нора? — спросила она старшую из женщин, которая окинула ее хмурым взглядом.

Женщина кивнула и помрачнела еще больше.

— Нора. Вы разговариваете. Значит, вы совсем не помешанная?

Лицо Эвелин вспыхнуло. Она медленно покачала головой.

— Тогда что с вами не так? — потребовала ответа служанка.

Рука Эвелин непроизвольно коснулась уха, пальцы рассеянно подергали мочку.

— Я глухая.

— Что-что? Повторите, дитя мое, я вас не слышу.

Рори шагнула вперед и встала так, чтобы Эвелин видела ее губы.

— Нора, она не слышит, а потому не всегда знает, насколько громко произносит слова. Иногда ее трудно понять, тогда надо попросить, чтобы она говорила громче.

Нора недоверчиво прищурилась. Женщины за ее спиной окончательно бросили работу, сбились в кучу, издали наблюдая за тем, что происходит.

— Что ты имеешь в виду? Как это — она глухая? — спросила Нора. — Она же понимает, что мы говорим. Это всем ясно.

— Я могу читать слова по губам, — вмешалась Эвелин. На этот раз она постаралась говорить достаточно громко. Может быть, даже слишком громко, потому что Нора вдруг шагнула назад, глаза ее удивленно расширились.

— Как такое возможно? — сдвинув брови, спросила она.

Эвелин пожала плечами.

— Мне не хочется это объяснять. Могу только сказать, что я понимаю, что ты говоришь, если смотрю прямо тебе в лицо.

— А почему вы раньше не разговаривали? По слухам, вы молчали целых три года.

На сей раз Эвелин долго молчала, решая, следует ли рассказывать женщине всю правду. Едва ли есть смысл в дальнейшем обмане.

— Потому что боялась, — наконец проговорила она.

Такой ответ явно удивил Нору.

— Боялись? В своем собственном клане?

Женщины за ее спиной зашептались. Заявление госпожи их явно поразило. Некоторые даже посмотрели на нее с состраданием. Этого Эвелин не любила. Сострадание ранило гордость, но ей уже несколько лет приходилось с этим мириться. Однако сочувствие этих простых женщин было не так обидно. Их привела в ужас мысль, что даже среди родственников она не чувствовала себя в безопасности. Однако Эвелин не собиралась тратить время, пересказывая им всю историю и сообщая истинные причины собственных страхов.

Тут к Норе приблизилась еще одна служанка. Удивленно сдвинув брови, она вмешалась:

— Но у нас вы заговорили. Здесь, среди Монтгомери.

Эвелин улыбнулась и кивнула.

— Почему? — с недоумением спросила Нора.

— Здесь я чувствую себя в безопасности.

Женщины удивленно уставились на Эвелин. Рори, самая нетерпеливая, прервала эту сцену:

— Нора, Эвелин хотела тебя кое о чем попросить.

Нора бросила быстрый взгляд на новую хозяйку.

— Да, конечно. О чем вы хотели попросить?

Эвелин глубоко вдохнула утренний воздух.

— Нора, здесь у каждого есть обязанности… кроме меня. Рори объяснила, что лэрд и его братья сами надзирают за хозяйством в замке. А ведь это моя обязанность как жены лэрда, и я отношусь к ней очень серьезно. Мне требуется помощь человека, который хорошо знает эту работу и который сможет показать, как здесь все устроено.

Нора вскинула голову и приняла важный вид.

— Ну что же. Правду сказать, вы пришли туда, куда надо, миледи. Походите за мной целый день, и я вас мигом научу вести хозяйство.

Эвелин просияла и со счастливой улыбкой сказала:

— Благодарю, Нора.

Рори подняла глаза к небу.

— Что же, занимайтесь своими женскими делами. Я вас оставляю. Пойду в кабинет и приберусь там. Скоро приедет отец Драммонд.

Эвелин рассеянно махнула ей на прощание. Согласие Норы откликнуться на ее просьбу о помощи так взволновало ее, что она и не подумала сожалеть об утрате общества Рори.

Конечно, эти люди не скоро примут ее как свою. Ей предстоит долгий путь, но сейчас она сделала шаг в правильном направлении. Если здешние женщины увидят, что она желает освоить образ жизни Монтгомери, то, возможно, со временем сердца их смягчатся, они забудут, что она Эвелин Армстронг, и станут думать о ней как об Эвелин Монтгомери.

Глава 28

Эвелин никогда не видела, чтобы ее мать сама мыла полы, и считала, что это едва ли входит в обязанности жены лэрда. Правда, она сама мало проводила времени в стенах замка, а когда была дома, то старалась держаться подальше от людных мест.

Большую часть долгих зимних месяцев с их бесконечными вечерами она сидела у себя в комнате перед ревущим огнем камина. Броуди и Эйден часто заходили к ней в гости. Она любила их общество, даже когда братья вообще не разговаривали или обсуждали свои дела, не вовлекая ее в беседу.

Нора же утверждала, что настоящая хозяйка должна учить всех своим примером, и если Эвелин желает, чтобы ее приняли в клане, следует показать, что она не чурается грязной работы.

Пока Нора объясняла, все казалось разумным, но как только Эвелин оказалась на коленях и по локоть в мыльной воде, эта мысль сразу перестала ее привлекать. Однако упрямство не позволило ей отступить. Она понимала, что за ней наблюдают, и не хотела выказывать слабость. Она будет тереть эти полы, пока они не засверкают, пусть даже это ее убьет.

Когда Эвелин вымыла весь зал, то едва сумела подняться на ноги. Выпрямив спину, она ощутила такую страшную боль в пояснице, что с трудом сумела сдержать крик.

Откинув с лица волосы, она оттащила бадью с грязной водой к черному ходу, выплеснула во двор и увидела вдалеке женщин, играющих с детьми. Настроение упало. Как чудесно было бы провести этот солнечный день на свежем воздухе!

Эвелин вернулась в дом и отправилась в небольшую комнатку позади кухни, где хранилось множество кухонных принадлежностей.

Нора встретила ее одобрительной улыбкой на лице.