— Я просто рассказывала Ханне о своей первой любви, Джоне, и о том, как он разбил мне сердце. Она меня обнимала, чтобы показать, как ей жаль.
Пальцы Ханны благодарно сжались, а глаза Элли стали совсем круглыми.
— Ты никогда не рассказывала мне о Джоне.
Не желая особенно углубляться в эту тему, я села на кровати, потянув за собой и Ханну.
— В другой раз. Запах еды уж ползет вверх по лестнице, а это значит, что она почти готова.
Элли выглядела немного разочарованной, когда мы вышли из комнаты вслед за ней.
— Я знаю! Надо устроить девичник, и мы сможем поговорить о своей первой любви.
— Разве вы с Джосс не встречаетесь с ними сейчас?
Уголки ее губ опустились.
— Тогда только про твою?
— Да уж, весело получится, — поморщилась я.
— Каждый раз, как ты поболтаешь с Ханной, в тебе прибавляется сарказма. Я запрещаю тебе с ней водиться.
Ханна радостно заулыбалась при мысли, что как-то влияет на меня, а я не могла не рассмеяться от переполнившей мою грудь дружеской теплоты.
— Отныне только дикие лошади, Элли. Только мустанги.
* * *
Едва мы расселись вокруг стола, Элоди захлопотала, удостоверяясь, что у всех есть все необходимое.
— Ты уверена, что не хочешь еще подливки, Джо? — спросила она меня, опасно покачивая соусником.
Поскольку рот у меня был занят картофелиной, я только улыбнулась и помотала головой.
— Коул?
— Нет, спасибо, миссис Николс.
У меня прямо сердце защемило от его прекрасных манер, и я, широко улыбнувшись, пихнула его локтем. Коул бросил на меня взгляд, ясно говоривший: «Ну ты и дурочка!», — и продолжил трапезу.
— О чем вы с Ханной так долго разговаривали у нее в комнате? — спросила Элоди, заняв свое место во главе стола.
Кларк восседал на другом конце. Элли, Адам, Джосс и Брэден сидели напротив меня, я расположилась между Коулом и Ханной, а Деклан — по другую руку от Коула. Я понимала, что Элоди притворяется, будто ей не особенно интересно, но на самом деле умирает от любопытства.
— О книгах, — в унисон ответили мы с Ханной, вызвав у Кларка усмешку.
— Подозреваю, не о книгах речь шла. — Адам по-мальчишески ухмыльнулся Ханне, и она покраснела.
Ох уж эти девочки и их склонность к хитроумным шотландцам… Я внезапно порадовалась, что Малкольма уж никак нельзя назвать хитрым. Все эти волнения и драмы? «Любит он меня или просто флиртует?» Нет уж, спасибо.
— Тонко подмечено, Адам, — чуть усмехнулся Брэден, отхлебывая кофе.
Джосс улыбнулась, не вынимая вилки изо рта.
Адам через стол бросил на своего друга далеко не восторженный взгляд.
— По-моему, надо придумать детский вариант фразы «иди на…».
— Иди надуй? — предложил Коул.
— Точно. — Адам указал вилкой на Брэдена: — Иди надуй, верблюдок язвительный.
Элли хихикнула:
— Верблюдок?
— Это вместо «ублюдок», — любезно пояснила Ханна.
Смешок Кларка оборвало гневное фырканье Элоди:
— Ханна Николс! — Она втянула побольше воздуха. — Не смей больше произносить это слово!
Ханна страдальчески вздохнула:
— Это же просто слово, мам. Оно означает человека, чьи родители не были женаты, когда он родился. Это слово становится обидным только потому, что мы подразумеваем, будто в этом есть что-то безнравственное. Ты считаешь безнравственным родить ребенка вне брака?
Тишина опустилась на стол. Мы все смотрели на Ханну с недоверчивым восторгом.
Элоди издала некий захлебывающийся звук, нарушив эту тишину, и, резко повернувшись, пронзила мужа пылающим взором:
— Скажи что-нибудь, Кларк.
Тот кивнул жене и повернулся к Ханне:
— Думаю, тебе все-таки стоит вступить в дискуссионный клуб, милая.
Низкий раскатистый хохот Брэдена сработал катализатором для всех. Мы захихикали, и суровость Элоди растаяла от всеобщего веселья. Потом она печально вздохнула:
— Полагаю, это я виновата в том, что вырастила умную дочь.
Ханна была не просто умница, а суперзвезда, и я порадовалась, что окружающие ее люди каждый день говорят, какая она замечательная.
Комната заполнилась болтовней, разбивающейся на отдельные беседы.
Я как раз спрашивала Коула, закончил ли он комикс, над которым работал, когда Джосс произнесла мое имя.
Посмотрев на нее, я увидела в ее глазах озорной блеск и немедленно заняла оборонительную позицию.
— Да?
Джосс вызывающе улыбнулась:
— Угадай, кто был в баре прошлым вечером?
Я всегда паршиво играла в угадайки.
— Кто?
— Тот жаркий красавчик с дерьмовой выставки.
— Жаркий красавчик? — Брэден оторвался от разговора с Кларком.
Джосс закатила глаза:
— Не более чем прилагательное и существительное, сложенные вместе, честное слово.
— Какой еще красавчик? — Элли просунулась мимо Адама, чтобы посмотреть на Джосс, совершенно не слушая, что ей говорит мама.
— Да был тут один кра… — Она прикусила язык. — Ну, парень, которого можно назвать, а можно и не называть условно привлекательным. Я не могу точно сказать, потому что не замечаю ничьих прелестей, кроме моего чудесного и ах какого красивого бойфренда, наполняющего меня таким…
— Ладно-ладно, не нужно так густо намазывать, — толкнул ее плечом Брэден, и она захлопала на него ресницами, изображая полную невинность, а потом повернулась обратно к Элли.
— Там был один парень, в той картинной галерее, куда вы не пошли, и он все таращился на Джо. — Взгляд Джосс устремился через стол ко мне. — Оказывается, Кэму была нужна работа, и Джо нашла ему место в баре. Я вчера вечером показывала ему, как там что.
Быстро же все получилось. Я ощутила, как мой желудок подскочил при мысли о том, что придется работать с Кэмом, да и вообще увидеть его снова.
— Он парень Бекки. Она попросила об одолжении.
— Кэм так мне и сказал, — кивнула Джосс. — Похоже, он действительно хороший человек.
Невозможно было не заметить энтузиазма в ее голосе, и я отлично поняла, на что она намекает. Была ли это часть ее плана по загону? Попытка свести меня с каким-то случайным парнем только потому, что она заметила, как мы разглядываем друг друга? Я винила во всем Элли: тут явно сказалось ее влияние.
— Мне уже начинать беспокоиться? — спросил Брэден, и я рассмеялась, сбрасывая часть напряжения.