— Сержант, что там у тебя? — в наушнике заскрипел голос Голышева.
— Снайпер. Крупный калибр. Не можем его достать. Есть «двухсотые».
— Где? Координаты давай.
— На два часа. Где гряда. Метров восемьсот от нас.
— Понял. Жди. Сейчас решим проблему.
Два хорошо знакомых вертолета «Ми-8АМТШ» появились минут через десять, сразу переломив исход боя. Опустошив подвесные блоки НУРС С-8 за какие-то секунды, вертолеты ушли обратно так же внезапно, как и появились.
Более половины ракет угодило в сбитый американский вертолет, превратив его в лохмотья, остальные ударили по указанным Максимовым координатам.
— Перебежками вперед! — заорал Валера, стараясь приблизиться настолько, чтобы дальняя гряда на всякий случай была в зоне досягаемости СВДС. Может, тот гаденыш со «слонобоем» еще жив. Снайперы, они живучие, как гниды. Помнится, на Кавказе за одним снайпером двое суток по «зеленке» гонялись. И авиацию вызвали, и «Примой» «зеленку» прочесывали. Все впустую. Пока спецы из Батайской бригады не прибыли. Антиснайперская группа. С дальнобойными «Выхлопами», оснащенными ночными прицелами. Они этого «неуловимого душка» в первую же ночь списали.
На месте, где сейчас поднимался густой черный дым от горящего «Си Найта», неожиданно появился американец с белой тряпкой в руках.
— Сдаются, что ли?
— Будем надеяться. У тебя одноразовые наручники есть, Максимов? — осведомился Голышев.
— Угу. С Кавказа всегда с собой ношу. У бойцов тоже есть…
— Вот и отлично. Можно преступать к переговорам.
Американец спрыгнул с гранитной глыбы и неторопливо пошел навстречу десантникам. Подошел, козырнул и сказал на довольно хорошем русском:
— Капрал Тим Чехофф. Хочу говорить с командованием…
— Говорите со мной, гвардии сержант Валерий Максимов.
— Роджер. У нас там семнадцать живых и десять убитых. — Американец махнул рукой. — Вы готовы соблюдать Женевскую конвенцию?
— Естественно, капрал. Тех же канадцев после плена вернули Международному Красному Кресту. Русская армия соблюдает конвенцию о военнопленных.
Медленно, зажимая раны — почти все морпехи были ранены, — американцы появились из своего естественного укрытия и стали один за другим выходить на открытое место, складывая оружие у ног десантников. Их постарались перевязать, стягивать руки сзади никому не потребовалось.
— Чего с ними теперь делать?
— Не знаю, сержант. И убрать нельзя.
— Почему?
Голышев покачал головой:
— Эх, Максимов, Максимов… А ежели нас так зажмут? Последнюю пулю себе? От этого кому легче станет? Матери твоей? Может, Родине? Так стране-то ты живой нужен. Запомни, здесь не Кавказ. Здесь война — это спорт. Опасный спорт для мужчин. Здесь зверству не место. Мы же не чурки — глотки пленным резать.
— Так чего с ними делать?
— На вертолетах вывезем, и всё… Если успеем. Думаю, сейчас сюда уже американцы летят.
Голышев ошибся. Американцы неторопливо шли пешим порядком, прощупывая каждый метр и опасаясь высылать авиацию из-за непонятного пока оружия, сбившего вертолеты.
Сил у генерала Тулана было не слишком много, чтобы не думая бросать их в мясорубку. Данные о противовертолетных минах «Баллиста», в изобилии встречавшихся в Европе и на Дальнем Востоке, до Исландии дошли не сразу. Штаб второй дивизии узнал подробности только ближе к вечеру.
— Господи, ну и бардак. Эту новинку «иваны» применяют с первых дней войны, а морская пехота об этом ничего не знает. — Генерал Тулан крепко, до белизны сжал кулаки.
— Вытягивайте роту «Браво» с плато. Хотя нет… Пусть двигаются дальше. Как авангард основных сил. Направление главного удара надо смещать севернее. Отправьте запрос в HQMC… Нам нужны РСЗО. Если у Корпуса их нет, надо одолжить у армии или Национальной гвардии.
— Севернее совсем нет дорог, сэр. Танки и LAV не пройдут.
— Плевать на них. Чем нам помогли танки до этого дня? Ничем, сплошная обуза. Пусть остаются здесь, на южном фланге, и мозолят русским глаза. Может, они купятся.
Отряд Голышева сняли с позиций через два часа, перебросив обратно в Рейкьявик. Так же вертолетами. Уже прибыв на место, он спросил пленного Чехоффа:
— Ты русский, что ли?
— Так, — ответил Тим. — Из старообрядцев мы. Дед до сих пор на Аляске живет. А я в Колорадо родился.
— Ладно, давай дуй на пункт сбора военнопленных, старообрядец…
У первого попавшегося рядового ВВС, пробегавшего рядом, Максимов спросил:
— Что в Москве происходит? Новости слышал?
— А черт его знает. Вражьи голоса бубнят, что Стрельченко убит. Наши — что мятеж локализован, все в порядке. Ни хрена, короче, непонятно…
Через пару часов отдыха — снова передовая, очередная засада на бронетехнику. Фугасы на обочине, затем засада на высотах. Изматывающий артиллерийский огонь американцев, затем осторожное выдвижение вперед закованных в кевлар морпехов. Знаменитая авиация КМП, столь активная предыдущие дни, сейчас почти не показывалась. Сказывались потери от русских ЗРК и «МиГов», патрулирующих воздушное пространство над занятым десантниками плацдармом.
Фугас, установленный по старинке, американцы обнаружили по небрежно торчащим проводам. Пехота тут же залегла, а бронетехника встала, представляя собой отличную мишень для юрких и быстрых противотанковых управляемых ракет. Что и требовалось!
Ближайший «Абрамс», напоминающий издалека темно-зеленого жука, внезапно окрасился в красивые черно-оранжевые цвета и с грохотом взорвался, отправив в полет свою массивную башню. Следом, как обычно, завизжали мины, нащупывая залегшую американскую пехоту. Американцы не стали упрямиться и стали отползать назад, прикрывшись минными полями.
— Куда это они?
— Ждут авиацию небось.
— А она будет?
— Вряд ли. Небо пока наше. Боятся зенитчиков. Дураки перевелись даже в морской пехоте США.
Вот так и проходил каждый день. Позиционная война, словно у Ремарка: «На арктическом фронте без перемен».
Перемены наступили чуть позже, когда уставшего и злого Тулана вновь запросил Вашингтон.
— Ваша просьба, генерал, удовлетворена. Сегодня ровно в девятнадцать часов будет «четыре минуты». Запомните время, Остин. И поможет нам всем Господь.
Командир ударной субмарины SSN-778 «Нью-Гемпшир» типа «Виргиния» Митч Грэнвилл, перед тем как отдать приказ на пуск, тщательно перекрестился и прочитал короткую молитву на латыни. И вот две крылатые ракеты BGM-109A с ядерной боевой частью W-80 вылетели из толщи ледяной воды Северной Атлантики, словно касатки или акулы, выпрыгивающие за своей жертвой. Грэнвилл только что выпустил на свободу Зверей Апокалипсиса, ревущих реактивным двигателем.