Олег нашел в комнате двух мертвых женщин. В камине плавился «кусок мыла», тихо шипя пузырьками. Олег схватил каминные щипцы, вытащил шипящий предмет, пулей пролетел на кухню, бросил его в раковину и залил холодной водой. Завернув улику в носовой платок, вышел из дома. Перешел дорогу и сел на переднее сиденье черной «Волги», за рулем которой сидел его отец.
— Успел?
— С трудом.
— Я тоже успел. — Громов-старший кивнул на фотоаппарат, лежащий на панели машины. — Куда едем?
— К Заикину. Парень заждался.
3.
Рита набрала код замка ячейки камеры хранения и достала из нее металлический чемоданчик. За ней никто не наблюдал: она долго петляла по городу, прежде чем приехать на вокзал, где ее ждала спортивная машина. Рита положила добычу на переднее сиденье и поехала за город.
И вот настал ответственный момент — ларчик открылся, он был набит деньгами. Рита дала волю чувствам, завизжала от радости, как девчонка. Наконец-то!
Взяв первую пачку, она испугалась — под верхней купюрой лежала стопка резаной писчей бумаги. Под второй — то же самое, и третья ничем не отличалась от остальных. Радостный визг сменился ревом загнанного зверя.
— Сволочь! Подонок! Мразь!
Рита с силой ударила кулаками по рулевому колесу и зарыдала.
4.
Начальник следственного отдела на этот раз не кричал, он внимательно слушал Льва Заикина, который показывал в кабинете фокусы. Вербицкий стоял рядом, нахмурив лоб. Лева старался говорить доходчиво, как учитель перед первоклассниками.
— Смесь парафина со смолой в огне плавится за семь минут. Когда состав растворяется, огонь обжигает холостые патроны. Они стреляют с внушительным грохотом.
Лева переломил кусок, и на стол упали две гильзы.
Пороха больше положенного, для лучшего эффекта. Таким способом был подставлен Борис Горелов. Необходимо сделать анализы крови Краузе и «компьютерщика». В алкоголь подмешивалось психотропное паралитическое средство. Когда жертва становилась беспомощной, им стреляли в сердце. Левой рукой, разумеется. С другими дело обстояло проще.
— И как зовут эту бестию? — спросил начальник.
— Никто не знает. Но есть приманка, на которую она клюнет.
— Только что осудили женщину на пожизненный срок, — вмешался Вербицкий. — Начинать все сначала?
— Мы можем не публиковать подробности старых дел. Достаточно убийства двух женщин и кучи денег, которые она на этом заработала. Маргарите Палмер реабилитация не поможет, она смертельно больна и лучше оставить ее в покое.
— Предлагаешь прокуратуре сделку? — спросил начальник.
— Пытаюсь восстановить справедливость. Для начала нужна заметка в газете об аресте Олега Громова по подозрению в убийстве двух женщин. Потом мы дадим опровержение, когда схватим истинного убийцу.
— И мы должны тебе поддакивать?
— Вот именно. В интересах дела. Иначе ловушка не сработает.
— Валяй, Заикин, не будем тебе мешать.
— Наконец-то мы пришли к общему знаменателю. Лева вышел на улицу, чувствуя себя победителем. Он
улыбнулся, достал из кармана бейсболку и напялил на голову. Это был знак поданный тем, кто сидел в черной «Волге», стоящей на другой стороне улицы. Машина тут же уехала и через два квартала остановилась возле телефона-автомата. Громов-старший решил позвонить с улицы. Он заметно нервничал. На его счастье, ему ответили.
— Маргуша? Ты еще не повесилась с горя? Я же предупреждал, спешка нужна при ловле блох. Олег сидит в одиночке, как и его предшественник, а ты кусаешь локти. Я знаю, в какую ячейку он перепрятал деньги. Если мы еще в доле, то я согласен с тобой поделиться. Помни, я тебе нужен. С твоими грандиозными планами без квалифицированного специалиста не обойтись… Опять торопишься? Жди. Я тебе позвоню.
Адвокат вернулся в машину.
5.
Двери распахнулись, и в центральный зал вокзала порывистой походкой вошел Вербицкий со своим помощником. Вокруг него суетился невысокий мужичок в форме железнодорожника. Перебегая со стороны на сторону, он походил на пса, перед носом которого играют куском мяса. Вместо заливистого лая железнодорожник причитал скороговоркой:
— Вы понимаете, товарищ следователь, такая получается штука. Жетон автоматической камеры хранения действителен трое суток. Если за это время вещи не забрали, мы их изымаем. Представляете, какой-то хмырь дыни оставил. Жара стоит невыносимая, вскрываем, а там вонища и черви ползают. В одной камере и вовсе ящик взорвался — чудик его полным дрожжей оставил. Жара! Ну они и забродили. Видать, самогоночкой балуется. А тут вдруг железный чемодан. Страшно стало. Вызвали сапера, вскрыли, а там пачки денег, не наших. Пришлось вас побеспокоить…
— От топота копыт пыль по полю летит.
— Что вы? Не понял?
— Так, ассоциации.
В камере забытых вещей возле чемодана с деньгами стоял милиционер, на скамейке сидел сапер, у его ног устроилась собака.
— Взламывали? — спросил Вербицкий, подходя к столу. Сапер встал:
— Никак нет, код стоял на нулях.
— Закрыть. Снять отпечатки и поставить на место.
— Худяков, — Вербицкий повернулся к своему сотруднику, — организуй ненавязчивое наблюдение. Осторожно. Тут не дураки сработали. Брать никого не будем, за чемоданом могут послать обычного курьера, а пешки нас не интересуют. Выполняй.
6.
Заметка о задержании Олега Громова многих повергла в шок: недавний герой превратился в убийцу. На следующий день Вербицкий получил сигнал от Заикина, а начальник — конверт с фотографией.
Он тут же вызвал к себе Вербицкого.
— Глянь на снимочек. Эта красотка выходит из дома старухи. Лицо видно отчетливо. На обратной стороне написано одно слово: «Ориентировка».
Вербицкий взял фотографию:
— Знакомое лицо. Года два назад я надевал на ее запястья наручники. Тогда ее звали Алиной [1] . Страшная смесь ведьмы с гадюкой. Но как она очутилась на свободе? Срок ей отвалили немалый.
— Действуй, Илья.
Вокзальную площадь буквально взяли в тиски. Сотрудники в штатском вели наблюдение из машины, с лавочек в скверике, разгуливали по залу вокзала и по площади. Вербицкий устроился в подъезде дома напротив вокзала и с третьего этажа наблюдал за происходящим в бинокль. Рядом стоял его помощник с рацией в руках.
К площади подъехала старая иномарка, из которой вышел адвокат. Неторопливой походкой он направился к вокзалу. Как всегда, с красивой тростью.
Олег устроился на галерее главного зала, проходящей по обеим сторонам на уровне второго этажа. Он видел, как отец вошел в зал и свернул к лестнице, ведущей к камерам хранения. Через пять минут адвокат вновь появился, с чемоданом. На руках — тонкие лайковые перчатки телесного цвета. Олег достал мобильник и набрал номер.