— Как вы догадались о содержимом пузырька?
— Я не знала всех составляющих, но такое лекарство нельзя купить в аптеке, его можно найти в психиатрических клиниках. Оно подотчетно. Я забрала пузырек и сдала его на исследование в фармацевтический центр. У меня есть заключение. Могу найти, если оно не затерялось.
— Хотелось бы его увидеть. Какие вы сделали выводы?
— Состав вызывает сильное половое возбуждение. При этом пульс может достигать ста восьмидесяти ударов в минуту. Если в это время заниматься сексом, при больном сердце вероятность его остановки слишком велика.
— Кто мог поставлять ему это зелье?
— В нашей области только одна психиатрическая больница, где можно достать основной компонент. Начинайте поиски там. Ревизия выявит недостачу. Но все дело в том, что после смерти Кайранского я не нашла в доме ничего похожего.
— Так ведь можно принести с собой и унести, добившись нужного результата.
— Такие действия квалифицируются как умышленное убийство,
— Вы меня правильно поняли.
Виктория взяла колокольчик и позвонила. В комнату вошла горничная.
— Скажите, Люся, когда вы обнаружили труп хозяина?
— В семь часов утра. Я привезла в его спальню тележку с завтраком. Хотела разбудить хозяина, но он был уже холодным.
— Это понятно, — сказал следователь. — Экспертами установлено, что смерть наступила от двенадцати до часу ночи.
— У него кто-то был в это время?
— Да. Его невеста Даша Туманова уехала в первом часу ночи. Они вместе ужинали и в одиннадцать часов ушли в спальню.
— Эта самая Даша не остается на ночь в доме? — спросил следователь Викторию.
— Никогда. Дмитрий Николаевич сильно храпит. Он как-то сказал Даше: «После свадьбы мы будем спать в разных комнатах. Будешь моей женой по вызову».
— Кто еще ее видел в тот вечер? — снова обернулся он к горничной.
— Вся прислуга. Уезжала Даша в спешке. Сбила вазу в коридоре, и та разбилась. Китайский фарфор, старинный. Выскочила во двор, села в свою машину и тут же уехала.
— Как покойный был одет, когда вы его застали мертвым?
— На нем ничего не было. Он лежал на спине, как распятый, одеяло валялось на полу.
— На запястьях трупа обнаружены кровоподтеки, — продолжал следователь. — Что бы это значило по-вашему?
Горничная покраснела и молчала.
— Говори, Люся. Ни для кого не секрет, что хозяин не держал в доме прислуг старше двадцати пяти лет и сопротивляющихся его желаниям. Ты не одна такая.
— Он любил, когда его руки привязывали к спинке кровати. Ему нравилось, когда в постели женщины брали над ним верх.
— Психическое расслабление, — добавила Виктория. — Он царь и бог в течение всего дня, а ночью можно позволить почувствовать себя слабым и беззащитным. Спасибо, Люся, ты свободна.
Девушка вышла.
— У Даши Тумановой мог быть повод для убийства?
— Ясное дело, она не по любви собиралась выходить замуж. Однако надо понимать изменчивый характер покойного. Невест у него хватало и до Даши, не считая трех жен. Он мог дать ей отставку в любой момент.
Следователь поднял брови.
— Странно. При таком раскладе она лишалась шанса выйти замуж.
— О чем ей жалеть? Информация конфиденциальная, и я не могу ее разглашать. Но если речь идет об убийстве, то я приоткрою завесу тайны. На моей памяти Кайранский десятки раз переписывал свое завещание. В последнем, ныне действующем, имя Даши стоит на третьем месте. Ей причитается двадцать процентов от общего капитала, что соответствует годовому бюджету нашего города. В любой день завещание могло быть переписанным.
— Она знала о завещании?
— Не исключено, учитывая ее особые отношения с адвокатом Кайранского. Но этот факт известен очень узкому кругу лиц. Я вам ничего не говорила.
— Уж слишком очевидна ее вина. Вам так не кажется? — спросил Свиридов.
— Никто не предполагал, что прокуратура потребует вскрытия. Все знали с смертельной болезни Кайранского.
— Мы получили анонимку. В ней говорилось о насильственной смерти Кайранского. Обратились к финансовому директору фирмы Прокофьеву. Он не исключил такой возможности. Мы запросили разрешение на вскрытие у старшего сына Кайранского Аркадия. Он не возражал. Так мы докопались до истинной причины смерти.
— Надо сказать, Туманова выбрала удобный момент. При мне она не рискнула бы пойти на крайние меры. Я была в Испании, мое возвращение планировалось на конец недели. Без моего присмотра за больным хозяином можно пойти ва-банк, на кону огромное состояние.
— Вы оказали нам неоценимую помощь, Виктория Львовна.
Их встреча состоялась в обычном тихом кафе, куда девушки давно уже забыли дорогу. Бывшая невеста олигарха Даша встретилась с лучшей подругой Юлей, нынешней любовницей наследника олигарха, старшего его сына Аркадия. Яркие, шикарно одетые красотки, сидевшие на пластмассовых стульях, выглядели странно в более чем скромном интерьере.
— Этот говнюк будет нас шантажировать до конца своих дней, — злилась Даша.
— Ты об адвокате? Не бери в голову. Он отхватит от наследства не меньше твоего, Это даже Аркаша понимает.
— Я знаю, кому сколько причитается.
— Со слов Максима. Завещание никто не видел, кроме него, Вики да нотариуса. Через полгода можно получить столько — ахнешь!
Даша насторожилась:
— Если они объединятся, могут состряпать любую фальшивку.
— Невозможно, — успокоила ее Юля. — Старик пишет завещание от руки, вторую подпись ставит финансовый директор его компании Прокофьев, заверяет нотариус фирмы. Все они — люди независимые. И главное, Максим Трубников и Виктория Мамонова — антиподы, между ними сговор невозможен.
— Зато сговор Максима с Виолеттой Луцкой возможен. У старой сучары целый склад порнухи с нашими задницами.
Юля рассмеялась:
— И что тебя пугает? Старик-то подох. Твое имя из завещания не выкинешь. Мне тоже наплевать. Аркашка ко мне присосался так, что не оторвешь. Плевать ему на мое прошлое. Он ненавидит свою жену, а дочка — вылитая мамаша. Они его презирают.
— Зря ты недооцениваешь нашу бывшую мамашку. Королевская кобра. Надо нанять Вячека, чтобы он выкрал наши архивы.
— Сутенер не пойдет против мамашки, кишка тонка, — отмахнулась Юля.
Даша подалась вперед:
— А это сколько заплатить. Я на бобах, а ты в шоколаде. Дай денег Вячеку, потом рассчитаемся.
— Его еще уговорить надо.
— С его-то жадностью? — усмехнулась Даша. Юля закурила и задумалась.