Сашка вспомнил того урода в обносках, который держал его правую руку, а потом пинал вместе с немцами.
Сергей ненадолго прервался, перевел дыхание и продолжил:
— С утра, после того как дадут команду подъем, вскакиваешь и бежишь в душевую, умылся — и на улицу. Если не умоешься или будешь делать это долго, староста со свитой тебя так отделают, что вчерашнее тебе покажется ласками твоей девчонки. На перекличке будь осторожен, в глаза не смотри — запрещено, если будут вызывать добровольцев для выполнения других работ, слесарей там, механиков, не выходи ни в коем случае, за забор выведут и расстреляют. Кормят нас здесь не каждый день, но сегодня, думаю, будут кормить, уж третий день без жратвы, было бы очень кстати. Об основных опасностях я тебя предупредил, в остальном давай сам. Но запомни, парень, чем меньше к себе внимания привлечешь, тем больше проживешь. Во второй сотне ты, на построении стройся со своими. А сейчас постарайся уснуть, времени осталось совсем немного, а завтра будет тяжелый день, уж ты мне поверь.
Спать Сашка, конечно, не смог, даже если бы очень захотел, и в первую очередь из-за жуткого страха перед завтрашним днем. Пытаясь хоть чуть-чуть отвлечься от встающих перед глазами кошмаров, парень постарался направить ход своих мыслей в другое русло.
Сегодня уже второе февраля, продержаться нужно всего лишь один день. Как следовало из рассказа Ксении, завтра утром узники поднимут восстание. Тут же вспомнились страшные сведения о погибших, которыми девушка сыпала во время своего рассказа, и желание идти в побег пропало окончательно.
Парень прекрасно понимал этих людей, им терять и надеяться не на что: или долгая и мучительная смерть, или смерть быстрая с мизерным шансом на свободу. Но вот у Сашки выбор был, ему нужно продержаться всего один долбаный день, и всё! Свобода!
Но не бежать нельзя! Девушка предупреждала, что все, кто не побегут, будут уничтожены на следующий день. Таким образом, план прост: нужно вырваться с пятьюстами узниками и продержаться на свободе в течение одного дня. А там, бог даст, и его перебросит в другое время. О том, что будет, если автоматика переноса не сработает и он останется здесь, Сашка даже думать не хотел.
Следующим пунктом парень решил определиться с мероприятиями, которые могут повысить его шансы на выживание в той мясорубке, которая случится завтра.
Он долго думал над этим и пришел к выводу, что никакими знаниями, которые позволили бы повысить его шансы уцелеть, он не обладает. Единственное, что его порадовало, это то, что уцелели питательные таблетки и препараты из аптечки. Еще в вагоне Сашка положил четыре питательные таблетки, две таблетки со стимуляторами и четыре таблетки с сильными антибиотиками в маленький целлофановый пакетик и запихал в карман снятого с покойника пиджака, а потом перепрятал в выданные лохмотья. Сейчас, похлопав себя по некому подобию кармана, он с удивлением почувствовал: пакет он не потерял. В этой ситуации его интересовали в первую очередь пищевые таблетки и стимуляторы. Первые восстановят силы и дадут энергию для реабилитации организма после побоев. Стимуляторы ему доводилось использовать еще в своем времени, и он прекрасно помнил, что, выпив одну таблетку, носился весь день как заводной. В теперешнем Сашкином состоянии они должны быть весьма кстати.
Обрадованный находкой, Сашка выпил одну из питательных таблеток, расслабился и сам не заметил, как уснул.
Не знал Сашка только о том, что в полумраке вагона перепутал упаковку со стимуляторами с упаковкой очень сильного успокоительного.
Парень заснул, а спустя некоторое время незадолго до подъема в дальнем от комнаты старосты углу собрались пять человек.
Средний возраст собравшихся был лет сорок-пятьдесят.
— Итак, товарищи офицеры, сегодня!
В этот момент многие из собравшихся подумали о том, какой длинный путь им пришлось пройти и как плотно этот путь был усыпан человеческими трупами. Идея побега возникла несколько месяцев назад, и только теперь заключенным удалось вплотную приблизиться к ее достижению.
Перед заговорщиками стояло сразу несколько проблем: пулеметы на вышках, стены и колючая проволока под напряжением, тянущаяся по гребню стены. Проблема была и в том, куда бежать, стоит ли пытаться поднять основной лагерь? Но все-таки все эти проблемы в той или иной степени удалось решить. Решить удалось, но какой ценой? Вспомнились двадцать пять офицеров из двадцатого блока, которых накануне увели, а через день штубендисты видели их обезображенные трупы сваленными возле крематория. А ведь среди них были люди, непосредственно участвовавшие в организации побега, они умерли, но не раскололись. Вспомнился и Генка Мордовцев, убитый старостой после того, как все-таки добыл карту окружающей лагерь территории; вспомнились многие другие, которые так стремились приблизить этот день, но не дожили до него.
Так как заключенные двадцатого блока не выводились для работ, соответственно, представления об окружающей лагерь местности ни у кого не было. С этой проблемой было решено обратиться в основной лагерь к соседям, ежедневно выводившимся на работы. Для этого через штубендистов, вывозящих трупы в крематорий, удалось передать записку с просьбой нарисовать карту окружающей местности и передать ее в двадцатый блок. Ответ ждали целый месяц, наконец получили. Карта худо-бедно дала возможность определить основные направления движения групп беглецов в случае успешного побега.
Самой слабой и, как предполагалось, самой кровавой частью плана был штурм пулеметных вышек. Вышки были вооружены спаренными пулеметами MG-38. Обычно дежурство на вышке нес один охранник. Если немцы сумеют организовать перекрестный огонь одновременно с трех точек, с такой огневой мощью из барака просто никто не выберется.
С целью захвата вышек было принято решение обеспечить гарантированный захват одной из них. Для этого основные силы атакующих планировалось бросить на центральную вышку, а на две другие посылались группы для отвлечения внимания. Дальше, после захвата центральной вышки, уже пулеметным огнем с нее подавить две остальные.
Для того чтоб подкрасться поближе, начали рыть подкоп, но, к сожалению, ввиду жесткого грунта и отсутствия инструментов, эту затею пришлось оставить. На штурм придется идти напрямую, из барака.
Колючую проволоку, находящуюся под напряжением, планировалось замкнуть мокрыми одеялами и одеждой и потом уже перебираться через стену.
Следующей проблемой были староста и его свита.
У всех присутствующих было огромное желание удавить всех шестерых, но побоялись того, что тихо кончить шестерых не получится. Также приняли во внимание и то, что староста спит отдельно и, кроме как своих приближенных, к себе в комнату никого не пускает, следовательно, без их привлечения ликвидировать его тихо не выйдет. Как бы противно ни было, но приняли решение договариваться с Мишкой-татарином, Адамом и Володькой. Чтобы у них не возникло желания купить себе свободу, сдав беглецов, договариваться решили перед самым побегом.