Райды заволновались. Слово было произнесено, и оно многим не нравилось. Однако Тиберия не поддержали те, кто видел «Дракона» вживую. Гул становился все громче, и седой повысил голос:
– Неужели кто-то решит примерить шкуру орка? Неужели нам нужен такой мир? Барка страдает манией величия и боится потерять власть – потому и придумывает всякие страшилки вроде мегагрузовика!
– Не говори ерунды, Тиберий! – крикнул Гордон. – Золотопогонники вчера чуть штаны не обделали от радости при виде «Дракона». Этот трэк опасен!
– Кто-то желает присоединиться к Барке? – издевательски спросил седой.
В горле пересохло, я прокашлялся и вышел вперед:
– Я. И мои товарищи.
Седой прищурился:
– А, тот самый Змей. Слышал я о тебе, паренек. С чьей подачи ты придумал страшилку о засаде под Вологдой? Кажется, знаю, с чьей. Тут только одному человеку выгодна твоя историйка. Именно он хочет окончательно загнать байкеров в клетку и следить за всем. Ну же, Змей, не стесняйся, сколько ты получил от Ганнибала?
Меня затрясло. В голове пронеслись варианты ответа от «сам дурак» до «кулаком в морду». Неожиданно я ощутил присутствие за спиной. Боковым зрением углядел Ингвара и Юстиниана. Лицо Сашки пошло красными пятнами, латыш нависал страшной яростной силой, пока сдерживаемой, но готовой обрушиться в любой момент.
– О, как же, помню, – хмыкнул Тиберий, – вот этого малого я лично из байк-клуба выгонял. А верзилу не знаю, да и знать не хочу. Ганнибал всегда умел подобрать окружение.
– Слушай, Тиберий, не хочешь ли высказаться по существу? – прорычал Гискон.
Аристархов безучастно наблюдал с ящика за скандалом.
– По существу? Я уже все сказал. Призываю всех не поддаваться на провокации и свалить отсюда. Что и собираюсь сделать. Пошли, ребята.
Седой, чеканя шаг, удалился, за ним потянулся его байк-клуб и половина остальных райдов. Ганнибал спрыгнул с ящика, хлопнул меня по плечу.
– Спасибо. Всем, кто остался, – спасибо. У нас впереди много опасной работы, не будем размениваться на споры. Пожалуйста, подойдите к Магону и оставьте контакты – понадобится быстрая координация наших действий.
– Ганнибал, значит, не только я задавал вам неудобные вопросы? – тихо спросил я.
– Не только. Но ты, по крайней мере, готов слушать ответы. Отдыхайте пока, у нас есть не меньше трех-четырех дней, прежде чем начнется заварушка.
Я вздохнул. Дразнящее море вновь отступило на второй план.
Этим же вечером мы убедились в правоте Ганнибала. В новостях показали большой сюжет о «Драконе», интервью с каким-то скользким представителем «Даймлера» и о планах компании «МосВнешТранс Авто» освоить новейшие технологии перевозки на невероятных грузовиках. Они так и сказали – «невероятных». Новостной канал финансировался из княжеской казны, сомнений не оставалось – Юриковичи имеют определенный интерес в продвижении «Драконов».
В утреннем автомобильном шоу «Мега-Джир» показывали кадры с выступления на ВВЦ. Судя по ракурсу, камера стояла где-то за крытой трибуной. Юстиниан, покачивая ногой, вполглаза наблюдал за экраном.
– Слушайте, а может, мы зря переволновались? Ну, будет еще одна машинка, очень дорогая и требовательная в обслуживании. Ну, будет штук сто таких по дорогам кататься. И что? На нашу долю хватит и обычных трэков.
– Дело не в «просто машинке», – рассеянно ответил я, затачивая нож, – дело в психологическом эффекте. К байкерам уже привыкли обращаться.
– То есть поддерживаешь идею Ганнибала о транспортной корпорации?
Я поднял глаза. Команда уставилась на меня, как будто сейчас решался вопрос жизни и смерти.
– Ребят, вы чего? Я просто не хочу терять свободу из-за этих «Драконов».
– Свободу, говоришь? – Дэйзи поднялась. – Помнишь, Змей, что заставило тебя бросить вызов байк-клубу? Тебе не нравилась четкая иерархия. Такой безумно-анархистский ход, но мне пришелся по душе. И он принес успех. Сейчас же, поддерживая Ганнибала, мы, быть может, убиваем шанс на рождение чего-то нового. Передатчики, слежение, списки перемещений… Вновь загоняют в рамки. А что, если, отдав перевозки «Драконам», мы получим больше свободы? Подумай над этим. Юс, не хочешь пойти прогуляться?
– Я всегда! – подскочил Сашка.
– Ингвар?
– Нэт, – латыш махнул рукой. – Я со Змейем останнус.
Лера подхватила сумочку.
– Придумаешь ответ – звони, – и вышла.
Юстиниан метнулся за ней.
– Блин. Что это с Дэйзи? – ошарашенно спросил я у Ингвара.
– Не знайу. Но ты придум-май прафильный ответ. Кажется, это ей важно.
– Еще бы, – пробормотал я, – после такой-то сцены.
…Мысли бродили пугаными стайками и бросались врассыпную прежде, чем я осознавал, о чем вообще думаю. Я походил по комнате, помаялся на диване. Ингвар лежал, внимательно разглядывая старый номер «Мотодайджеста», и на суету не реагировал. Наконец, я не выдержал:
– Сам-то что думаешь?
– Я нэ думаю. Тебе надо ответ искать.
– Знаю, знаю! И все же?
– Змей. Этот вопрос ты должен решить сам. Мне тоже интэрэсен твой ответ.
– Даже так, – пробормотал я под нос.
Как будто в прорубь бросили, и барахтайся теперь, как знаешь. В голову упорно лезло: «Команда меня подставила». Хотя это как раз не стыковалось с характером ни Дэйзи, ни Ингвара. Юс мог – но по глупости или недомыслию. Значит, дело в другом. Они ждут от меня решения как от лидера, который лучше понимает, что происходит. Я ведь ходил к Ганнибалу, я своим выступлением против Тиберия неофициально подписался под новой затеей Барки. Не слишком хорошо пахнущей затеей. И теперь от меня ждут объяснений.
Картина выходила стройная, во всяком случае, я решил считать ее таковой. Теперь, немного успокоившись, можно подумать и над вопросом Дэйзи. Вот только…
– Ингвар, прогуляться не желаешь?
В метро мы все-таки влезли. Садиться на «Алтуфьево» я мог более-менее спокойно, все-таки вторая от конечной станция. Дальше пошло хуже, и на «Менделеевской» я сдался. Напоенный ароматами пробок воздух казался не менее свежим, чем бриз на берегах Черного моря. Да что ж такое, опять я про море…
Мы брели по улице, на Ингвара оборачивались по-летнему одетые девчонки. Маечки, юбочки – вот напасть, снова думаю о чем угодно, только не о деле.
Так постепенно дошли до Манежной площади. Вход на Красную закрыт. Небольшая группа туристов фотографировала ее сквозь решетку, пытаясь хоть как-то заснять знаменитый собор, где короновался Юрий I, и мавзолей, где спустя неделю его и похоронили.
Юриковичи предпочитали делать деньги на всем. За посещение некогда главной площади брали плату, не слишком большую, но достаточную, чтобы отпугнуть праздношатающихся. В основном платили приезжие и туристы, желавшие хоть немного погулять по знаменитым камням, поглазеть на мавзолей – бесплатно, заглянуть в храм Василия Блаженного – за умеренную плату, посетить самое центральное кладбище у стены – за неумеренную, и после всего этого еще и бросить монетку на Лобное место. Последняя традиция чуть не сломала мозг, от Юса сколь-нибудь внятного объяснения я так и не дождался.