Прэль угрожающе шагнул к мужчине:
— Ты не понимаешь!
— Может, это даже и не Хорус. Ты об этом подумал? — парировал Эймс. — Может, уцелевшие сторонники Императора вздумали к нам явиться!
За их спинами дверь телеграфа со стуком распахнулась, и появился Орен Яцио. Его движения были неестественными, лицо побелело. Он продолжал держать в руках наушники, которые надевал, работая за телеграфным аппаратом. За ним тянулись провода, присоединенные к имплантату, вживленному в основание шеи.
Пока Яцио шел к ним, бледный и мокрый от пота, все молчали. Единственными звуками были стук и позвякивание проводов над головой, когда их трепал ветер далекой бури.
Наконец телеграфист заговорил — громко, чтобы все слышали:
— На сегодняшний день новости из… Новости, дошедшие в колонию… — Он пытался выдержать профессиональный тон, но не смог. Яцио сглотнул и начал сначала, отказавшись от обычных формальностей: — По проводам пришли обрывки передачи, отдельные куски. Мне пришлось долго собирать их воедино. Сообщения из Ноль-Девять, Один-Пять и из столицы.
— Десантные капсулы? — спросила женщина. — Это Сыны Хоруса?
Посыпался град вопросов. Яцио взмахнул руками и пронзительно выкрикнул:
— Тихо! Слушайте меня! — Он дрожал, несмотря на теплый вечер. — Мой долг — сообщить вам, что его честь эсквайр Лиан Тошак, выборный имперский губернатор колонии Виргер-Мос II, сегодня покончил с собой в собственном доме. Пока… Пока возникло замешательство насчет того, что делать дальше.
Маленькая толпа заколыхалась. Прэль молчал, поглаживая потными пальцами корпус лазгана. Тошак убил себя, чтобы не иметь дела с вторжением. Сколько еще людей сделают то же самое, запуганные магистром войны и не в силах вынести саму мысль о встрече с легионами?
— И еще, — продолжал Яцио, сокрушенный тяжестью новостей. — Другие поселения передают неподтвержденные сообщения о… визуальных наблюдениях. — Он облизнул губы. — Замечены огромные фигуры в темных доспехах, передвигающиеся от города к городу. Вскоре после передачи этих сообщений связь с поселениями прервалась.
— Космодесантники, — выдохнул Эймс. — Трон и кровь! Они действительно здесь. — Он с мрачной торжественностью кивнул самому себе, будто человек, стоящий на плахе. — Я так и знал!
— Нет! — воскликнул Прэль. — Мы этого не знаем! — Он схватил Яцио за руку. — Ты сказал, «неподтвержденные». Значит, это может быть ошибка или…
— Разуй глаза! — завопила женщина. — Это вторжение, идиот! — Ее слова были словно спичка, брошенная в груду растопки. Все принялись кричать и стенать.
Прэля захлестнула волна паники, и он почувствовал, как рушится сила духа горожан. Он знал, что, если не начнет действовать сейчас же, городок развалится на части. Хрипя от натуги, он вскарабкался на припаркованный трейлер и взмахнул лазганом, набирая в легкие побольше воздуха.
— Послушайте меня! — завопил он, привлекая внимание. — Как и вы, я прожил в этом городе всю жизнь. Хорус Луперкаль пусть хоть подавится, мне-то что за дело! — Он потряс оружием, находя в душе новый источник энтузиазма. — Умру, но не позволю этому подлому ублюдку и его подонкам-перебежчикам отобрать у меня мой дом! Я лучше погибну, чем сдамся!
Его грубоватая и убедительная тирада вызвала нестройный хор одобрения у той части толпы, которая чувствовала то же самое, но было немало и других, презрительно ухмыльнувшихся в ответ.
Вдруг со своей выгодной позиции над толпой Прэль увидел, как на них что-то двигается — мотающиеся из стороны в сторону огни, сопровождаемые гулом мотора. Нечто большое и темное в ореоле бури мчалось по улице к центру города.
— Это они! — взвизгнул кто-то. — Они уже здесь!
Толпа бросилась врассыпную. В безумной спешке люди натыкались друг на друга и пытались отыскать какое-нибудь убежище.
Руки двигались сами собой; Прэль обнаружил, что лазган упирается ему в плечо, а сам он вглядывается в железную прорезь прицела. Тренировки и регулярная охота на вредителей урожая из огнестрела сделали свое дело — старинное лазерное ружье потеплело и ожило. Палец Прэля лег на рифленую спусковую пластину…
Темные тени приближались в клубах поднятой ветром пыли. Прэль гадал, что там, за этими огнями? Бронированный танк, вездеход? Может, Легионес Астартес идут друг за другом? Он слышал, они так делают, чтобы скрыть свою численность.
— Прэль! — прокричал Эймс, пытаясь стащить его с трейлера. — Слезай оттуда, никчемный идиот! Ты погубишь всех нас! Убери свое проклятое ружье, пока они тебя не увидели!
Всю свою жизнь Даллон Прэль хотел быть чем-то большим, нежели просто мастером по солнцу, чтобы его существование имело смысл. Даже больше — он хотел стать героем.
Его палец затвердел на спусковой пластине. Он будет героем! Даже если придется погибнуть. Он покажет этим захватчикам!
Из лазгана вылетела ослепительная алая вспышка, с визгом раздирая воздух, и заряд поразил намеченную Прэлем цель.
Он выдохнул, у него вдруг закружилась голова. Он ждал ответного удара. Ждал…
Ветер, несущий пыль, пролетел дальше и зашуршал песком у него за спиной, и Прэль, спотыкаясь, побрел к своей мишени. В воздухе вился едкий дым, пахло горелой плотью. Он остановился и уставился на труп Сайласа Синкада, лежащий в седле тарахтящего трицикла. Лицо механика превратилось в мешанину из обгорелых ошметков мяса — там, куда угодил лазерный разряд, чуть повыше правого глаза.
Прэль затрясся, ружье выскользнуло из его ослабевших пальцев.
В конце концов налаживать подобие организации пришлось Яцио. Поскольку Прэль был совсем плох, рыдая в голос, как ребенок, телеграфист велел жителям городка поискать, чем забаррикадировать все входы и выходы в Город Сорок Четвертый. Они подчинились, в основном из-за необходимости чувствовать, что заняты реальным делом, вместо того чтобы просто ждать смерти.
Труп Синкада убрали, и кто-то отобрал у Прэля лазган. Механик ездил в Ноль-Первый за информацией, и теперь они уже никогда не узнают, что он хотел им сказать.
Яцио предупредил их, что Астартес обязательно придут сюда. Это неизбежно. Здесь Небесный Крюк, и это делало их городок стратегически важным пунктом. Им придется защищаться от вторгшегося войска, идущего, чтобы водрузить свой флаг, или от отряда защитников, явившегося спасти их от жестокого диктатора. Возможно, космический элеватор — единственное, что спасет им жизнь.
Сильнее всего Орена Яцио беспокоил вопрос, что он будет делать, когда узнает, кто прибыл на Виргер-Мос II — силы Императора или Легионы Хоруса?
И какая им, собственно, разница?
Книга называлась «Инсигнум Астартес: униформа и регалии космических десантников». Причем она была настоящей, сделанной из пластбумаги, а не пикт-книгой, которую нужно читать с инфопланшета. Его мать любила такие…