Приближавшаяся машина вдруг испустила резкий, пронзительный звук, смутно напоминающий голос Бидворси при виде нечищенных сапог.
— Стоять по местам! — скомандовал Глид. — Кто сойдет с места — шкуру спущу.
Опять резкий сигнал. Никто не шелохнулся. Машина замедлила ход, подползла ближе и остановилась. Вентилятор продолжал вращаться на малых оборотах, можно было различить издающие тихое шипение лопасти.
— В чем дело? — осведомился водитель. Он был худ, лет за тридцать, носил в носу золотое кольцо, а волосы его были заплетены в косичку.
При виде его Глид заморгал от изумления, но все же собрался с силами, ткнул пальцем в сторону стальной горы и сказал:
— Корабль из космоса!
— Ну и что я, по-вашему, должен теперь делать?
— Сотрудничать, — ответил Глад, все еще ошарашенный косой. Ничего похожего ему раньше встречать не приходилось. И ее хозяин отнюдь не выглядел женоподобно. Скорее наоборот, коса придавала его лицу свирепое выражение.
— Сотрудничать, стало быть, — размышлял вслух туземец. — Что ж, красивое слово. И вам, разумеется, известно, что оно означает?
— Я не остолоп.
— Точная степень вашего идиотизма не является предметом обсуждения в настоящий момент, — ответил туземец. Кольцо в его носу чуть покачивалось, когда он говорил. — Сейчас предметом обсуждения является «сотрудничество». Сдается мне, вы сами всегда готовы сотрудничать?
— А то как же, — заверил его Глид. — И все другие тоже, если не хотят неприятностей.
— Давайте не будем уклоняться от темы, ладно? — Туземец прибавил вентилятору оборотов, потом снова замедлил его вращение. — Вам отдают приказы, и вы их выполняете?
— Конечно. Мне так всыплют, если…
— Это и есть то, что вы именуете «сотрудничеством»? — перебил Глида собеседник. Он пожал плечами и отрешенно вздохнул. — Ну что ж, всегда приятно проверить историков. Книги ведь могли и ошибаться. — Вентилятор завертелся вовсю, и машина двинулась вперед. — Извините, пожалуйста.
Переднее резиновое колесо врезалось в двух солдат, отбросив их в стороны без какого-либо ущерба для их здоровья. Машина с воем рванулась вперед по дороге.
— Кретины чертовы! — вопил Глид, пока его солдаты поднимались и отряхивались. — Я вам приказал стоять по местам, как вы посмели его выпустить?
— А что было делать, сержант? — ответил один из них, бросив на Глида угрюмый взгляд.
— Заткнись! Надо было держать оружие наизготовку и прострелить ему шину. Никуда бы он тогда не делся.
— А вы нам не приказывали держать оружие наизготовку.
— Да и вообще, ваше-то где? — добавил кто-то из солдат.
Глид круто развернулся и прорычал:
— Кто это сказал? — Его разгневанные глаза обшарили длинный ряд безразличных, пустых лиц. Найти виновного было невозможно. — Ну ничего, всыплю я вам нарядов вне очереди, — пообешал Глид. — Я вам…
— Старший сержант идет, — предупредил один из солдат.
Подошел Бидворси, окинул отделение холодным, презрительным взглядом.
— Что здесь происходит?
Изложив вкратце обстановку, Глид закончил угрюмо:
— Он был похож на Чикасова, который владеет нефтяным колодцем.
— Что такое «Чикасова»? — потребовал объяснения Бидворси.
— Я про них читал где-то еще пацаном, — пояснил Глид, радуясь возможности блеснуть познаниями. — Они носили длинные прически, одеяла и разъезжали в автомобилях, отделанных золотом.
— Шиза какая-то, — сказал Бидворси. — Я плюнул на всю эту муру про волшебные ковры, когда мне было семь. К двенадцати я знал назубок баллистику, а к четырнадцати — тыловое обеспечение. — Он громко фыркнул, окидывая собеседника ехидным взглядом. — Некоторые страдают, правда, замедленным развитием.
— Они действительно существовали, — стоял на своем Глид. — Они…
— И феи тоже, — отрезал Бидворси. — Мне о них мамочка рассказывала. А мамочка была хорошей женщиной и не врала. По крайней мере, часто. — Он сплюнул на дорогу. — Не будь младенцем! — И затем он окрысился на солдат: — Ну-ка, держать оружие как следует, если вы знаете, что это такое. Следующим, кто попадется, я лично займусь.
Он присел на большой камень у дороги и вперил в город нетерпеливый взгляд. Глид примостился рядом, несколько задетый. Полчаса прошло без каких-либо событий.
Один из солдат спросил:
— Закурить можно, старший сержант?
— Нет.
Все смотрели на город, сохраняя мрачное молчание, облизывая губы и думая. Им было о чем подумать. Город, любой город, где живут люди, обладает многими привлекательными чертами, которых лишен космос: огнями компаний, свободой, смехом, всеми проявлениями жизни, по которым они изголодались.
Наконец из пригорода выехал большой экипаж и направился в их сторону. Длинная машина, битком набитая людьми, катилась на двадцати колесах (по десять с каждой стороны) и издавала такой же вой, как ее маленькая предшественница, но вентиляторов не было видно.
Когда она подошла ярдов на двести к заграждению на шоссе, из рупора, установленного под крышей, раздалось:
— С дороги, с дороги!
— Ага, — с удовлетворением пробурчал Бидворси, — целая орава катит к нам в руки. Или один из них заговорит, или я подам в отставку, — Он встал со своего камня и приготовился действовать.
— С дороги, с дороги!
— Стрелять по шинам, если они попытаются прорваться, — приказал Бидворси солдатам.
Делать этого не пришлось. Экипаж замедлил ход и остановился в ярде от цепи, водитель высунулся из кабины, а пассажиры, наоборот, отвернулись от окон.
Бидворси, решивший начать по-хорошему, подошел к водителю и сказал:
— Доброе утро.
— Чувство времени у вас ни к черту, — заметил водитель. Нос у него был перебит, уши похожи на цветную капусту, а на липе прямо-таки светилась любовь к темпераментным шоссейным гонкам. — Что бы вам не обзавестись часами?
— Как?
— Сейчас не утро. Сейчас поздний полдень.
— Ну да, ну да, — согласился Бидворси, выдавливая кривую улыбку. — Добрый день.
— Я-то в этом не уверен, — хмыкнул водитель, ковыряя в зубах. — Еще одним днем ближе к могиле.
— Может, оно и так, — согласился Бидворси, ничуть не задетый этим пессимизмом. — Но у меня других забот хватает, и я…
— Да, не стоит беспокоиться ни о прошедшем, ни о настоящем, — посоветовал водитель, — Впереди еще большие заботы.
— Да, наверное, — ответил Бидворси, чувствуя, что сейчас не время и не место для обсуждения теневых сторон бытия. — Но я предпочитаю решать свои проблемы в угодное мне время и угодным мне образом.