Во время смертельного поединка люди часто не чувствуют боли и не замечают смертельных ран. Но теперь противник Сергея слабел с каждой секундой. Его удары стали неточными, и отражать их Сергей успевал без всякого труда.
Наконец Жрен воткнул свой меч в песок и опустился на одно колено, не в силах удержаться на ногах. Ярость на его лице исчезла, и на него снизошло то самое спокойствие, которое посещает человека в последние минуты жизни.
— Ты разрушил мою судьбу, ты похитил у меня женщину, которую я любил. Но это не пройдет для тебя даром. Мое проклятие останется с тобой, и когда оно тебя настигнет, вспомни об этой минуте своего торжества, — проговорил он.
Гримаса боли впервые исказила лицо этого человека, отнявшего у других столько жизней. Отступив на шаг, Сергей напряженно ждал. Бывали случаи, когда уже полумертвый противник совершенно неожиданно наносил свой последний удар, оказывавшийся эффективнее любого проклятия. Но вот Жрен покачнулся и медленно завалился на бок.
Подождав еще несколько секунд, Сергей нагнулся над ним и убедился в том, что его противник мертв.
Лишь после этого он позволил себе осмотреться и оценить общую картину боя.
Все танки стояли неподвижно. Похоже, здесь был только один водитель, способный противостоять временному ступору. Это состояние будет длиться несколько часов. Очнувшись, водители не смогут вспомнить, как здесь оказались. Сейчас он мог бы, воспользовавшись своим преимуществом, уничтожить их всех. Но у него не было зла на этих людей, они ни в чем не были виноваты. Не каждый способен противостоять ордосским магам. Нужно было убираться из этого места подальше, пока они не очнулись. Ветер заметет следы боя, никто уже не сможет найти беглецов.
Он обернулся и лишь теперь заметил, что Ружана ничком лежит на песке, не изменив позы.
«Последний смертельный выстрел! — молнией пронеслось в его голове. — Ты сумел избежать его, но она не успела даже двинуться!» Он бросился к ней, чувствуя, как от страха перехватывает дыхание.
Но его худшие опасения не подтвердились. Воронка от последнего разрыва оказалась достаточно далеко от неподвижно лежавшей на песке Ружаны. Рука наводчика дрогнула в последний момент…
Сергей нагнулся над девушкой и, лишь убедившись, что ее сердце бьется, сумел перевести дыхание. Он смочил ей виски водой из фляги и прикрыл, от палящих лучей солнца своим плащом — это было все, что он мог сейчас сделать. Нужно было немедленно уходить, пока их враги не оправились от временнeq o (о;ґ)го шока.
Сергею удалось найти только одну из лошадей. Видимо, вторая во время боя сорвалась с привязи. Искать ее не было смысла — Ружана все равно не смогла бы держаться в седле.
Он посадил ее перед собой и тронулся в путь, не слишком заботясь о направлении. Главное сейчас как можно дальше убраться от места схватки.
Стервятник, паривший над пустыней на немыслимой высоте, отчетливо видел, как бескрайние смертоносные пески, простиравшиеся во все стороны до самого горизонта, постепенно смыкают свои безжалостные объятия вокруг единственной живой точки, которую представляли собой два путника, сидевшие на одной лошади.
Они медленно двигались вперед, и ветер уже через несколько минут заметал их следы. Сергей, не имевший ни карты, ни знакомых ориентиров, выдерживал лишь общее направление на восток, где, как он предполагал, должен находиться Бертранский монастырь. Лошадь ступала тяжело. Благородное животное, несущее двойную тяжесть в жару, по сыпучему песку, уже с трудом переставляло ноги.
Время от времени Сергей бросал тревожные взгляды на свою спутницу, беспомощно поникшую на его руке. Ее беспамятство продолжалось слишком долго. Пора было принимать какие-то меры. По его расчетам, они отъехали уже на достаточное расстояние и можно было сделать привал, не беспокоясь о том, что пришедшие в себя посланцы ордосов вновь возьмут их след.
На этот раз оазиса поблизости не оказалось. Ему пришлось натягивать тент между двумя небольшими барханами, чтобы получить укрытие от стоявшего в зените солнца.
Разгребая в песке углубление, он обнаружил, что под внешним раскаленным слоем песка находится другой, чуть-чуть прохладный.
Осторожно перенеся девушку в тень, он занялся разборкой уцелевших вещей и лихорадочными поисками того, что могло ему помочь вывести Ружану из долгого беспамятства.
Один из двух тюков, которыми они располагали до встречи с преследователями, был навсегда утрачен вместе с лошадью, а поскольку Сергей не знал, как Ружана распределила поклажу и откуда она вообще взяла все эти предметы, содержимое уцелевшего тюка оказалось для него настоящим открытием.
Кроме сумки с личными вещами Ружаны, в которую он лишь мельком заглянул, здесь находился вместительный кожаный мех с водой, и это было настоящим спасением для них обоих. Он жадно отпил несколько глотков — вода немного отдавала запахом кожи, но зато благодаря испарению с поверхности меха сохраняла прохладу даже в эту жару.
Вслед за мехом он извлек из тюка связку с оружием, довольно тяжелую. Оружия, на его взгляд, здесь было с избытком, и Сергей решил несколько облегчить эту поклажу перед дальнейшей дорогой.
Но самое главное — он нашел что-то вроде аптечки, пользоваться которой с полной эффективностью он не мог, поскольку она содержала многочисленные пузырьки с жидкостями и порошками с совершенно незнакомыми ему местными названиями лекарств.
Пришлось ориентироваться по запаху и использовать только то, что не вызывало у него ни малейших сомнений.
Соль с резким запахом камфары и фляжка с хорошим вином показались ему наиболее подходящими ингредиентами. Но самым главным, конечно, была вода.
Когда он совсем было собрался вернуться к Ружане, его внимание привлек небольшой предмет, блестевший на солнце. Это был золотой медальон, очевидно, выпавший из сумки Ружаны.
Он поднял его и, не слишком мучаясь угрызениями совести, открыл. Он ожидал увидеть внутри портреты ее родителей, но уж никак не физиономию Жрена.
Он долго смотрел на изображение своего мертвого врага, и гнев, поднявшийся из глубин его души, постепенно утихал. Непроизвольно он уже подыскивал оправдание своей находке. Ружана могла не знать о предательстве Жрена. В конце концов, она не носила эту вещицу на шее и, значит, не слишком ею дорожила. Прежде чем делать какие-то выводы, нужно сначала расспросить Ружану о том, каким образом у нее оказался этот медальон и почему она возит его с собой.
Но, несмотря на все эти благоразумные соображения, неожиданная находка сильно подпортила ему настроение.
Вернувшись в укрытие, он освободил беспомощную девушку от лишней одежды, заранее представляя, какую сцену ему придется выдержать, когда эта гордая аристократка очнется.
Он смочил ей голову и грудь прохладной водой из меха, а потом растер виски, чтобы усилить кровообращение в районе головного мозга. Странное дело, сейчас ее почти полностью обнаженное тело не вызывало в нем обычной мужской реакции. Возможно, так бывает со всеми врачами, не замечающими наготы своих пациенток. «Ну, может быть, не со всеми, а с некоторыми», — поправил он себя, поднося соль с запахом камфары к ее носу.