И Тарас рассказал илоту схему обмена информацией со своим первым агентом в стане Деметрия.
После этого события Тарас немного успокоился, тем более что Гиморий стал исправно поставлять ему информацию относительно поездок своего хозяина. Знал он, конечно, немного, ведь дальше Пелланы не выезжал. Но однажды к ним в дом приехал отец Деметрия, один из нынешних пифиев Леотихида, который забрал сына с собой в столицу. И, похоже, как удалось подслушать агенту Тараса, на встречу с самим царем.
«Что-то зачастил наш Деметрий ко двору Еврипонтидов. Видать, этот Леотихид действительно хотел крупно напакостить моему благодетелю, если так приблизил за „спасение“ письма сына, да и папашу не забыл, – усмехнулся Тарас, услышав об этом, – не удивлюсь, если Деметрий тайно хранит у себя золотые монеты. Впрочем, он не так глуп. Да и зачем они ему здесь, все равно деньги в Спарте не использовать. Зато папаша теперь в Дельфах бывает регулярно. Может, там и хранит? Хотя один Аполлон знает, как его отблагодарили. Мне это без разницы, лишь бы не мешал дело делать».
Тот факт, что Деметрий пытался совать нос в его дела, конечно, мог быть простым любопытством завистника и давнего соперника, обретавшегося все время по соседству. А мог оказаться и чем-то большим. Кто этих царей разберет. Они, конечно, в Спарте достатком не кичились, как в других греческих полисах, но интриги плели не хуже персов. В любом случае Тарас решил, что теперь ему придется быть более осторожным.
А потому, когда Темпей всего через неделю проживания спалил ему амбар, немного не рассчитав состав горючей смеси, – командир эномотии едва не раскаялся, что перевез алхимика с юга страны в свое имение. Слишком опасным тот оказался гостем. И даже запретил ему на месяц проводить опасные опыты. А вместо них приказал бродить по окрестностям и собирать травы, изображая лекаря, чтобы соседи и соглядатаи Деметрия – Гиморий сдал еще двоих – немного успокоились после ночного пожара. К счастью, соседи у Тараса были вполне спокойные и в его дела не лезли, даже наоборот, побаивались, как бы знаменитый спартанец Гисандр не причинил им какой-нибудь вред.
В общем, если бы не Деметрий, который так и не смог простить ему победу на Гимнопедиях и не сбывшееся предсказание оракула, то подготовка шла бы гораздо быстрее. А теперь Тарас лишь изредка позволял себе провести тренировочные стрельбы из гастрафетов на дальнем конце имения, что примыкало к горам и не просматривалось с дороги. А испытания опытной баллисты после долгих раздумий решил перенести в Мессению, неподалеку от того самого места, где для них плели канаты. Там геронту Поликарху по счастливой случайности поручили надзирать за территорией сразу нескольких имений, недавно выделенных под клеры новоявленных граждан Спарты. Ему было поручено присматривать за ними до момента вступления спартиатов в свои права, параллельно подбирая илотов и управляющих «по заказу» государства. И момент этот должен был наступить не раньше праздника Артемиды, то есть еще почти через полгода. Чем геронт и занимался, но, ясное дело, не торопясь.
– Во всяком случае, месяца три-четыре у тебя есть, – сообщил Поликарх «сыну» при встрече.
– Отлично, – воспрял духом Тарас, – надо немедленно начинать испытания оружия. Ты сам увидишь, отец, что это такое.
– Канаты уже готовы, – подтвердил геронт, действительно горевший нетерпением увидеть плоды совместных усилий, – вчера у меня был гонец из Пилоса.
– Тогда я завтра же постараюсь испросить у Креонта несколько дней, – заявил Тарас, – думаю, отпустит. Ведь с момента моей последней отлучки в Эпидавр-Лимеры прошло уже много времени.
– Я поеду с тобой, – заявил геронт.
Однако Тарасу пришлось задержаться. Сначала он принял участие в совместных маневрах третьей моры под командой полемарха Леонта, которая совершила поход на север, к границам Аркадии, и прошлась вдоль них форсированным маршем. Этот поход был таким мощным, а лица хранивших молчание командиров казались столь напряженными, что Тарас решил – началась новая война. Когда к исходу пятого дня они встали лагерем в одной из лощин, изможденный командир эномотии оглядываясь по сторонам, ожидал, что сейчас прибудут еще войска. Потом появится царь со скиритами, принесет жертвы, и армия Спарты на рассвете пересечет границу. Но этого не случилось. Через два дня они вернулись обратно в Пеллану, где Тарас без проблем получил увольнительную на десять дней.
Той же ночью, чтобы не дать Деметрию времени подослать своих соглядатаев, Тарас велел илотам и периекам погрузить детали баллисты на телегу и замаскировать дровами. А сам решил разбудить Темпея.
– Просыпайся, мы уезжаем из Пелланы, – ошарашил он врачевателя, сладко храпевшего на сеновале в обнимку с одной из рабынь. Жить под защитой Гисандра ему очень нравилось, и алхимик помаленьку стал расслабляться.
Едва узнав спросонья в запыленном воине, что нависал над ним с факелом, своего спонсора, Темпей удивленно воззрился на него.
– Но куда мы едем, господин Гисандр? Ведь все мои смеси находятся здесь. И вы сами запрещаете мне работать, чтобы я ненароком не сжег все имение.
– Теперь у тебя появилась такая возможность. Одевайся! – рявкнул Гисандр так, что рабыня в страхе убежала. – Еще до рассвета мы должны покинуть город.
– Так я могу все взять с собой? – просиял Темпей, обрадованный, что период безделья закончился. Создавать взрывчатые вещества он все же любил больше, чем лениться.
– Только самый нужный скарб, – предупредил Тарас, – мы не должны привлекать лишнего внимания. Одна телега у нас и так уже есть.
Когда солнце окрасило отроги Тайгета, по горной дороге скрипело три доверху груженные телеги. Тарас обернулся в сторону давно оставшейся позади Пелланы и, не заметив никакой слежки, устало повалился на солому. Только теперь он позволил себе расслабиться после изнурительного похода. И солнце не было ему помехой.
Той ночью они ни на секунду не останавливались. Персы, что-то заметив среди ночных скал, отправили за ними погоню и должны были появиться здесь не позднее, чем через несколько часов. А потому, едва достигнув перевала, откуда еще лучше был виден грандиозный костер в долине, Тарас вновь созвал на совет всех спартанских командиров. Не прошло и пяти минут как, разрешив своим людям отдых, все они собрались.
– Ну что, Орей, ты доволен битвой? – поинтересовался Тарас.
Немного отдышавшись, он кивнул на полыхавшее внизу зарево и метавшихся вокруг него солдат Ксеркса.
– Не совсем, – усмехнулся спартанец, – вы убили много персов, а я даже не обнажил копье. Но ты был прав, Гисандр, и теперь я отправлюсь туда, куда ты меня пошлешь.
– Наше нападение было неожиданным и дерзким, а потому удалось. Но персы не глупы и очень скоро будут здесь, – сообщил Тарас, отставив в сторону копье со щитом и опершись о камень, – а потому мы разделимся, как я и говорил утром. Чтобы стать неуловимыми и продолжать терзать персов в их собственном тылу.