— Майор Банников. — Он еще раз продемонстрировал удостоверение.
— Вы по поводу… — Она не сказала «убийства» — для этого была слишком хорошо вышколена. — По поводу прискорбного случая? Одну минуточку…
Она отошла на пару метров и достала мобильный телефон. «Шефу звонит», — догадался он. Быстро переговорив, Светлана Владимировна вернулась к нему.
— Олег Григорьевич просил отвечать на все вопросы. Еще бы он не просил! Как бы это расценили?
— Вы видели этого человека?
— Кажется, видела несколько раз. — Администратор мельком взглянула на спрашивающего, ожидая увидеть реакцию на свои слова и относительно этого строить дальше линию поведения. — А … что?
— Так кажется или видели? — жестко спросил майор.
— Видела.
— Он приезжал один? Или с Олегом Григорьевичем?
— Я не знаю, приезжал он один или нет, — с достоинством ответила администратор, — но сидели они за столиком вдвоем — с Олегом Григорьевичем.
— Сколько раз, не помните?
— Кажется, два раза. Может, три.
— Не знаете, о чем они разговаривали?
— Я вам сейчас пришлю девушку, которая их обслуживала, спросите у нее.
Администратор удалилась, неся свое черное платье как траурный флаг среди яркого великолепия «Подсолнухов». Почти сразу же к столику подошла та самая девушка с пышной грудью, на которую так засмотрелся майор.
— Я вас слушаю.
— Присаживайтесь. — Банников вежливо кивнул на стул рядом.
— Спасибо. — Красавица села.
— Вы видели этого человека? — На стол в который раз легла фотография.
— Был тут несколько раз.
— С Олегом Григорьевичем? Девушка кивнула.
— Как вас зовут? — Майор старался не смотреть на соблазнительные формы, придвинутые на такое опасное расстояние.
Девушка легко вздохнула, нитки крупных коралловых бус шевельнулись над кружевом. — Оксана.
«Очень подходящее имя», — подумал Банников.
— А теперь вспоминайте, Оксаночка, о чем они говорили. Хотя бы отдельные слова, обрывки… Все, что запомнили.
Она наморщила гладкий лоб.
— Первый раз ни о чем не говорили, а может, замолчали, когда я подошла… Второй раз, второй раз… — Она густо покраснела, — тоже… ни о чем со мной… не говорили… То есть Олег Григорьевич ничего не говорил…
— Понятно, — закивал Банников, чтобы не смущать девушку.
— А вот третий… да — третий раз Олег Григорьевич был чем-то недоволен, очень громко тогда разговаривал, можно сказать, кричал… в ресторане почти никого не было. Я имею в виду тут, на улице. Дождь шел, так они, считай, одни здесь сидели. Олег Григорьевич сказал этому, который с усами: «Ты хоть думаешь, во что вляпался?» — а потом еще: «Я за тобой Шубу пришлю, приедешь ко мне, поговорим».
— А вы точно слышали?
— Точно слышала. Они меня не видели, спиной сидели. А потом увидели и замолчали. Этот, усатый, по-моему, очень расстроен был.
— А почему вы решили, что Шуба — это человек? Может, они о вещах говорили? Может, он ему какую-то шубу прислать хотел?
— Он очень конкретно сказал — Шубу пришлю. Как будто имел в виду человека.
— А когда это было, какого числа, вы случайно не помните?
— Какого числа… — Она задумалась. — Так сразу и не вспомнишь. Но я могу посмотреть, когда моя смена была.
— Давайте ваши координаты, — сказал майор. — Следователь вас вызовет.
— Зачем? — испугалась девушка. — Чтобы зафиксировать показания.
— Ой, не нужно! — Она явно дорожила работой и опасалась, как бы чего не вышло.
— Оксаночка, Олег Григорьевич ведь сказал, чтобы вы отвечали на все вопросы, так что ничего не бойтесь.
— А это по поводу…
— Да, — перебил ее майор, — по поводу. Большое спасибо. Он одним глотком допил кофе и поднялся. Жаль, но больше здесь делать было нечего.
Нина проснулась от Димкиного вопля. Вскочила и не сразу поняла, где находится. Димка подпрыгивал на балконе и кричал:
— Море! Море!
И впрямь: там было море. Прекрасное в утреннем свете, лазорево-синее море, а наверху — такое же синее небо. Еще видны были горы, с точки зрения Нины, не менее привлекательные, но Димкой пока совершенно не замеченные. Все его внимание поглотило море.
— Иди сейчас же сюда, — схватила его Нина, выскакивая на балкон. — Ты чего так кричишь? Всех перебудишь!
— Будить уже некого. — Валентина Яковлевна стояла внизу и улыбалась. — Давайте спускайтесь вниз, сейчас будем завтракать.
— Завтракать, завтракать! — заскакал Димка. — И пойдем на море! Я хочу тех штук, что растут на улице! За завтраком Нина не выдержала и спросила:
— Валентина Яковлевна, а как называется поселок? Или это город?
Валентина Яковлевна безмерно удивилась:
— Вы что, даже не знаете, где находитесь?
— На море, — рассудительно сказал Димка с набитым ртом, и все засмеялись.
— Да мы как-то не заметили, куда въехали, — оправдывалась Нина. — Темно уже было… когда Кирилл нас нашел, — закончила она не совсем связно.
— Это поселок. Партенит. — Какое красивое название!
— Еще греческое. В переводе означает «Девичье». Я знаете, мало где бывала, но мне кажется, это самое красивое место на земле… Ладно, что я вам так его нахваливаю. — Она немного смутилась. — Конечно, каждый кулик свое болото хвалит… Ну, вы сами посмотрите. — Хозяйка дома принялась собирать со стола посуду.
Нина взялась ей помогать. Вдвоем они быстро все прибрали, и Нина тут же стала перемывать чашки-плошки. Почему-то она мгновенно почувствовала себя своей рядом с этой пожилой женщиной, так любящей свой поселок.
— Да бросьте вы, я помою, — отговаривала гостью хозяйка, тем не менее одобрительно поглядывая на Нину.
— Нет, так не годится. Вы завтрак приготовили, а я должна хотя бы посуду помыть.
— Да мне и так целый день делать нечего… — Валентина Яковлевна махнула рукой. — Сын пропадает на работе, а мне скучно. Хорошо, что теперь вы будете жить — хоть веселее будет.
— Валентина Яковлевна, — серьезно начала Нина. — Давайте мы с вами сразу договоримся об оплате. Кирилл вчера отказался говорить на эту тему, а так жить мы не будем.
— Ниночка. — Хозяйка, казалось, была сильно сконфужена. — Я вас очень прошу… Какие деньги! И вообще — как Кирилл сказал, так и будет.
— Ну как же… — растерялась Нина.
— Ой, ну как вам объяснить… Понимаете, мы уже сколько лет не держим курортников. Раньше, конечно, пускали — все ведь в Крыму этим живут. А с тех пор как Кирюша стал зарабатывать, дом новый построили, — и теперь он мне не разрешает. Не нужно, говорит, мама, отдыхай. Так я и отдыхаю. Скучное это занятие! — Она лукаво посмотрела на Нину.