— Знаю. Я уже в космопорте напоролся на парочку этих героев. — Дженнингс сел на диван и закинул ногу на ногу. — И все равно приятно вернуться из этой дыры в нормальный город.
— Я все боялась, что они начнут проверять всех пассажиров рейсовых ракет.
— Да им же и в голову прийти не могло, что я сам, по доброй воле вернусь туда, откуда бежал.
— Об этом я как-то не подумала. — Келли села напротив него. — Ну и что же теперь? Материалы у тебя есть, но я не очень понимаю, как конкретно хочешь ты их использовать?
— Первым делом я встречусь с Ретриком и порадую его приятной новостью. Новостью, что взломщик, проникший на завод, это не кто иной, как я, собственной персоной. Он-то небось уверен, что это был какой-нибудь ушлый пэбэшник.
— А почему бы ему не выяснить это точно при помощи зеркала?
— Да в общем-то, да, — помрачнел Дженнингс. — Думаешь, меня эта странность не мучает? Ладно, так или сяк, но материалы у меня есть. Или, для полной точности, они есть у тебя.
Келли молча кивнула.
— А раз так, будем делать все по задуманному. Завтра мы встретимся с Ретриком, встретимся здесь, в Нью-Йорке. Ты можешь вызвать его в вашу контору? И он — он прискачет, если ты его вызовешь?
— Да. У нас есть уговоренный пароль. Если я попрошу его прийти, он придет.
— Чудненько. А там его встречу я. Осознав, что у нас есть эти чертежи и снимки, он поневоле согласится на все мои требования. Он возьмет меня в «Ретрик констракшн» на моих собственных условиях — ведь это все же лучше, чем если я вдруг упрусь рогом и действительно отнесу свою добычу пэбэшникам.
— Ну а что потом, когда Ретрик согласится на твои требования?
— Побывав на заводе, я собственными глазами убедился, что компания «Ретрик констракшн» куда крупнее, чем думалось мне раньше. Ее точные масштабы трудно даже предположить. Мало удивительного, что эти красавцы проявляют к ней такой нездоровый интерес.
— Так ты что, претендуешь на равную долю в контроле над компанией?
Дженнингс молча кивнул.
— И ты ни в коем случае не согласишься вернуться к своей прежней роли электронщика?
— Чтобы потом меня снова выкинули на улицу? — саркастически ухмыльнулся Дженнингс. — Нет уж, премного благодарны. Тем более что он явно строил куда более серьезные планы. Одна уж тщательность подготовки чего стоит. Можно только поражаться, насколько точно были подобраны амулеты, за этим видна долгая, кропотливая работа. Я видел на заводе уйму любопытного, уровень за уровнем производственных помещений, набитых техникой и людьми. И они же там не просто так сидят, а что-то делают. Вот и мне бы тоже хотелось во всем этом поучаствовать, тебе это понятно?
— Да, — кивнула Келли. — Вполне.
Дженнингсу очень не хотелось уходить из ее квартиры в беспроглядную, темную ночь, но — пришлось. Он и так засиделся там непростительно долго. Если ПБ застанет их вместе, ему конец, а Ретрикова компания окажется в крайне опасной ситуации; идти на такой риск не стоило, тем более сейчас, когда до благополучного исхода осталось всего ничего.
Он взглянул на часы. Уже за полночь. Утром он встретится с Ретриком и предъявит ему свои требования. От этой мысли на душе у него как-то потеплело. Еще немного, и он будет в безопасности. И не только в безопасности. «Ретрик констракшн» стремилась к гораздо большему, чем заурядное промышленное могущество. Все увиденное убедило Дженнингса в том, что готовится революция. В этом многоуровневом лабиринте, укрытом под бетонной крепостью, охраняемом целой армией до зубов вооруженных людей, строились планы будущего переворота, готовилась боевая техника. Межвременной захват и зеркало работали с утра до вечера, что-то подглядывали, что-то добывали.
Мало удивительного, что он так тщательно спланировал свои будущие действия. Присмотревшись к происходящему, он все понял и задумался. Как справиться с очисткой памяти? Он вернется в мир с напрочь стертой памятью, а это крушение всех планов.
Крушение? Но в контракте имелась дополнительная статья! Ею уже пользовались другие, но совсем не так, как это сделает он!
Он метил куда выше, чем все его предшественники. Семи амулетам предстояло стать его мостиком…
В конце квартала свернула к обочине и остановилась патрульная машина. ПБ. Ее дверцы распахнулись.
Дженнингс замер на полушаге, его сердце болезненно сжалось. Ночной патруль, прочесывающий город, время за полночь, а с одиннадцати вступает в действие комендантский час. Он окинул взглядом окрестные здания. Темно, везде темно. Все двери заперты на ночь. Умолкшие магазины, умолкшие рестораны, умолкшие жилые дома. Даже в барах, и в тех темно и тихо.
В отчаянии он обернулся назад — и увидел, как тормозит вторая патрульная машина. Ее дверцы распахнулись, и на тротуар вышли двое полицейских. Они его увидели. И пошли в его сторону. Дженнингс стоял, как примерзший к асфальту. Что впереди, что сзади положение казалось одинаково безнадежным. На другой стороне улицы сверкала неоном вывеска какой-то роскошной гостиницы. Он пошел на этот свет, пугаясь стука собственных каблуков по пустынной ночной мостовой.
— Стой! — крикнул один из полицейских. — Вернитесь сюда! Что вы там делаете? Какой у вас…
Дженнингс вошел в гостиницу, пересек вестибюль. Портье взирал на него с немым изумлением, никого больше рядом не было. Ну разве спрячешься в такой обстановке? Ни на что уже не надеясь, он обогнул конторку и побежал по широкому, застланному ковровой дорожкой коридору в призрачной надежде найти какой-нибудь служебный выход. Сзади хлопнула дверь, пэбэшники уже вошли в вестибюль.
Поворот направо — и преграда в виде двух рослых, плечистых типов.
— Куда вы идете?
— Пропустите меня, — сказал Дженнингс и сунул руку в карман, где лежал пистолет.
— Хватай!
Его руки были намертво, как стальными обручами, прижаты к бокам. Профессиональные бандюги. За их спинами — распахнутые двери. Свет, звуки, множество людей.
— Порядок, — сказал один из бандитов.
Они поволокли его по коридору в сторону вестибюля. Дженнингс пытался сопротивляться — безо всякого, естественно, успеха. Вот уж вляпался, так вляпался. Бандиты, притон. Город кишел такими заведениями. А роскошная гостиница — не более чем маскировка. А сейчас эти мордовороты сдадут его своим дружкам из ПБ.
Навстречу идут двое. Мужчина и женщина. Немолодые, хорошо одетые. С любопытством смотрят на подозрительного человека, трепыхающегося в руках охранников.
И вдруг Дженнингс понял. И почувствовал горячую волну облегчения.
— Подождите, — прохрипел он. — В моем кармане…
— Идем, идем.
— Подождите. Левый карман. Взгляните сами.
Бандиты остановились, Дженнингс перестал вырываться, расслабился. Тот, что слева, осторожно, словно опасаясь капкана, залез в его карман. Дженнингс улыбнулся. Он предвидел все, даже это. Неудачи не может быть, ни в коем случае. Кстати, решена и еще одна проблема: где прокантоваться до утра, до свидания с Ретриком. Теперь он сможет здесь же и остаться.