Мальчики зашли в дом, дверь за ними захлопнулась.
А Элвуд все смотрел на лодку. Соседка, миссис Хант, перестала снимать белье и взглянула на него и квадратную махину у него за спиной.
— Она и в самом деле на атомной тяге, да, мистер Элвуд?
— Нет.
— Что же тогда заставляет ее двигаться? Я не вижу паруса. Что за мотор у вашей лодки? Паровой?
Элвуд пожевал губы. Как ни странно, он никогда об этом не думал. В лодке не было мотора. Вообще никакого. Ни парусов, ни парового котла. Он не предусмотрел никакого двигателя — ни турбины, ни топлива. Ничего. Просто деревянный корпус, здоровая коробка, и все. Элвуд никогда даже не задумывался над тем, что будет двигать его лодку. Ни разу за все то время, что они с Тодди ее строили.
На него нахлынуло отчаяние. Двигателя нет, значит, это и не лодка вовсе, а просто куча дерева, смолы и гвоздей. И эта куча никогда не поплывет. Никогда не сдвинется с этого места. Лиз права. Он как какое-то животное, из тех, что по ночам покидают свое логово, чтобы с кем-то драться, кого-то убивать, с чем-то бороться в темноте.
Зачем он построил ее? Теперь он не знал. Куда она должна плыть? И этого он не знал. Что заставит ее двигаться? Как она сможет покинуть двор? Для чего все это было нужно — работать, не понимая, для чего, вслепую?
Тодди работал с ним рука об руку, все время. А почему? Может, он знал? Знал ли маленький мальчик, для чего они строят лодку? Тодди никогда не задавал вопросов, потому что доверял отцу.
Мальчик не знал ответа. Он, отец, тоже не знал, а ведь совсем скоро работе конец. И что потом? Сейчас Тодди закончит эту банку с краской, положит кисточку, уберет гвозди, подметет опилки, повесит на место пилу и молоток. А потом задаст тот самый вопрос.
И он не сможет на него ответить.
Элвуд стоял, глядя на построенную ими махину, силясь понять. Для чего он трудился? Зачем все это было нужно? Когда же он узнает? И узнает ли вообще?
Целую вечность он стоял и смотрел.
А потом с неба упали первые огромные черные капли дождя, и с ними пришли все ответы.
© Перевод А. Криволапова.
Ангар был огромный. В дальнем конце вокруг гигантского пульта толпились техники, наблюдая сложные световые узоры, которые быстро перетекали из одного в другой, составляя бесконечное разнообразие комбинаций. Гудели и трещали машины на длинных столах — компьютеры, управляемые людьми, и автоматы. Графики и таблицы занимали каждый дюйм вертикального пространства на стенах. Хэстен восхищенно смотрел по сторонам.
Вуд рассмеялся.
— Идите сюда, и я покажу вам нечто по-настоящему интересное. Узнаете?
Он кивнул на массивный аппарат, окруженный молчаливыми мужчинами и женщинами в лабораторных халатах.
— Узнаю, — медленно проговорил Хэстен. — Что-то вроде нашего «Дипа», только раз в двадцать больше. Что вы собираетесь перемещать? И куда? — Он коснулся броневой пластины «Дипа», присел на корточки и попробовал протиснуться в грузовой отсек. Отсек оказался запертым — «Дип» работал. — Знаете, если бы мы только подозревали о существовании этой штуковины, Историко-исследовательское управление…
— Теперь вы в курсе. — Вуд опустился на корточки рядом с ним. — Послушайте, Хэстен, вы первый человек не из Конторы, который смог сюда попасть. Вы видели охрану. Сюда нельзя проникнуть без разрешения — у охранников приказ стрелять на поражение.
— Чтобы скрыть это? Машину? Вы готовы убивать?..
Оба поднялись на ноги — Вуд, сжав челюсти, смотрел на Хэстена в упор.
— Ваш «Дип» копается в древностях. Рим. Греция. Пыль и старинные манускрипты, — Вуд коснулся машины перед ним. — Этот «Дип» другой. Мы охраняем его ценой собственных жизней — и чужих тоже, а знаете почему? — (Хэстен уставился на машину.) — Этот «Дип» не для древностей, он… для будущего. — Вуд посмотрел Хэстену прямо в глаза. — Понимаете? Для будущего.
— Вы вторглись в будущее? Как вы посмели? Вам прекрасно известно, что путешествия в будущее запрещены законом! — Хэстен отпрянул. — Узнай об этом Исполнительный совет, и все тут разнесут на кусочки. Это чрезвычайно опасно — забыли выкладки Берковского?! — Хэстен сердито расхаживал взад-вперед. — Не понимаю, как вы могли использовать «Дип», направленный в будущее. Доставляя что-то из будущего, мы автоматически привносим новые факторы в настоящее, соответственно будущее меняется, и мы попадаем в бесконечный замкнутый круг. Больше проникновений в будущее — больше новых факторов в настоящем. Вы создаете нестабильные условия на целые столетия вперед. Поэтому и принят закон.
Вуд кивнул.
— Я знаю.
— И продолжаете работу? — Хэстен принялся махать техникам у машины. — Прекратите ее, ради всего святого! Прекратите, пока не притащили сюда летальный элемент, который уже не остановить! Почему вы…
Вуд неожиданно поник плечами.
— Ладно, Хэстен, хватит читать нам лекции. Слишком поздно — это уже произошло. Летальный фактор появился при первых наших экспериментах. Мы думали, что все предусмотрели… — Он поднял взгляд. — Поэтому вы здесь. Садитесь, я расскажу вам все.
Они смотрели друг на друга через стол. Вуд сложил руки на груди.
— Расскажу все по порядку. Вы считаетесь специалистом, экспертом в Историко-исследовательском. Вы знаете о «Дипах» больше, чем кто-либо из живущих на земле, — вот почему мы показали вам нашу работу… нашу незаконную работу.
— И вы уже вляпались в неприятности?
— В чертову кучу неприятностей, причем каждая попытка что-то исправить делает еще хуже. Если мы не предпримем мер, то станем самой преступной организацией в истории.
— Пожалуйста, начните сначала, — попросил Хэстен.
— Строительство «Дипа» санкционировал Политнаучный совет — они хотели знать результаты некоторых из принятых ими решений. Мы поначалу протестовали, приводили теорию Берковского… Увы, подобные идеи обладают гипнотическим свойством. В конце концов мы сдались, и был построен «Дип» — секретно, разумеется.
Первый прыжок мы совершили на год вперед. Чтобы защититься от эффекта Берковского, мы пошли на хитрость — ничего не доставили сюда. «Дип» не собирал образцы — только делал съемку с большой высоты. Пленка вернулась к нам, мы увеличили снимки и попробовали проанализировать их.
Поначалу результаты были неплохими. Отсутствие войн, растущие красивые города. Увеличение показало на улицах много людей — все хорошо одеты, совершенно очевидно благополучны, никуда не торопятся.
Затем мы отправились на пятьдесят лет вперед. Еще лучше: количество городов уменьшается, люди не так зависят от машин. Кругом трава, парки. Общие условия те же: мир, довольство, много свободного времени, меньше спешки, бесполезной суеты.
Мы продолжали работу, отправляясь все дальше в будущее. Конечно, стопроцентных результатов такие методы наблюдений не дают, однако все выглядело отлично. Мы информировали Совет, который продолжал планирование. А потом и случилось…