– Ты еще любишь меня? – спросила Дорин. – После всего, что с нами случилось?
Она повернулась к нему, чтобы видеть его лицо.
– Конечно, люблю, – ответил Джек.
– И я, – произнесла она тихим тусклым голосом. – И все же, боюсь, этого недостаточно. У тебя ведь жена и сын – а это очень много, если подумать. Так или иначе, мне с тобой было хорошо. Я никогда не стану жалеть об этом. Мы не виноваты в смерти Арни, так что не надо переживать. Он сам навлек ее на себя своими деяниями. И мы никогда не узнаем, чего он хотел на самом деле. Но я точно знаю, что он хотел причинить нам зло.
Джек кивнул.
Они молча продолжали лететь к Льюистауну, везя с собой мертвое тело Арни Котта, возвращая Арни домой, в его поселение, где он был и, возможно, навсегда останется председателем Союза водопроводчиков Четвертого планетарного отделения.
Манфред Стайнер поднимался по еле заметной тропинке все выше и выше в горы, пока перед ним не замаячила группа темнокожих призрачных людей. Они двигались со своими яйцами пака, наполненными водой, и колчанами отравленных стрел, женщины несли ступки. Все курили, двигаясь гуськом вперед.
При виде Манфреда они остановились.
Один из них – молодой мужчина – вежливо произнес:
– Дожди, проливающиеся от твоего бесценного присутствия, поддерживают и укрепляют нас, мистер.
Манфред не понял слов, но уловил их мысли: осторожные и нежные, без всякого присутствия ненависти. Они не хотели причинить ему боль, и это было радостно. Он забыл о своем страхе и принялся рассматривать звериные шкуры, которые несли бликмены. «Что это за звери?» – недоумевал мальчик.
Бликмены тоже рассматривали его с интересом – они постепенно приближались к нему, пока не обступили со всех сторон.
«В горах садятся чудовищные корабли, – думал один из бликменов, – людей на них нет, и они сами тут же берутся за работу. Не с них ли ты случайно?»
«Нет», – мысленно ответил Манфред так, чтобы его услышали.
Бликмены взмахнули руками, и над самым центром горного кряжа он увидел целый флот челночных кораблей ООН, зависших в воздухе. «Они прибыли с Земли, – понял Манфред. – Продолбят здесь землю и начнут возводить дома. Скоро лицо четвертой планеты покроют здания AM–WEB».
«Мы покидаем горы из–за них, – подумал один из более старых бликменов. – Теперь мы не сможем здесь жить. Мы давно предвидели это, и вот они пришли».
«Можно я пойду с вами?» – спросил про себя Манфред.
Бликмены в удивлении расступились и принялись совещаться. Они не знали, как отнестись к его просьбе, им никогда еще не доводилось слышать такое от эмигрантов.
– Мы идем в пустыню, – наконец сказал молодой мужчина. – Мы не знаем, сумеем ли выжить там. Ты уверен, что хочешь для себя такой жизни?
– Да, – ответил Манфред.
– Тогда пойдем, – решили бликмены.
И они продолжили свой путь. Несмотря на усталость, они шли широким шагом, и сначала Манфред подумал, что отстанет от них, но они соразмеряли свою скорость с его возможностями.
Перед ними лежала пустыня. Но никто не сожалел о принятом решении: возврат к прошлому был невозможен.
«Я не буду жить в AM–WEB, – повторял про себя Манфред, подстраиваясь под поступь бликменов. – Темные тени помогут мне сбежать».
Ему было хорошо, так хорошо ему еще никогда не было.
Одна из женщин робко предложила Манфреду сигарету, и он принял ее.
И чем дальше они шли, тем более значительные изменения ощущал в себе Манфред. Он становился другим.
Сильвия Болен в сумерках готовила обед для Дэвида, себя и своего тестя, когда внезапно заметила, что по берегу канала движется темная фигура. «Мужчина, – испуганно подумала она и бросилась к двери. – Господи, только бы не снова этот Отто или как его там».
– Это я, Сильвия, – послышался из темноты голос Джека.
– Эй, а почему ты без вертолета? – выскочил из дома Дэвид. – Ты приехал на автобусе? Могу поспорить, что на автобусе. А что случилось с твоим вертолетом, папа? Сломался в пустыне?
– Нет больше вертолета, – устало ответил Джек.
– Я слышала по радио, – промолвила Сильвия.
– Об Арни Котте? – Он кивнул. – Да, это правда.
Джек вошел в дом, снял куртку, и Сильвия повесила ее в шкаф.
– Ты очень расстроен? – спросила она.
– Я лишился работы, – ответил Джек. – Арни выкупил мой контракт. – Он посмотрел по сторонам. – А где Лео?
– Спит. Его не было почти целый день – бегал по делам. Я рада, что ты вернулся домой до его отъезда: он сказал, что завтра возвращается на Землю. Ты знаешь, что ООН начала приобретать землю в горах Франклина Рузвельта? Это тоже передали по радио.
– Не знал, – ответил Джек и, выйдя на кухню, сел за стол. – Как насчет чая?
– Наверное, это не мое дело, но насколько серьезно обстоит дело с твоей работой? – спросила Сильвия, готовя чай.
– Я могу заниматься любыми ремонтными работами. К тому же мистер И наверняка возьмет меня обратно. Наверняка он неохотно расстался с моим контрактом.
– Так что же ты так отчаиваешься? – успокоилась она и тут же вспомнила об Арни.
– Я вылез из автобуса за полторы мили отсюда и просто устал.
– Я и не ждала, что ты сегодня вернешься. – Нервы у нее были напряжены до предела. – У нас на обед только печень, бекон и тертая морковь с синтетическим маслом. Лео сказал, что ему хочется какого–нибудь пирога на сладкое, и мы с Дэвидом собирались приготовить его попозже: все–таки он улетает, и мы, возможно, больше никогда не увидимся.
– Пирог – это замечательно, – пробормотал Джек.
– Господи, да скажи же, что с тобой такое! – взорвалась Сильвия. – Я еще никогда не видела тебя в таком состоянии.
– Я просто думал о том, что Арни сказал перед самой смертью, – после долгой паузы откликнулся Джек. – Я был рядом. И Арни сказал, что находится не в реальном мире: что это всего лишь шизоидная фантазия, въевшаяся в его мозг. Мне никогда не приходило в голову, насколько похож наш мир на мир Манфреда, мне всегда казалось, что они во всем противоположны. Теперь же я чувствую, что все дело просто в степени.
– Ты не хочешь рассказать мне о смерти мистера Котта? По радио передали, что он погиб в результате аварии на пересеченной местности в горах Рузвельта.
– Это была не авария. Арни убил человек, которого тот обидел. Месть. Естественно, его сейчас разыскивает полиция. Арни умер, считая, что стал жертвой бессмысленной ненависти сумасшедшего, но, судя по всему, эта ненависть была вполне оправданной, без всяких элементов психоза.
«Такую ненависть ты бы начал испытывать ко мне, если бы знал, какую ужасную вещь я сегодня совершила», – подумала Сильвия, подавленная чувством вины.