– Не по уставу встречает, хрен усатый, – пробормотал Перфильев, вытирая со лба испарину. – Задницы даже не приподнял! Хотя на таком солнышке мог и к сиденью привариться.
Слава и Рудик тоже вылезли из машины, топтались рядом, отдувались и облегченно сопели – снаружи жара, а в машине так просто душегубка. Каргин посмотрел на них, потом бросил взгляд на дорогу, что извивалась над скалами серой змеей, и распорядился:
– Назад полезайте. Дальше сам поведу.
Водитель джипа уставился на него щелочками глаз:
– Ехать скоро, началник? Или загорай?
– Сейчас поедем. Ты мне скажи, как президент туда добирается? – Каргин вытянул руку к перевалу.
– Туран-баша на вертолет, – отозвался усач.
Перфильев недовольно хмыкнул.
– А что за нами вертушку не прислал? Керосина жалко?
– Не понимай по-русски. – Проводник повернул ключ, двигатель взревел, и машина тронулась с места. Судя по тому, с какой ловкостью усатый развернулся на узкой дороге, был он классным водителем.
– Ну, поедем, – сказал Каргин, устраиваясь на бархатном сиденьи. – Всем тачка хороша, и мощная, и просторная, а вот кондера нет… Надо поставить.
– Сделаем, Алексей Николаевич, – пообещал Рудик. Они с Дмитрием возились сзади, устраиваясь поудобнее. Перфильев обернулся, заворчал:
– Вы там поаккуратней, парни, «калаши» ногами не пинайте. Один пнет, с предохранителя снимет, другой пнет, и прямо на спуск… Полегче, говорю!
Возня прекратилась. Каргин выжал сцепление, включил первую передачу. Педаль газа, будто живая, дрогнула под ногой, и «ЗИМ» послушно тронулся с места. Вторая передача, третья… Скорость – сорок километров… На такой дороге достаточно. Усатый проводник тоже не рисковал ехать быстрее.
Мимо замелькали каменные глыбы, то плоские, то остроконечные или причудливо изломанные, из открытых окон потянуло свежим ветерком, яркие солнечные блики заиграли на капоте машины. Подъем, сначала плавный, сделался круче, но «ЗИМ» будто не заметил этого, лез и лез себе неспешно в гору, гудел мотором, цеплялся шинами за серый асфальт. Тяжеловатая тачка, зато устойчивая, как БМП, размышлял Каргин. Тачка для настоящих мужчин! Приятно водить такую: во-первых, без силы с ней не совладать, а во-вторых, простор-то какой! Была бы тут Кэти, на колени посадил! Посадил бы, а потом…
Он смущенно покосился на Перфильева и повернул, огибая скалу. Поворот был крутой, почти на сто восемьдесят градусов; теперь справа тянулся вертикальный горный склон, а слева зиял обрыв, еще не очень глубокий – так, примерно в десять этажей. Водитель джипа сбавил скорость – до полудня было еще далеко, солнце висело на востоке, слепило глаза.
– Я тебе вот что скажу, Алексей, – произнес Перфильев, шаря в бардачке. – Я так полагаю, что туран-баша просто обязан нас наградить. Мы ведь бунтовщика устаканили, этого Вальку-эмира, со всей его бандой! Меньше оппозиции, крепче власть… Ты как думаешь?
– Думаю, что президент о наших подвигах не знает, – вымолвил Каргин. – Еще думаю, что честь и награды Таймазову достанутся.
– Это еще почему? У меня доказательства есть! – Влад потащил из бардачка полиэтиленовый пакетик, раскрыл его, принюхался. – Спиртом пахнет… А ушко совсем свежее! Приметное ушко, с серьгой!
Джип повернул, а вслед за ним и Каргин. Теперь солнце светило в спину, однако усатый скорости не прибавлял. Они ползли по дороге не быстрей тридцати километров, и скальная стенка, иссеченная трещинами, неторопливо убегала назад, грозя им растопыренными пальцами кустов. Струйки воздуха, врывавшиеся в салон машины, ослабели, сделалось душновато, но ехать быстрее Каргин не пытался, соображая, что дальше, наверно, крутой поворот над самой пропастью или иное опасное место.
– Мне вот сказали, что в Туране есть интересные ордена, – опять начал Перфильев. – Отчего бы президенту нам по висюльке не пожаловать? Я на искандеров орден или там Звезду Эмира не претендую, но вот имеется у них Лапа Барса, для военных чинов, что храбрость проявили при защите отечества. Это годится! Пусть даст нам по лапе! – Совсем развеселившись, Перфильев хрипло захохотал. – Тебе лапа, и мне лапа! С подвесками!
На заднем сиденьи тоже захихикали. Каргин слушал впол-уха, поглядывая то на край обрыва в трех шагах от колес, то на буро-серый монолит утесов, то на джип. Их проводник притормаживал, хотя дорога казалась вполне безопасной.
Перфильев сунул пакет обратно в бардачок.
– Слышь, Леха, а французы тебе чего-нибудь дали? Крест какой-нибудь или звезду? У них, я слышал, ордена красивые, особенно Почетного Легиона.
– Денег дали, – ответил Каргин. – На те деньги я квартиру купил на Лесной. Сам подумай, Влад, что лучше: орден или квартира в Москве?
– Лучше орден и квартира в Париже, – сказал Перфильев.
Их караван из двух автомобилей снова повернул. Пропасть теперь казалась гораздо внушительней; с высоты озеро Кизыл мнилось блестящей монеткой, скалы вокруг него – россыпью мелких камешков, а лежавший за ними городок был вообще не виден, тонул в зеленовато-розовой дымке меж бирюзовым небом и фиолетовыми скалами. Поглядев вниз, Каргин заметил, что по серпантину, преследуя их, ползут два маленьких жучка, зеленоватый и черный; эти машины двигались быстрее, то прячась за краем пропасти, то вновь появляясь на серой ленте дороги.
– Едут за нами, – сообщил он. – Едут, догоняют, а усатый вроде не торопится.
Влад, сидевший справа, приподнялся.
– Точно, едут! Ну-ка, Дмитрий, в бинокль глянь… Там, за откидным сиденьем, шкафик, а в нем бутылка и бинокль… Не перепутай!
Дима достал бинокль, просунулся в окно, сообщил:
– Джип, а в нем четверо вояк, но на кого похожи, непонятно. Без формы, зато с автоматами! И пулемет есть… Вторая тачка метрах в двухстах за ними. Черная, импортная, высокой проходимости, такую я у нашей гостиницы видел… Вроде как «ландкрузер», а кто в ней рассекает, не разглядеть – стекла тонированы.
– Надо думать, почетный эскорт, – решил Перфильев. – Нас сопровождают или того, в импортной тачке… Слушай, Алексей, а вдруг Таймазов в ней едет? За орденом, кукиш поганый! Распустит хвост, а я ка-ак… – Он снова полез в бардачок.
– Это было бы недипломатично, – заметил Каргин. – Если хочешь орден, я тебе в Бразилии куплю. Или в Венесуэле.
Они поднялись к перевалу. Слева вершина, и справа вершина, впереди – серая лента шоссе, словно оборванная у крутого поворота, а сверху – голубой небесный купол, полный солнечного сияния и плывущих на север облаков. Седловина продувалась свежим ветром, духота исчезла, и за спиной Каргина послышались блаженные вздохи. В зеркальце заднего обзора он видел нагонявший их джип. Тот пристроился за ними, не доезжая десятка метров, не сигналил и не пытался обогнать. Черной машины не было видно, и Каргин подумал, что Влад, наверное, прав: гвардейцев послали им в сопровождение.