Лингейнец был уже совсем близко. Наконец он исчез с экрана, а еще через пять секунд они услышали тяжелые шаги по обшивке корабля.
Байрон передвинул рычажок, и вокруг входного люка загорелись сигнальные огни. Через мгновение раздался властный стук, и внешний люк корабля открылся, принимая гостя. За стеной пилотской рубки загрохотали шаги. Наружный люк закрылся, часть стены скользнула в сторону, и в проеме появился человек.
Костюм его мгновенно покрылся звонкой изморозью, которая толстым слоем затянула стекло шлема и превратила космонавта в белую статую, обдающую холодом.
Байрон усилил обогрев помещения. Ворвалась струя теплого воздуха. Изморозь начала таять, на скафандре заблестели капельки росы.
Лингейнец нащупал неуклюжими металлическими пальцами застежки шлема, стараясь поскорее избавиться от снежной слепоты. Шлем взметнулся вверх, подняв за собой взъерошенные волосы…
– Ваше превосходительство! – воскликнул Джилберт и, обращаясь к Байрону, радостно и гордо добавил: – Байрон, это сам Автарх!
Но Байрон, остолбенев, еле выговорил непослушными губами:
– Джонти?!
Автарх откинул в сторону скафандр и уселся в большое мягкое кресло.
– Давно не приходилось упражняться, – сказал он, – Но говорят, стоит однажды этому научиться, потом уже не отвыкнешь. Привет, Фаррил. Милорд Джилберт, добрый день. А это, насколько я помню, дочь Правителя леди Артемизия.
Он зажал губами длинную сигарету и затянулся. Рубку заполнил приятный запах ароматизированного табака.
– Не ожидал увидеть вас так скоро, Фаррил.
– Или вообще увидеть, – съязвил Байрон.
– Может, и так, – согласился Автарх, – Конечно, получив сообщение из одного слова «Джилберт» и зная, что Джилберт не может управлять космическим кораблем, зная, что я сам послал на Родию молодого человека, который может управлять космическим кораблем и который вполне способен украсть крейсер, спасаясь бегством, зная, наконец, что человек на крейсере молод и обладает аристократической внешностью, я мог прийти только к одному заключению. Поэтому я не удивился, увидев вас.
– А я думаю, все-таки удивились, – возразил Фаррил. – И сильно удивились, черт возьми! Как несостоявшийся убийца. Думаете, только у вас есть способности к дедукции?
– Я всегда был самого высокого мнения о вас, Фаррил.
Автарх остался абсолютно невозмутимым, и Байрон почувствовал неловкость за свой срыв. Взбешенный, он повернулся к Джилберту с Артемизией:
– Этот человек – Сандер Джонти. Я вам о нем рассказывал. Возможно, он также и Автарх Лингейна иди даже пятьсот Автархов. Неважно, для меня он Сандер Джонти.
– Тот самый, который… – начала Артемизия.
Джилберт поднял тонкую дрожащую руку:
– Возьмите себя в руки, Байрон. Вы сошли с ума?
– Это тот самый человек! Я не сошел с ума! – выкрикнул Байрон. Потом с усилием овладел собой. – Ладно. Я думаю, нет смысла кричать. Уходите с моего корабля, Джонти. Теперь я говорю достаточно спокойно. Убирайтесь с корабля!
– Мой дорогой Фаррил, но почему?
Джилберт издал какой-то нечленораздельный звук. Байрон яростно оттолкнул его и посмотрел сидящему Автарху прямо в лицо:
– Вы допустили одну ошибку, Джонти. Только одну. Не догадались, что, выйдя из спальни, часы я оставлю внутри. Видите ли, на часах у меня индикатор радиации.
Автарх выпустил кольцо дыма и мило улыбнулся.
– Этот индикатор не посинел, Джонти, – продолжал Байрон. – В моей комнате не было никакой бомбы. Только тщательно изготовленная подделка! Если вы станете это отрицать, значит, вы лжец, Джонти, или Автарх, или как вам угодно себя называть.
Более того, это именно вы подсунули мне эту подделку. Вы усыпили меня гипнайтом и организовали всю эту ночную комедию. Все сходится, не так ли? Если бы мена не разбудили, я так и проспал бы всю ночь, не узнав, что в комнате что-то не в порядке. Поэтому вы позвонили мне. Проснувшись, я должен был обнаружить бомбу, которую вы специально положили рядом со счетчиком, чтобы я не мог ее не заметить. А кто взорвал мою дверь, чтобы я не успел догадаться, что бомба – всего лишь подделка? Должно быть, вы наслаждались той ночью, Джонти…
Байрон ожидал хоть какой-то реакции, но Джонти лишь кивнул с вежливым интересом. Байрон почувствовал, что свирепеет, Как будто пинаешь подушку, бьешь по воде, машешь кулаками в воздухе…
Он хрипло сказал:
– Моего отца приговорили к смерти. Я вскоре узнал бы об этом. Я отправился бы на Нефелос, чтобы самому решить, сражаться мне с тиранитами открыто или тайно. Я знал бы свои возможности и был бы готов ко всем неожиданностям и случайностям.
Но вы захотели, чтобы я отправился на Родию и встретился с Хинриком. Конечно, просто так я не стал бы выполнять ваши желания. Вам нужно было организовать стечение обстоятельств. И вы организовали!
Я думал, что мне подложили бомбу, и не мог понятья почему. Вы объяснили. Вы даже «спасли» мне жизнь! Вы! Казалось, вы знаете все. Например, что мне делать дальше. А я был выведен из равновесия и последовал вашему совету…
Байрон перевел дыхание, ожидая ответа. Ответа не было, Он закричал:
– Вы мне даже не сказали, что я улетаю на родийском корабле и что капитан знает, кто я такой. Вы даже не объяснили, что отправляете меня прямо в руки тиранитов. Или вы отрицаете это?
Наступила долгая пауза. Джонти погасил окурок.
Джилберт нервно сжимал ладони.
– Байрон, вы ведете себя невозможно. – проговорил он. – Не станет Автарх…
Но Джонти спокойно перебил его:
– Станет, Я все признаю. Вы совершенно правы, Байрон. Поздравляю, вы на редкость проницательны. Подделка вместо бомбы была подсунута мною, и это я отправил вас на Родию с намерением дать возможность тиранитам арестовать вас.
Лицо Байрона прояснилось. Во всей этой истории не осталось больше белых пятен.
– Когда-нибудь я с вами рассчитаюсь, Джонти Но сейчас вы Автарх Лингейна, у вас наготове три корабля, так что условия слишком неравные. Однако «Беспощадный» – мой корабль. Я его пилот. Надевайте скафандр и убирайтесь. Канат еще на месте.
– Это не ваш корабль. Вы скорее пират, чем пилот.
– Сейчас я на нем хозяин, и этим все сказано. Даю вам пять минут.
– Послушайте, давайте обойдемся без драматических сцен! Мы нужны друг другу, и я не собираюсь уходить.
– Вы мне не нужны. Даже если бы весь тиранитский флот преследовал нас, а вы могли бы уничтожить его одним ударом, я все равно не попросил бы вас о помощи.
– Фаррил, – сказал Джонти, – вы ведете себя как ребенок. Я дал вам возможность высказаться. Можете вы, в свою очередь, выслушать меня?