Говорили, что в истории с Густавом замешана какая-то женщина. Якобы она оказалась не из Их круга, а самого Густава готовили к династическому браку для укрепления позиций семейной корпорации за пределами Солнечной. Но тут вмешались чувства. Естественно, у влюбленных так ничего и не вышло, и несчастная просто исчезла в одно прекрасное утро — другого способа оградить Густава от нежелательной связи, грозящей перейти в открытый бунт, почему-то не придумали. Случайный отказ гравискутера на горной трассе в Карпатах… Обрыв — почти километровый.
Только Густав как-то докопался до подноготной её смерти и решил изменить свою жизнь. А раз так, делались выводы, значит это — не навсегда. Помается, пожуёт курсантских концентратов, может быть изготовленных на тех самых семейных заводах, и вернётся в свой круг.
На первом курсе даже действовал (втайне от Густава, естественно) тотализатор, где ставки делались на то, когда он пошлёт все прелести курсантской жизни подальше… Но время шло, а Густав оставался таким же, каким запомнили его с первых дней обучения остальные курсанты. Нормальным парнем, без привычки задирать нос и ныть по любому из поводов.
Когда он переломал ноги во время силовой подготовки в СВЗ и угодил в лазарет, решили — всё! Больше не вернётся. Но он вернулся. И, узнав про тотализатор, долго смеялся без всякой обиды на незадачливых спорщиков.
— Какие нынче ставки? А в банке сколько накопилось? Ого! Это замечательно. Можете сразу всё мне отдать, а я закажу шикарный банкет для всего отделения, когда закончится обучение! Погуляем. Вместе, — сделал он ударение на последнем слове.
Правда, свои интересные разговоры Густаву пришлось прекратить после того, как о них узнал комендант. Всё объяснялось просто — Густав вёл их открыто, не стесняясь присутствия офицеров, которые, кстати, тоже не прочь были его послушать.
— Как вы думаете, кто выигрывает во всей этой войне? Понятно, что победители… Я имею в виду — сейчас, прямо в этот самый момент… Правильно. И трофейные технологии первым делом оцениваются ими. Слышали о специальной комиссии? Как это — зачем? А вдруг у бессмертных и вправду удастся секретом бессмертия разжиться? Неужели вы думаете, что оно для всех окажется доступным? Не думайте! Такое уже было. Не с бессмертием, это точно, но — с секретами долголетия, например дистанционного управления сознанием… Всё уже было. Включая потенцию до глубокой старости, — под общий смех продолжал он. — Так что трофейные технологии — это раз. Резервный запас, который можно использовать при торговле за свою жизнь, даже в случае оккупации Земли бессмертными — это два…
— Глупости. Бессмертные не торгуются От нас им ничего не нужно, кроме наших планет А если что-то и нужно — возьмут сами В случае оккупации. Кто им помешает? И кто может знать, что еще для бессмертных может оказаться ценным? Золото? Натуральные бриллианты? Или — человеческое дерьмо? Может, оно для червей является деликатесом.
— Я. Никогда. Не. Говорю. Глупости — неожиданно глухим голосом, чеканя каждое слово, сказал Густав. — И я не болтун. Просто если решил никогда не возвращаться. Туда! — Он неопределенно кивнул. — То почему бы не поделиться с вами всем, о чём вы даже из слухов не узнаете? Или я для вас — интересная игрушка, а вы мне — не друзья? Я не знаю, что ценят больше всего бессмертные, но это знают Они, — он поднял взгляд кверху. — Даже среди хайменов имеются свои тайны, которые не всегда являются общим для них достоянием. Это тоже жестокий мирок, где каждый следит за тем, чтоб его сосед не узнал чего-то большего. И если комендант нашей Крепости — выходец одной из семей, то значит, на «Азии», или «Европе» кто-то высоко сидит — из другой. Кто хочет со мной поспорить на все наряды до конца обучения? Ну?
Хотя курсанты всё равно не верили ему до конца, спорить с Густавом не пожелал никто.
— Да, я не был посвящен во многие тайны. Но знаю другое.. Хайменам приходится получать кое-что от бессмертных. Сам видел золотые слитки в форме бубликов, — странная форма, правда? — с каким-то несуразным клеймением, похожим на царапины. Откуда это у них? — Дистанцироваться от общества хайменов у него получалось так легко и непринужденно, что вскоре все поняли, что он действительно перестал считать себя хайменом. — Почему золото бессмертных попало к ним? Почему именно золото, а не какие-нибудь технологические новинки? Этого я тоже не знаю. Никто не знает. Но уверен — существует какой-то запасной вариант. Всегда существовал, даже в прежние времена, когда сталкивались самые непримиримые враги.
— Можно подумать, такого не было, когда победители просто казнили побежденных! Историю здесь многие знают, — возражал кто-то.
— А ты уверен, что это была настоящая история? Та, которую тебе преподавали? В эпоху индустриального ренессанса никто никого уже не казнил. Отправляли в изоляцию — да. Сами уходили, тоже — да А если происходила показательная казнь. Под фанфары, после судебного фарса, значит, прикрывали кого-то другого. Или самих себя. Всегда есть запасной вариант. — убежденно говорил он.
— Слушай, Густав! А то, о чём ты говорил… Может, это было трофейное золото? Большой флот часто делает такие подарки…
— Может. Но только слышал ли кто-нибудь о взятии трофейных золотых слитков? Нет? А почему? Корпоративное правительство любит поднимать боевой дух перечислением трофеев. Раз в месяц оглашается целый список — платина, вольфрам, плутоний, цезий и количество квазеров — энергетических частиц для гравитационного оборудования. И военные технологии. Про золото, если честно, тоже однажды сообщили, но было это лет тридцать назад. Взяли корабль-арсенал, а у него половина корпуса — золотые. С чего такая блажь — неизвестно. Может, на верфях у них как раз корабельные сплавы закончились. Потом уже разобрались, что в том золоте какая-то гадость была. То ли новый вид излучения, то ли чипы атомарного уровня изготовления — для наводки по сигналу. Троянский конь, вот что это было! Сразу, как разобрались, вывесили эту часть корпуса где-то за орбитой Нептуна. Вовремя успели, — через неделю в этой точке такая гравитационная буря случилась! Нептун чуть с орбиты не сполз. Про это говорили. А вот про слитки в форме бубликов — ни слова…
— Но это же предательство!
— И кому ты собрался предъявить обвинение? А главное — как? Только потому, что я наболтал? В лучшем случае — шлёпнут. Чтобы не мешал жить. Так что знайте — пока одни гибнут, другие всегда найдут, как достаток улучшить и в потерях не остаться. Неразрывная связь между жизнью и смертью в наглядном виде. Всегда так было…
Тут в кубрик вошел сам комендант, и курсанты подпрыгнули едва ли не до потолка. Только Густав умудрился встать по-строевому, без лишнего трепета. И без слов вышел вслед за комендантом.
Никто не знает, о чём там был разговор, но вернулся он тихий, спокойный, лишь руки вздрагивали, будто с четырьмя матрёшками отработал.
— Всё. Я закончил. Будем учиться воевать. И чёрт с ними, с хайменами. Всегда так было. — Последний раз повторил он любимую присказку и действительно — как излучателем отрезало.
Больше никто не слышал от Густава ни единого слова про тайные интриги хайменов.