— Принято, ком!
— Тогда я вас не задерживаю больше. Идите.
Они ушли, радуясь в душе, что все так легко обошлось. И снова встал вопрос — а собственно, куда им идти?
Джокт, который не так давно мучился подобным вопросом, вспомнил о Храме Единения Веры. Гаваец принялся всех уговаривать отправиться с ним на Оаху.
— Да вы себе представить не можете, что это такое!
— Ага, зато ясно представляется некролог про пилотов, что избежали гибели в жестоких схватках, и нашли глупую смерть, приложившись головой о камни. У вас там есть камни на дне?
— Давно уже нет! Песочек, волны, солнце!
А Барон отчего-то помрачнел.
— Ты что? Не хочешь в Храм или на Гавайи? Давай, другое место выберем.
— Не в этом дело. Я вообще предпочел бы сразу стартовать к Крепости. Или остаться в гостинице. Второе невозможно, потому что выглядит по-идиотски. Первое — по той же причине... Может, вы вдвоем прогуляетесь? А я схожу в видеозал, закажу программу до завтрашнего утра... Вам со мной будет скучно.
— Что за блажь?
— Не блажь. Нельзя мне разгуливать так просто. Глобальный информаторий, слыхали? Засекут соглядатаи семьи и возьмут меня тепленьким, прямо посреди улицы. Знаете, как это делается? Спускается скутер, открывается дверца, и через секунду скутер улетает. А человека нет. Вот и конец моей карьере пилота, а Старик — далеко. Потом все по плану — привет, психушка!
— Ты серьезно?
— Вполне. И вам рядом со мной тоже необязательно находиться. К тому же мне кое-кого повидать нужно... На всякий случай попрошу вас следить за сигналом моего идентификатора.
— Как? Он же у тебя отключен?
— Как увидите, что включился, можете попытаться мне помочь. Вам не впервой. — И Барон указал на медаль, украшающую грудь Джокта.
— Ладно, отговаривать не будем, тебе виднее. Ты, кстати, тоже можешь посмотреть — где мы и что мы. Если все нормально — давай сразу к нам. — Гаваец сразу согласился с Бароном. — Тем более, нам необязательно расставаться до утра. Видео так видео, но вечером, часов в десять, включи на минуту идентификатор. Не окажемся слишком занятыми — приедем.
— Договорились! Джокт, не смотри на меня так... Помнишь, когда нам предложили выбирать — кто полетит на Землю для тестирования? Я отказался. Теперь ты знаешь настоящую причину отказа. Так что не смотри... И глупостей не наделай, пока меня рядом не будет.
— Каких глупостей? Зачем?
— А я знаю? Вдруг ты захочешь Лиин навестить...
Лиин! Сердце бухнуло, и кровь прилила к лицу Джокта. Хотя он думал, что все уже прошло... А ведь странно, спохватился Джокт, если бы Барон о ней не напомнил, я бы и не подумал даже... Махнул бы с Гавайцем туда, где волны и серфинги, и танцовщицы с гирляндами цветов на тонких шеях.
Но Барон напомнил. И сразу захотелось ее увидеть. Ее глаза, ее губы. Может быть, даже поговорить... Поговорить?
— Нет. Не будет никаких глупостей.
— Ты уверен?
— Обещаю!
— Хорошо. Гаваец, присмотри за ним, ладно? А то опять станет ходить потом сам не свой. Такая встреча к добру не приведет. А нам — на вылеты. Через две недели вообще что-то невообразимое должно случиться... Нельзя дважды войти в одну и ту же воду. Понимаешь, Джокт? Как бы тебе этого ни хотелось. Нельзя.
Барон развернулся и быстрым шагом отправился к станции подземки, рукой подав знак, чтоб его не провожали. И предоставил Джокту с Гавайцем разбираться самим — как и где они будут проводить время.
Туман над фьордом, постепенно тающий в лучах восходящего солнца, больше не напоминал о полете в Приливе. Он стал ворохом серых лоскутов, сползающих с плеч каменных утесов и скользящих над водной гладью. Ни волн, ни малейшей ряби.
— Эта вода скучная, — сказал Гаваец, — холодная и тяжелая. Давай ко мне, а? Я же говорю — там пляж, вечное лето, серфы, девочки!
— Девочки, говоришь? Только что вы отговаривали меня встречаться с девушками, а тут...
— Нет! Это Барон отговаривал, а я молчал. И вообще речь шла не о случайных знакомствах, а о встрече с Лиин. Тебе и вправду незачем с ней встречаться, даже если и хочется. Давай ко мне. Трансконтинентальная закинет нас на Оаху меньше чем за час. На пляже всегда можно с кем-нибудь познакомиться. Мы — два пилота. В форме. При медалях! Да нам только выбирать останется — весь пляж наш! Где еще на Земле ты знаешь такое место?
Девушки? Форма? Конечно, индап умеет подавлять гормональные бури, что он и делал с самого первого дня нахождения курсантов в Крепости. Это было во все времена, во всех армиях мира, когда в воду, в чай, в еду — куда угодно! — военнослужащим добавляли специальную дрянь, которая везде называлась одинаково — сухостоем. Но сейчас индапы ждут пилотов на базе, рядом с СВЗ и их истребителями. А на Земле есть такое место! И Джокт его отлично знал!
Вдобавок Гаваец, обладавший не только даром убеждения, но и достаточным практицизмом, связался с метеоинформаторием и теперь кисло выслушивал про разгул очередного тайфуна над родными островами.
— Да, вот тебе и пляж с серфингами. Хорошо бы я выглядел, если бы притащил нас на Оаху под тропический ливень. Это, конечно, тоже зрелище не для слабонервных — летающие в небе крыши и пальмы, степа воды и ветер, что сбивает с ног... Но вот с женским полом тяжко знакомиться и такую погоду.
— Слушай! — неожиданно охрипшим голосом сказал Джокт. — Я знаю одно место, я там уже был. И форма очень пригодится. С медалями вместе.
— Шлюхи? Это, конечно, тоже вариант... Заразу только бы не подцепить какую-нибудь.
— Нет! Они не шлюхи, просто хотят новых ощущений. И без формы там делать нечего.
Джокт невольно повторил слово в слово то, что слышал когда-то от курсанта-пехотинца, охранявшего неизвестно от чего точку противокосмической обороны.
«Главное — не перепутать! — билась мысль. — Площадь Цветов! Никогда не ходить больше в Сквер Милано!»
Они ехали в подземке, и им казалось, будто те немногие пассажиры, что находились кроме них в вагоне в этот ранний час, смотрят на них с улыбками.
Все дело в загаре, вспомнил Джокт.
«Мы знаем, откуда вы прилетели! — читалось на лицах этих пассажиров. — Со звезд, из крепости «Австралия»! И знаем, куда вы спешите! Мы все знаем. Знаем...»
...что вам нужна Площадь Цветов!
Добираться подземкой в другой Мегаполис, пусть даже расположенный на этом же континенте, оказалось медленней, чем трансконтинентальной до Оаху. Вытянутый, напоминающий сосиску, вагон-экспресс, скользящий вдоль энергетического луча, слегка раскачивало от скорости, неощущаемой изнутри. Лишь слабое шипение над головой показывало, что вагон летит, многократно обгоняя звук, и специальная пневматическая система выравнивает давление между головой и хвостом экспресса. По видео шла какая-то белиберда, состоящая преимущественно из рекламных сюжетов, и смотреть ее не хотелось. Кофе в аппарате оказался слишком сладким, автомат по торговле эргерами живо навевал неприятные ощущения от воспоминаний рассказов Барона. Пришлось вести беседу между собой о будущих сражениях, потому что сражений, в которых побывали Джокт с Гавайцем, пока было явно недостаточно для длительной беседы. И Джокта, и Гавайца тревожило известие Барона о том, что через две недели что-то должно произойти. Прорыв, не прорыв, решили пилоты, но какая-то массированная атака всех крепостных флотов — обязательно. Знать бы еще, что прикажут им атаковать. Или кого. Врагов в досягаемом пространстве водилось в избытке. Бессмертные, даже не имея еще возможности проникать куда угодно с помощью Приливов, и так контролировали достаточно много звездных и планетарных систем. Просчитать, какая из них главная для обеспечения деятельности вражеского флота вторжения, пока не получалось...