Ракета летела через рябые от дождя лужи, ее золотой глаз сам выбирал во тьме дорогу. В тучах уже появились разрывы, через которые проникал желтый солнечный свет. Отец всегда говорил, что если во время дождя показывается солнце, значит, дьявол колотит свою жену. Уворачиваясь от брызг проходящих по Мерчантс-стрит машин, я покатил к дому.
Добравшись наконец до крыльца, я притормозил Ракету и влетел в дом с прилипшими ко лбу мокрыми волосами. В руке я сжимал пропитанное водой зеленое перо.
— Кори! — закричала мне мама, услышав, как хлопнула дверь. — Кори Маккенсон, немедленно иди сюда!
— Сейчас, минутку!
Я ворвался в свою комнату и бросился к своим семи волшебным ящичкам, которые все перерыл, пока не нашел коробку из-под сигар «Белая сова». Откинув крышку, я увидел на дне сигарной коробки перо, то самое, что нашел на опушке леса у озера Саксон.
— Иди сюда сию же секунду! — крикнула мне мама.
— Подожди!
Вытащив первое перышко из коробки, я положил его на письменный стол, а рядом поместил другое перо, вырванное из шляпы мэра Своупа.
— Кори! Тебя к телефону! Мэр Своуп!
Вот это да!
Ощущение триумфа дало трещину, рассыпалось на куски, водопадом низверглось на мои промокшие теннисные туфли.
Первое перышко, найденное мною в лесу, было темного изумрудного оттенка. То, что я добыл из шляпы мэра, было значительно светлее. Но и это еще не все: перо из шляпы мэра было раза в два больше, чем моя находка с озера Саксон.
Перышки отличались одно от другого, как небо от земли.
— Кори! Подойди и ответь мэру, пока я не пришла за тобой с хлыстом!
Когда я, набравшись духу, наконец вошел в кухню, мамино лицо было красным, как свекла. Она разговаривала по телефону.
— Нет, сэр, с Кори все в порядке, я уверена, что у него нет никакого нервного срыва, он хорошо себя чувствует. Нет, сэр, у него не бывает приступов паники. Вот он подошел, передаю ему трубку.
Бросив на меня мрачный взгляд, она протянула мне телефонную трубку.
— Ты что, спятил? Возьми трубку и поговори с мэром!
Я так и сделал. Все, на что я оказался способен, это выдавить из себя жалкое:
— Алло?
— Кори! — взволнованно выкрикнул мэр Своуп. — Я просто хотел убедиться, что ты благополучно добрался до дома. Господи, ну и страху я натерпелся, когда ты сбегал в темноте по лестнице и в любой момент мог сломать себе шею! Когда ты внезапно сорвался с места и бросился бежать, мне показалось, что у тебя… что с тобой… случился какой-то припадок.
— Нет, сэр, — смиренно отозвался я. — Со мной все в порядке.
— Хорошо. Когда свет погас, я решил, что ты, наверно, испугался темноты. Ты мог упасть и ушибиться, и я хотел успокоить тебя. И потом, твои родители наверняка бы не одобрили, если бы я отпустил тебя домой на велосипеде в такой ливень. Тебя могла сбить машина… Слава богу, что все обошлось.
— Мне показалось. — У меня перехватило горло. Спиной я ощущал горящие гневом глаза мамы. — Мне показалось… что вы хотите меня убить, — наконец пролепетал я.
На несколько секунд на другом конце линии воцарилось молчание. Я прекрасно понимал, о чем думал мэр. Ясно, что в его глазах я был явным кандидатом в психушку.
— Я хотел убить тебя? Но почему?
— Кори? — охнула мама. — Ты что, спятил?
— Простите, — сказал я мэру. — У меня просто… разыгралось воображение. Но вы сказали, что я что-то узнал о вас, и все спрашивали, каким образом мне удалось это узнать и…
— Речь шла не обо мне, — ответил мэр Своуп. — А о твоем призе.
— О моем призе?
— Да, об именной пластинке. Ты занял третье место в конкурсе короткого рассказа. Именно поэтому я попросил тебя заглянуть ко мне. Я не хотел, чтобы кто-нибудь из жюри рассказал тебе об этом раньше меня.
— Рассказал мне о чем?
— Дело в том, что я сам хотел показать ее тебе. Я как раз нес твою награду к себе в кабинет, когда свет погас и ты словно с цепи сорвался. Видишь ли, дело в том, что гравер сделал ошибку в твоем имени: «Кора» вместо «Кори». Я хотел сообщить тебе это перед началом церемонии, чтобы ты не расстроился при вручении награды. Гравер обещал исправить твою пластинку, но сначала он должен срочно изготовить награды для победителей в соревновании по софтболу, и заняться твоим призом он сможет только через две недели. Ты меня понимаешь?
Вот так, горькая пилюля. Еще одна горькая пилюля.
— Да, сэр, — ответил я. Мне было не по себе: правое колено дергало, кажется, оно начало распухать. — Я вас понимаю.
— Ты… принимаешь таблетки от нервов? — наконец спросил мэр.
— Нет, сэр.
Мэр тихо хмыкнул. «Они тебе не помешали бы» — вот что он хотел сказать мне.
— Извините, я вел себя как дурак, — сказал я. — Не знаю, что на меня нашло.
Если мэр и без того считает меня сумасшедшим, интересно, что он скажет, когда увидит, что я сотворил с его шляпой. Я решил не признаваться, пускай увидит все сам.
— Ну что ж, — проговорил мэр с тихим смешком, как бы намекая, что он находит в случившемся и веселую сторону. — Сегодняшний день выдался для меня интересным, Кори.
— Да, сэр. Э-э-э… Мэр Своуп?
— Да?
— Я хочу сказать: не страшно, что на именной пластинке ошибка. Не нужно отдавать ее исправлять граверу.
Это послужит мне отличным наказанием: каждый раз, глядя на свою награду, я буду вспоминать о том, как бросил в мэра стулом и свалил его с ног.
— Не говори ерунды. Ее обязательно исправят.
— Понимаете, мне почему-то хочется, чтобы пластинка осталась такой, как сейчас, без исправлений, — сказал я мэру, постаравшись, чтоб мой голос звучал твердо.
Вероятно, у меня это получилось, потому что мэр ответил:
— Ну хорошо, Кори, если ты настаиваешь, пусть так и будет.
Потом он сказал мне, что должен идти: его ждет горячая ванна с английской солью, и мы с ним увидимся на церемонии награждения победителей литературного конкурса. Когда я повесил трубку, мне пришлось объяснять маме, почему я вдруг решил, что мэр Своуп собирается меня убить. В ходе этих объяснений в кухне появился пришедший с работы отец. По всем правилам, мне полагалось наказание за эту глупую выходку, но родители просто отправили меня в мою комнату, куда я, собственно, и так собирался удалиться.
Оказавшись у себя, я занялся изучением двух перышек. Оба зеленые, но разные. Одно яркое, другое мягких тонов. Одно большое, другое поменьше. Взяв со стола перышко, найденное на берегу озера Саксон, я положил его на ладонь и как следует рассмотрел через увеличительное стекло. Возможно, Шерлок Холмс мог бы извлечь из него какую-то информацию, но я по своим способностям к дедукции стоял гораздо ниже даже его друга доктора Ватсона.