Мевии показалось, что даже издалека она различает самодовольную ухмылку на губах Домициана.
Неожиданно кто-то из зрителей швырнул в нее недоеденной лепешкой. Она инстинктивно вскинула руку со щитом. Но ее грациозно поднятая вверх рука показалась не защитным движением, а знаком отчаяния, будто она подняла руку в прощальном жесте. Зрители на трибунах загудели. Мевии некогда было разбирать — одобрительно или порицая.
Горбун бежал по арене прямо на нее, закрывшись большим овальным щитом. Мевии вдруг показалось, что на нее мчится не человек, а большая блестящая рыба, — она видела лишь гребень шлема над кромкой его щита. Кошки обожают рыбу. Эта мысль внезапно вернула Мевии уверенность. Страх мгновенно растаял. Она ощутила себя на уроке в перистиле Остория. Учебный меч, учебный щит. Ее никто не посмеет убить! Убьет она! Именно так заканчивались все последние уроки.
«Выстоять! Любой ценой выстоять! Зрителям не может нравиться такой урод!»
Но кто предскажет любовь или ненависть толпы! Горбун подпрыгнул, сделал невероятный кульбит, из-под пальцев босых ног в лицо Мевии взметнулся фонтан песка. Открытая подлость подзадорила толпу. Улюлюканье, свист. Всем хотелось посмотреть, как уродливый карлик будет издеваться над красивой женщиной.
Нелепый прищур, бессмысленный в ночной схватке, неожиданно спас ее, помогла и рука со щитом — Мевия так и не опустила ее вниз. Ну а уклониться от мощного удара гладиуса было совсем нетрудно — тело сработало как машина, в которой заранее натянуты все жгуты и выверен прицел. Паук, нанеся удар в пустоту, потерял равновесие и покатился по песку. Но он не просто катился, а кувыркался, уворачиваясь от возможного удара, который его противница не торопилась нанести.
Вместо этого Мевия подняла руку, требуя от зрителей одобрения. Толпе ее уверенность понравилась — если судить по гулу. Только это была не уверенность — Мевия по-прежнему не знала, что предпринять. С этим проклятым богами горбуном не пройдет заранее отработанный прием — тот, которому учил ее Осторий. Если бы ее противник был в два раза выше!
Карлик мгновенно вскочил на ноги, высоко подпрыгнул и взмахнул мечом, явно работая на публику. Каждый из гладиаторов искал любви заполнивших амфитеатр зрителей — шанс на то, что в случае поражения тебя не добьют. Выдержав эффектную паузу, Паук вновь бросился на Мевию, закрываясь щитом — точь-в-точь как в первый раз. Пусть противница думает, что он сейчас устроит все ту же подлость. Как же! Мевия знала отлично: никто не повторяет в смертельных поединках один и тот же прием. Чтобы выжить, приходится учиться — порой у своего врага на арене. Это закон, и гладиаторы, даже начинающие, его хорошо знают.
Мевия не ошиблась: сблизившись на длину удара, Паук не стал колоть, а нанес два резких удара справа и слева. Мевия прикрылась щитом, но при этом слегка присела — не только чтобы было удобней парировать, но и для того, чтобы защитить от ударов открытые бедра. Точно так же она отбила вторую атаку. В третий раз она не стала парировать удары, а попросту увернулась, как учил ее Осторий.
Толпа вознегодовала.
— Трусиха! Жирная дура! В лупанарий! Срежь ей киску, Паук! — неслось с трибун.
Девушка старалась не обращать внимания на крики. Главное — другое. Тяжкое дыхание Паука. Паук выиграл два десятка поединков и всегда первым делом наносил какой-нибудь подлый удар и лишал противника силы, а то и жизни. Вот и сейчас наверняка он рассчитывал, что искромсает Мевии бедра, а в итоге выдохся сам.
О боги! Ну конечно! Ее осенило. Этот парень, чья грудная клетка будто сплющена молотом Вулкана, [80] побеждал всегда в коротком поединке. Длинный бой ему попросту не выстоять. Он вымотается и начнет задыхаться.
Мевии хотелось завопить от радости, но она лишь плотнее стиснула зубы.
Зрители на трибунах по-прежнему скандировали:
— Паук! Паук!
Теперь ей было плевать на крики. Главное — карлик все сильнее и сильнее задыхался. Надо заставить его двигаться. Не просто двигаться — носиться по арене. И он сдохнет.
Когда Паук в очередной раз бросился на нее, она в первый раз за время поединка нанесла по щиту карлика два удара. Слева и справа. Всего два. Но как это было красиво! Трибуны завопили от восторга. Паук разозлился и атаковал снова. На этот раз нанес прямой укол. Мевия ловко увернулась и вдогонку пнула урода в зад. Тот растянулся на песке — но далеко не так красиво, как в первый раз. Мевия подняла руки вверх, как делала это прежде, побеждая. Но тогда она побеждала женщин.
Толпа ответила презрительным свистом. Толпа хотела крови. А нынешний бой напоминал утренние поединки, то есть дурашливый и безобидный балаган.
В итоге Паук сам помог Мевии. Он все еще был уверен, что превосходит противницу во всем, кроме роста, и теперь двинулся на нее с высоко поднятым щитом, провоцируя на удары. И Мевия их нанесла. Сначала справа сверху изо всей силы. Потом слева сверху, продемонстрировав всю грациозность сильного и гибкого тела. Потом справа сверху — пусть зрители оценят красоту ее практически обнаженного торса. «Вот он, миг решающего удара», — подумал Паук. И он нанес его в обнаженную грудь женщины. А затем с недоумением уставился на струю крови, брызнувшей из его правого бока.
Зрители ничего поначалу не поняли, но завопили в исступлении при виде долгожданного алого фонтана.
Мевия усмехнулась — она-то заранее поняла, куда и как ударит карлик, и для своего коронного рассекающего, отработанного до автоматизма удара рухнула на колени и пригнулась. Да, из такой позиции удар получился не таким сильным, как во время тренировок, но своей цели меч достиг.
Паук не упал на песок, он лишь пошатнулся, тут же вновь ударил, но рука пошла вверх слишком медленно и опустилась без прежней мощи. Мевия даже не стала поднимать руку со щитом, она парировала удар справа мечом и тут же нанесла повторный удар снизу. Все в тот же правый бок горбуна. На этот раз ее удар был куда мощнее. Кровь вновь хлынула. Паук попятился, за ним по песку потянулся кровавый след. Шатаясь, карлик вновь принялся размахивать мечом.
«Ну-ну… теперь мне твои уколы не страшны, паршивец. Я сильнее, понял!»
Мевия могла, ничего не опасаясь, поработать на зрелищность. Она уже все время опережала, отбивала удары раненого противника, будто с неохотой, с ленцой.
Зрители вопили:
— Добей! Добей! Добей!
Было ясно — проигравшему в этой схватке пощады не будет. Когда вой толпы достиг пика, Мевия нанесла третий удар в бок карлика — уже такой силы, что Паук растянулся на песке.
В этот раз амфитеатр и Домициан были едины — смерть проигравшему. Впрочем, это был даже скорее удар милосердия — с такими ранами не живут. И Мевия во второй раз за этот день ударила поверженного противника в шею. Не морщась, не уклоняясь, подставила лицо и тело под кровавую струю. Она будто охмелела, будто опилась фалерном.