На кладбище было тихо. Солнце светило по-осеннему мягко. Направляясь к пятачку ярко-зеленой травы, Майк остановился возле могилы и, склонив голову, стал ждать, пока Тони закончит молитву. Из куста боярышника на них поглядывала малиновка, то и дело беспокойно трепыхаясь и шурша сухими листьями.
– Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа. Аминь.
Несколько секунд Тони стоял молча, затем повернулся к своим спутникам.
– По крайней мере, пока все тихо. Не думаю, чтобы эпицентр находился именно здесь.
Он обернулся, словно к чему-то прислушиваясь, потом указал на крест над могилой.
– Знаете что, мне даже кажется, что здесь похоронен вовсе не тот, кого мы ищем. Тут больше чувствуется некое замешательство, какое-то негодование, но ничего зловещего.
Он повернулся к дороге.
– А там, за забором, должно быть, дом Лизы? Настоящая деревенская идиллия – и, конечно же, здесь не обошлось без черной кошки!
На заборе сидела Мин и внимательно следила за ними.
Майк, сам того не желая, вздрогнул. Руфь это заметила.
– Тебя беспокоят кошки, Майк?
Он принужденно рассмеялся:
– Вообще-то я люблю кошек. Но у Эммы они какие-то необычные. Слишком уж умными кажутся! И по-моему, я им не нравлюсь.
– Бирманская порода, вот и все, – сказала Руфь, весело похлопывая Майка по плечу, – по крайней мере та, что на заборе. Норов у нее будь здоров!
– Мы зайдем к Эмме? – И Майк направился было по неровной иссохшей земле обратно к дорожке.
– Думаю, как-нибудь в другой раз. – Тони пошел вслед за ним, протягивая жене руку. – Давай сперва зайдем в магазин.
Он помог Руфи перебраться через ограду. Видел бы он в этот момент лицо Майка! Тони был не очень удивлен столь необычному сочетанию муки и радости, охватившему Майка, когда они повернули прочь от дома Лизы.
В магазине Баркера возле кассы стояла та же самая толстая молодая женщина, что и в прошлый раз. Она завтракала, и в ответ на вопрос Майка, можно ли пройти наверх, лишь равнодушно пожала плечами. Ничего не изменилось, разве что теперь в магазинчике было два покупателя. Они бродили среди корзин с дешевой пластиковой посудой и на новых посетителей не обратили никакого внимания. Майк направился к лестнице, но, подойдя к ней, остановился.
– Хочешь пойти первым? – спросил он.
Тони внимательно посмотрел на Майка и кивнул.
– Ты уверен, Тони? – шепотом спросила Руфь.
Муж даже рассердился.
– Я не стал бы делать что-то, что считаю опасным, – сказал он, взглянув на жену, и, сжав ее руку, добавил. – Или чересчур тяжелым для слабого стариковского сердца, если тебя это беспокоит.
Руфь кивнула и улыбнулась. Она взглянула на Тони, который пошел первым, на Майка, и отправилась вслед за ними.
У Майка то и дело захватывало дух, хорошо еще, что Тони идет впереди него. Он как щит!
На втором этаже все остановились и оглядели комнату.
– Это было здесь? – Тони вопросительно посмотрел на Майка.
Тот кивнул:
– Человек на видеокассете стоял как раз на этой лестнице, по которой мы только что поднялись.
– Вот и хорошо.
Тони поставил сумку на пол и вынул из нее белый стихарь. Надел его, как следует завязал пояс. Медленно пройдя по комнате, он уселся на край дорожного сундука лицом к окну. Майк и Руфь остались на лестнице. Тони закрыл глаза. В комнате было очень тихо.
Майк попытался прочесть молитву. Сегодня здесь особенно сильно пахло стиральным порошком. Около стены стоял огромный ящик, в нем лежали коробки с дешевыми моющими средствами. Белая пыль просыпалась на дубовый паркетный пол. Запах порошка казался еще сильнее из-за привычной атмосферы этой комнаты, источаемой покрытыми пылью старыми досками, веками нагреваемыми солнечными лучами, что льются сквозь маленькое окошко. Милая, старая, тихая комната, вполне безобидная...
Майк постепенно расслабился. Прислонившись к стене и глядя на склоненную голову Тони, он слышал собственное дыхание, медленное, спокойное, и его страх проходил.
Совершенно неожиданно его оглушил страшный крик. Майк вздрогнул, в ужасе оглядывая комнату. Руфь не шелохнулась.
Тони обернулся и посмотрел на него.
– Ну как, слышали?
Майк кивнул. Лицо его было бледным как мел.
– Что слышали? – Руфь была явно озадачена.
– Помолись за нас, дорогая, – ответил Тони, поднимаясь с сундука. – У нас гость!
Майк в изумлении взглянул на Руфь. К его удивлению, она спокойно закрыла глаза. Губы ее зашевелились, она начала читать молитву. Тони жестом показал Майку, чтобы тот подошел к нему и встал рядом.
– Ты слышал крик? – Тони старался говорить как можно спокойнее.
– Скорее я почувствовал его.
Тони нахмурился:
– Молись, Майк. Соберись с силами.
Температура резко снижалась, как и в прошлый раз, когда Майк приходил сюда, и казалось, что в комнате становится все темнее.
Майк сжал руки в кулаки:
– Господь со мной...
Какое-то легкое облако пролетело по комнате, пробежало по ящикам и стало надвигаться на него. Рядом тихо стояла Руфь, глаза ее были по-прежнему закрыты, губы едва шевелились, шепча слова молитвы.
– Господи Иисусе, с нами сила имени Твоего, – голос Тони не дрогнул, – да укроют нас Твои ангелы. Дай нам силы и сохрани нас!
Облако было прозрачное, как паутина. Теперь оно повисло в воздухе и почти не двигалось, застилая собой свет, сочившийся сквозь маленькое окошко. Вот облако дотронулось до его щеки, руки – Майк почувствовал легкое прикосновение и в ужасе отпрянул, глаза его округлились. Оно подобралось к Тони и плавало вокруг него, словно слегка поглаживая его фигуру.
– Отче наш, – голос Тони звучал все так же твердо, – иже еси на небесех...
Вдруг Тони замолк. Майк слышал, как он откашлялся. Рука его поднялась ко рту, словно ему было тяжело дышать.
– Тони! – Руфь открыла глаза и бросилась к нему. – Тони, не падай духом! Христа ради, соберись с силами!
Облако проплыло мимо них, медленно поворачиваясь, вращаясь в одном-двух футах от земли.
Майк пытался шевельнуться.
– Христос да будет с нами...
Он едва дышал. Облако окутало его, коснулось лица, закрыло собой его нос, рот, холодной пленкой затянуло глаза. Казалось, в комнате движется множество теней – но он не мог их разглядеть. Майк отчаянно хватал ртом воздух, чувствуя, как какая-то липкая холодная вата заполняет легкие. В голове его зашумело. Он чувствовал, что сейчас потеряет сознание.
И вдруг все кончилось. Облако растаяло так же неожиданно, как и появилось.