Задыхаясь, Майк упал на деревянный ящик. Он пытался сделать глубокий вдох, тер глаза, из которых ручьями лились слезы.

– Майк, с тобой все в порядке? – спросила Руфь, кладя руку ему на плечо. За ее спиной стоял Тони, лицо его было бледным. В руке он держал распятие.

Майк глубоко вздохнул, и с трудом заставил себя кивнуть.

– Все нормально. Что случилось?

– Оно напало на тебя. – Теперь и Тони подошел к Майку. Что бы это ни было – энергия, еще какая-то сила, – оно было нацелено на тебя, Майк! Прошу тебя, уйди пока, пожалуйста! Сейчас же, немедленно. Сосредоточься на молитве и иди домой. Мы тебя догоним.

– А как же вы?

– С нами все будет в порядке. Пожалуйста, делай, как я сказал. Быстро! Этот магазин является эпицентром чего-то, поэтому здесь и обитают призраки. Им ведь нужна энергия. И почему-то она фокусируется на тебе. Я хочу посмотреть, что случится, когда тебя здесь не будет.

Майк вопросительно посмотрел на Тони, затем на Руфь, державшую мужа под руку, и неохотно кивнул. Повернулся и почти бегом кинулся к лестнице. «Господи, не оставь меня!» Направляясь к двери, он даже сумел улыбнуться женщине за прилавком.

– Остальные скоро тоже спустятся.

Она равнодушно кивнула и повернулась к кассе, чтобы пробить для одного из покупателей итоговую сумму. Здесь, внизу, все было спокойно, словно ничего не произошло. Майк услышал, как продавщица самым обычным голосом попросила у покупателя семьдесят пять пенсов, вышел на улицу и закрыл за собой дверь.

Все так же тяжело дыша, он остановился, чтобы взглянуть на окна. Никаких признаков жизни. С улицы они казались еще грязнее: стекла покрыты толстым слоем пыли, в углах, де за зиму рама особенно отсырела, виднелись поросли старого выцветшего мха.

Тони велел идти домой. И молиться.

Что же происходит за этими окнами? Что-то, чего ему не дозволено увидеть. Исполненный страха и изматывающей тревоги, он зашагал прочь.

56

Паула открыла парадную дверь и прислушалась. Тишина. Поначалу ей показалось, что в доме никого нет, потом она увидела за окном Алекса. Он косил лужайку. Лицо его раскраснелось от напряжения, руки были зелеными от травы. Должно быть, газонокосилка опять засорилась. Оставив в доме портфель и сумку, Паула вышла на лужайку.

– Привет! Угадай, кто сегодня удрал из офиса раньше времени?

Алекс рассеянно улыбнулся. Он вытер рукой пот со лба – на его лице появилась забавная зеленая полоска – и, наклонившись, чмокнул воздух дюймах в четырех от ее щеки.

– Я тут решил – еще разок в этом году пройдусь с косилкой. Как твои дела? Сбегать с работы – это на тебя не похоже.

– Нет, ну... просто я немного устала. А где дети?

– Их Линдси забрала. Куда-то в библиотеку. А потом они собирались пойти погулять у реки.

Алекс, похоже, хотел еще что-то сказать, но замолчал.

Паула вопросительно посмотрела на него.

– Ну, и что же?

Он пожал плечами:

– Мы ведь ей вполне доверяем, правда?

Оба замолчали.

– Ты ведь всегда говорил, что на нее можно положиться, Алекс, – сказала Паула, расстегивая пиджак. Она довольно странно смотрелась в строгом деловом костюме и туфлях на высоких каблуках посреди лужайки. – Что случилось?

Он развел руками:

– Ничего. За детей я нисколько не беспокоюсь. Это все Эмма...

– Эмма? – Паула внимательно посмотрела на него, тут же что-то заподозрив. – А при чем тут Эмма?

– Я видел Лин утром. Она выходила из здания почтамта, и я остановился напомнить, чтобы она не забыла про детей. Она... – Алекс замялся, потом продолжил: – Они с Эммой из-за чего-то повздорили, и... – Он снова замолчал. Как сказать жене о том, что Лин заколдовала машину Эммы? А он в этом уверен! Алекс покачал головой. – В общем, Линдси считает, что Эмме грозит какая-то опасность, – резко закончил он.

– Опасность? – опять переспросила Паула. – Ради бога, что за опасность? – Она повернулась на каблуках и направилась обратно к дверям, сделанным во французском стиле. – Что за ерунда! Беда Лин в том, что уж больно она дает волю фантазии! Думаю, это все ее ведьминские выдумки. – Паула повернулась к Алексу. – Всего лишь выдумки – ведь так?

Алекс кивнул.

– Ну конечно! Ни один здравомыслящий человек не поверит в такую чепуху. Просто мне не нравится, что она так допекает Эмму. Дело в том, что Линдси теперь работает у Оливера Дента и каждый день ездит на своем велосипеде мимо дома Лизы. Эмму это беспокоит. Уж слишком она переживает из-за этого дома. – Немного помолчав, он добавил: – Кстати, Эмма очень расстроилась, узнав, что ты говорила с Пайерсом.

– Расстроилась? – переспросила Паула, заходя в дом. Алекс вошел вслед за ней. – Выходит, ты с ней сегодня виделся?

– Конечно. Мне нужно было узнать, как обстоит дело с садом. Конечно, я сказал, что ты вовсе не хотела вмешиваться. В конце концов, мы с тобой устроили отличную вечеринку, так что было вполне естественно, что ты поговорила с Пайерсом, и вообще, Пайерс мог сам позвонить тебе и поблагодарить за прекрасный обед.

– Но он не позвонил, – рассеянно ответила Паула, направляясь к лестнице. – Пойду переоденусь, хочу успеть в деревню до закрытия магазинов, так что можешь пока закончить косить лужайку, а я куплю нам бутылочку вина.

Только надев толстый свитер и джинсы, она поняла, что это довольно глупая затея – вина у них в доме и так предостаточно.

Тогда она купила бутылочку для Эммы. Поставив машину возле дома Лизы, Паула вышла из машины и огляделась по сторонам. Просто идиллия! С тихой аллейки открывался прекрасный вид: за изгородью блестело широкое устье реки, и вдалеке – море. Паула вздохнула, ей даже стало завидно.

Эмма как раз зажгла камин в гостиной.

– Я хотела попросить у тебя прощения, – сказала Паула, проходя вслед за ней в комнату, и протянула ей бутылку, – это в знак дружбы. Позвонив Пайерсу, я вовсе не хотела тебя огорчать, честное слово.

Эмма указала ей на диван.

– Зря Алекс сказал тебе об этом. Я слишком разнервничалась. Ты сама понимаешь, у нас сейчас довольно странные отношения...

– У всех бывают в жизни тяжелые моменты. – Лицо Паулы тут же приобрело сочувственное выражение.

– Ну, не такие уж они и тяжелые. – Эмма грустно улыбнулась. – Алекс очень добр. Просто бывает не по себе, когда переезжаешь на новое место, где еще никого не знаешь.

– И наверное, довольно одиноко. – Паула поджала губы.

Эмма взглянула на нее. Потом протянула бутылку, которую по-прежнему держала в руках.

– Откроем? – Она принесла штопор и два фужера. – Паула, ты ведь не против, чтобы Алекс заходил ко мне?