– Он сказать уйти на три или четыре день. Не сказать куда. – Черное лицо нубийца выражало полнейшую растерянность. – Чем могу служить?
Луиза покачала головой.
– Спасибо, ничего не надо. Я уверена, что скоро его увижу.
Она велела боцману переправить ее на лодке к «Лотосу», на котором она увидела Дэвида Филдинга с двумя его дамами, расположившимися под солнцезащитными зонтами. Вениция хмуро приветствовала ее. Ни Дэвид, ни его жена даже не обернулись.
– Кэтрин отдыхает. Не думаю, что у нее есть силы общаться с посетителями, – холодно заявила Вениция.
Трудно было сохранить достоинство, находясь в маленькой лодочке, где требовалось задрать голову, чтобы видеть находящуюся на борту женщину.
– Тогда не буду ее беспокоить. Я хотела бы поговорить с вами или вашим братом. Вы не знаете, куда делся Роджер Кастэрс?
Вениция понимающе хмыкнула.
– Не имею представления. Я думала, это вы знаете обо всех его перемещениях.
– Наверное, вы уже в курсе, что он напал на моего драгомана, Хассана, и ранил его. – Луиза взглянула прямо в лицо женщины, ее слова эхом отражались от водной поверхности и наверняка долетали до Дэвида и его жены. – Если вы увидите Кастэрса, то дайте ему понять, чтобы он ни под каким предлогом не появлялся на «Ибисе». Я больше не желаю его видеть, и сэр Джон запретил ступать ему на борт судна. – Она холодно улыбнулась. – Я не сомневаюсь, вас порадуют эти новости, преград больше нет, но имейте в виду, Вениция, этот человек – сущий дьявол.
Пока Луиза двигалась обратно к «Ибису», женщина не сводила с нее глаз и наблюдала, как лодочник ударял веслами по воде. Когда Луиза взобралась на борт, Вениция все еще стояла у перил.
– Луиза! – Хассан, перевязанный и уже в значительной мере оправившийся, ждал на палубе. – Ты не должна была появляться там. – Он был очень зол.
Луиза пожала плечами.
– Ты думаешь, я оставлю все как есть? Он хотел убить тебя! Он опасный человек… – Она медленно покачала головой. – В любом случае, его там не было. И не будет еще несколько дней. Никто не знает, куда он исчез. – Она потянулась и взяла Хассана за руку. – Не стоит думать о нем. Его нет. Мы можем быть счастливы. – Она улыбнулась. – Мы, наверное, останемся здесь на некоторое время, чтобы я смогла нарисовать храм Солнца. Затем мы можем совершить еще несколько поездок, пока будем двигаться ко вторым водопадам. Надеюсь, мы больше никогда не увидим Кастэрса.
Хассан кивнул.
– Конечно, моя Луиза. Сделаем так, как ты захочешь.
Тогда-то он и показал ей, где прятал флакон. Теперь он смотрел на Луизу, держа пакетик в руках.
– Что нам с ним делать?
Луиза пожала плечами.
– Здесь нигде нет безопасного места? – Она забрала у него флакон. – Пока Кастэрса нет, я буду хранить его вместе с моими рисовальными принадлежностями. – Она вздохнула. – Такой бесценный подарок, моя любовь, и такой опасный. Я собираюсь хранить его до конца жизни. Он его никогда не получит.
– До конца жизни? – тихо переспросил Хассан и взглянул на нее. – Ты заберешь его с собой в Англию?
Луиза прикусила губу. Ей не хотелось думать о будущем, но она осознавала, что разлуки не избежать.
Хассан, казалось, сам не мог оценить важности тех слов, которые произносил.
– Скоро будет слишком жарко, чтобы оставаться в Верхнем Египте. Сэр Джон последует за остальными туристами и поплывет на север. Что ты будешь делать, когда вернешься в Каир и Александрию?
Луиза отвернулась. Она прошла до конца палубы, затем обратно.
– Я должна вернуться в Англию, Хассан. – Она была в растерянности. – К моим детям. Но как я могу покинуть тебя? Я не знаю, что делать! – Внезапно ее голос задрожал. – Я никого раньше так не любила! – Она закрыла глаза, чувствуя, насколько предательски звучат ее слова и насколько близко подступили слезы.
Сзади послышался шум, и внезапно в дверях салона показалась Августа. Луиза судорожно попыталась взять себя в руки, Хассан слегка отодвинулся от нее.
– Моя Луиза, ты не должна плакать, – пробормотал он. – Мы всегда будем в сердце друг друга, если на то есть Божья воля. Сегодня, во второй половине дня, я отведу тебя в храм Солнца. Прогуляемся по холмам, расположенным за ним. – Он грустно улыбнулся. – Мы будем счастливы, пока вместе. Я могу остаться с тобой на всем пути до Александрии, если ты этого хочешь и если сэр Джон разрешит. В следующем году ты снова приедешь в Египет, и твой Хассан будет тебя ждать.
Она смотрела вдаль, на реку и на пустыню.
– Inshallah! – прошептала она.
– Луиза, моя дорогая. Вы не должны находиться на солнцепеке! – Раздался голос Августы, подходившей к ней. В руках она держала отделанный бахромой солнцезащитный зонтик Луизы. Хассан отодвинулся, а Луиза судорожно вытирала следы слез.
– Я видела, как вы плавали к лодке Филдингов. Вы не сказали, что собираетесь навестить их. Я бы присоединилась к вам, если бы знала.
Луизе удалось изобразить усталую улыбку.
– Мне надо было оставить сообщение для лорда Кастэрса. Я не знала, что он уже уехал.
– Уехал? – Августа нахмурилась. – Но как он мог уехать? Куда он уехал?
– Я не знаю ответа ни на один из этих вопросов. Лодочник переправил меня к Филдингам, но Вениция сказала, что они ничего не знают.
Что-то в движении губ Анны заставило Августу поднять брови.
– Ей не нравится интерес к вам лорда Кастэрса. Похоже, она все еще имеет на него виды.
– На самом деле? Ради Бога, пусть.
– Вы все еще непоколебимы, дорогая? Им стоит заинтересоваться. Титул. Деньги. И такой симпатичный мужчина.
– И такой отвратительный.
Августа вздохнула. Она взглянула на рубку лодки, где за штурвалом, в тени паруса, сидел Хассан.
– Когда вы вернетесь в Англию, по-другому сможете взглянуть на вещи, моя дорогая, – ласково сказала она. – А время возвращаться очень скоро придет. Сэр Джон решил не идти дальше на юг. Жара становится невыносимой, и Дэвид Филдинг говорил нам, что намерен поступить точно так же. Он опасается следовать до Александрии, пока Кэтрин не поправится. Она тоже не может больше выносить жару. Что бы Роджер ни решил, наши две лодки будут двигаться вместе и максимально быстро. Мы поплывем на север уже сегодня днем.
Луиза проследовала за Августой в салон.
– Но мы с Хассаном отправимся сегодня на берег, чтобы зарисовать храм Рамсеса. – Она указала на четыре гигантские фигуры в скалах, наполовину занесенных песками.
Августа вздохнула.
– Моя дорогая, вы уже повидали столько храмов. Большинство людей и за всю жизнь столько не увидят, – твердо проговорила она. – Вы ведь можете зарисовать их и отсюда, если вам уж так нужны эти уродливые огромные истуканы. Вам не нужно выходить на берег.