«Всех мне, пожалуй, в плен не взять», — вполне самокритично подумал он и решил действовать в соответствии уже с этой стратагемой.
Отбив нож сектанта и поразившись, какое у того безумное, в сущности, лицо, Баг пнул нападавшего и ударом мечом плашмя направил его в угол; затем развернулся и отразил нападение еще двоих. Только лязг пошел. Меч привычно жил в руке Бага. Меч сверкал и временами вообще пропадал из поля зрения. Баг любил фехтовать.
К сожалению, для полноценного фехтования в буфете было слишком мало места: новые действующие лица прибывали через дверь с каждой минутой. Но хуже всего было то, что в этой безобразной, лишенной даже тени изысканности свалке Баг потерял из виду Ландсбергиса. Двое серых халатов, истыканные ножами, уже мелко вздрагивали под ногами дерущихся; печально звенели гибнущие бутылки и ритмично вскрикивал удрученный буфетчик. Баг отступил к стойке, и в это время сзади ему на шею накинули тонкий шнурок.
«Нечеловеколюбиво, — подумал Баг, в самый последний момент успевший подставить под шнурок левую руку. — Ах, как нечеловеколюбиво. Это не ордусянин».
И ударил локтем. Сзади охнули, но хватка не ослабла. Начинало не хватать воздуха. Шнурок грозил прорезать руку до кости.
— Вам помочь, сэр? — возник перед темнеющим взором Бага широкополый Дэдлиб.
— Если вас не затруднит… — прохрипел Баг.
— Какие пустяки! — улыбнулся Дэдлиб, поправил массивный золотой перстень и отвесил циклопический удар кулаком куда-то Багу за спину.
Оттуда донеслось утробное «ы-ы-ы-ы…» и послышался тяжкий грохот падающего тела.
«Кажется, я зря их подозревал, — подумал Баг. — Или это – планы внутри планов?»
— Нож! — крикнул он. Дэдлиб проворно присел, а метательный нож Баг отбил мечом. Нож вонзился в потолок и завибрировал.
— Я смотрю, сэр, — произнес Дэдлиб, выпрямляясь, — вы не из тех, кому нравится долго быть в долгу.
— Какие пустяки, — ответил Баг.
— А у вас тут весело! — дружелюбно проговорил возникший слева от Бага нихонец Люлю. — Я думал – скука, а – ве-се-ло! — Последнее слово Люлю проговорил по слогам, в промежутках между тремя ударами правой ногой. Нападавшие – Баг уже перестал обращать внимание, во что они одеты и к какому лагерю принадлежат – пролетели через весь буфет и с грохотом врезались в стену.
— Ну да, ну да, — заметил Дэдлиб, с душой сокрушая чью-то челюсть, — весело. Тьфу! Говорила мне мама: Сэм, не дерись в барах!.. Везде одно и то же. Пропустили стаканчик, называется!
Вдруг в поле зрения Бага возник Ландсбергис: перепрыгивая через тела и с кошачьей ловкостью уклоняясь от ударов, он добежал до открытого иллюминатора, вскочил на стол и ласточкой кинулся на палубу.
Баг рванулся к выходу. И не только он. В дверях уже была толпа.
— Ваш клиент? — спросил нихонец Люлю.
Баг кивнул.
— Я вижу, ваши убеждения не дозволяют вам убивать живое, — проницательно заметил Люлю, очередным пинком отправляя кого-то в забытье. — Вы прекрасно фехтуете, господин Лобо, поверьте… — Люлю прервался: на них набежали трое, заработали подкованные ботинки. — Поверьте, я в этом понимаю. Но вы никого, — удар, и ботинок, с хрустом терзая узорный паркет, вернулся на пол, — пока не убили. Этак мы никогда не покинем сего гостеприимного помещения. — Люлю кивнул на дверь, где шла ожесточенная рубка за право выйти первым.
Откуда-то снаружи, словно из горних высей, донесся протяжный и басовитый крик:
— Дак пусь же потопнет шайтанова посудина!! Уся! Во имя Горного Старца милостивого, милосердного! На хрен! Геть, громадяне!
— Кто-то из ваших подопечных вконец утратил чувство прекрасного, — поморщился Люлю. — Даже я говорю по-ордусски лучше. Итак, что вы решаете?
— Да, вы правы… — механически отмахиваясь мечом и одновременно оглядывая левую, изрезанную шнурком руку, отвечал Баг. — Но я пройду сквозь них и так.
— Я не спрашиваю, в чем тут у вас дело, — Удар. — Но не одолжите ли вы мне свой меч? — Еще удар. — Я их быстренько порублю в капусту, и мы выйдем. А потом наконец пропустим по стаканчику. Как вы думаете, на этой чертовой лоханке осталась хоть одна целая бутылка?
— Четыре буфета на каждой палубе… — пробормотал Баг, отрицательно качая головой.
Расстаться с мечом – это было немыслимо.
— Ну, как хотите. — Люлю обернулся к стойке, ухватился за огибающий ее поручень и единым движением вырвал его из креплений. Получилась вполне достойная дубинка чуть ли в шаг длиной.
— Держитесь за мной! — крикнул Люлю и, вращая свежеобретенным оружием, устремился к выходу. — Эй, Сэм, пошли отсюда, тут уже неинтересно! Юлли, где ты там? Хватит спать!
Тут грянул отдаленный взрыв и, под ближние и дальние взвизги и вопли, паром ощутимо тряхнуло.
«Только этого не хватало, — огорченно подумал Баг. — Богдан ведь наверняка скажет, что это я перестарался. Хорошо хоть, мы до Свенски доплыть не успели. Похоже, начнись все это там – и ее бы утопили, она ж узенькая такая…»
Нихонец Люлю владел палкой виртуозно. Те, кто имел худую карму оказаться у него на пути – разлетались в разные стороны с удивительной легкостью, расставаясь с оружием и заодно с сознанием. Тем, кто после встречи с Люлю еще подавал признаки жизни, помогали уйти в астрал идущие следом Сэмивэл Дэдлиб и Юллиус Тальберг. У Тальберга был сонный вид. Баг завершал шествие, внимательно вглядываясь в лица поверженных – нет ли среди них предводителя серых халатов. Вотще.
Слегка задержавшись у дверей, Люлю разбросал рубящихся в разные стороны и, оставляя за собой стоны и неразборчивые проклятия, вывалился на палубу. Лязгнули ботинки.
Оглушив кого-то рукоятью меча, Баг вышел следом.
Палуба являла собой печальное зрелище: тут и там валялись недвижные тела как представителей противоборствующих сторон, так и ни в чем не повинных пассажиров. Раздавались крики – теперь уже все больше издалека; вблизи тех, кто был бы в состоянии кричать, не осталось. «Совершенное правление – это когда вблизи радуются, а издалека стремятся прийти», — вспомнилось Багу из недавно читанного эпизода «Лунь юя». Здесь, у так называемого бара, все получилось наоборот – вблизи не радовались, а издалека сюда никто не стремился, наоборот, все стремились еще подальше. Точь-в-точь как на табачной фабрике Дзержина.
Да где ж он, кстати?
Не видать.
От кормы к темнеющему небу поднимались густые клубы дыма. Палуба под ногами давала все больший и больший крен. Половины спасательных средств уже не было на своих местах.
«Тонем, — окончательно понял Баг. — Какой-то скорпион в чалме подорвал паром».
«Святой Евлампий» и правда тонул.
В дальнем конце палубы сходились в схватке трое сектантов – с ножами и мечами в руках – и один серохалатник, человек плотного сложения и с нихонским лицом. Предводитель. Сектанты наступали, серый халат выжидательно стоял, расставив ноги и держа меч за спиной, лезвием вверх. Позади него к борту жался Дзержин Ландсбергис. Выглядел он неважно.