— Я хочу тебя предупредить еще кое о чем, — произнес Абриал. — От Ниссы я узнал, что Зи беременна.
— Зи ждет ребенка?
— Да. Зэйн появится там сразу за нами. Он наверняка поможет вам с Зи.
Нику показалось, что Абриал сказал не все.
Врач упорно всматривался вперед, пытаясь понять, о чем умолчал Абриал. Но мозг отказывался воспринимать какую-либо информацию, кроме того, что остался еще один поворот, а потом он увидит Зи.
Наконец Ник оказался рядом со своей возлюбленной. Она была бледна как мел, глаза у нее запали, а дыхание еле ощущалось. Ее одежда насквозь пропиталась ярко-красной кровью. Потеряв столько крови, никто не мог остаться в живых.
Потрясенный Ник не мог оторвать от нее взгляда. Зи была при смерти. Сердце билось еле-еле. Как же это произошло? Ведь он был уверен, что любимая в безопасности! Если кого-то и могли ранить, то, скорее всего, Ника.
— Я сделала все, что могла. — Бисше отошла, освобождая Нику место. — Теперь твой черед, мальчик мой. Мне остается лишь надеяться, что магическая связь между вами достаточно сильна и ты сможешь спасти ее.
А Зи в это время казалось, что она на пиру, сидит за длинным столом, у которого не было видно концов. Стол ломится от еды, какую когда-либо рисовало ее воображение. Зи никак не могла насытиться, хотя и ела, и пила. Вдруг оказалось, что она обедает исключительно галлюцинациями, принявшими форму ее былых мечтаний.
Эта мысль причинила боль, но Зи не сомневалась, что так оно и было. Нигде и ни в чем она не найдет настоящей помощи и утешения.
Только одно могло утолить голод. Нужно было наполниться тем, что никогда не исчерпывается. Не пищей, не мечтами о свободе, а любовью — единственным, что есть в мире настоящего и вечного. Только любовью могла заполниться пустота внутри. Любовь — вот самое роскошное блюдо в мире, то, чего Зи всегда страстно желала. И хотя она не нашла в своей семье любовь, прекращающую душевный голод, это не значило, что все ее попытки окажутся тщетными и не оправдают надежд.
Но как найти эту любовь? Зи так проголодалась, так устала и ослабла.
«Это страх, дитя мое. Страх создает внутреннюю пустоту и делает тебя слабой. Нужно верить, что твое будущее изменится».
Страх. Да, Зи продолжала бояться даже после того, как увидела Богиню и та рассказала ей, что она в безопасности и может позволить себе любить.
«Да, и настала пора затянуться старым ранам. Пора наполнить душу только хорошим и приятным».
Зи слабо кивнула. Но как?
«Прежде всего, дитя мое, ты обязана выдернуть все стрелы, проткнувшие твое сердце. Прости всех, кто был с тобой жесток. Очистись от этого яда и разочарования. Только тогда прекратится боль и ты сможешь поверить, что твое будущее не такое печальное, как прошлое».
Зи выполнила просьбу Богини — проникла рукой в себя и дотронулась до одной из стрел, пронзивших ее сердце. Зи выдернула стрелу, на которой было написано: «Плохая дочь», и мгновенно почувствовала себя намного лучше. Это были слова матери. Зи отбросила стрелу и потянулась к следующей. На ней грубым почерком Лаза была сделана надпись: «Предательница-полукровка».
Зи отбросила в сторону и эту стрелу и ощутила прилив сил. Далее она действовала быстрее, не делая пауз для чтения надписей на стрелах, причиняющих боль, а просто вытягивала их и отбрасывала в сторону. Но все это происходило недостаточно быстро.
Сквозь растущее отчаяние Ник смотрел на Зи, пытаясь понять значение слов Бисше.
«Слишком поздно! Я опоздал! Ее ничто не спасет», — стучало в голове.
— Прекрати! — Бисше стала трясти Ника. — Ты не опоздал. Душа Зи еще не улетела, я ее вижу. Ник! Я знаю о сложностях в ваших отношениях и о том, что ты не до конца разобрался в своих чувствах. Но все же ты сможешь спасти свою любимую, проникнув в ее душу с любовью.
— С любовью? — глупо переспросил он, сомневаясь, что любовь может остановить кровотечение или вернуть Зи неповрежденное легкое.
— Послушай меня, Ник. Это касается не тела, а души. Душа — это место, где живет принятая и отданная любовь, совершенная любовь, о которой мечтают, и несовершенная, каким-то загадочным образом становящаяся более совершенной, несмотря ни на что. Посмотри в глаза возлюбленной — да, посмотри! — и проникни в ее душу. Там любовь, клянусь! То, о чем вы должны сказать друг другу. Это единственное, что может вернуть Зи. Ты волшебник, Ник, а Зи — твоя вторая половинка. Магия позволит вам это совершить. Верь мне.
Вернуть Зи? Он хотел этого… но как это сделать? Ник никогда в жизни не чувствовал себя более беспомощным. Что он знает о магии? Тем не менее, слова Бисше подарили ему слабую надежду. Надежда усилилась, когда Ник увидел, что Абриал кивал ему.
— Ты способен ей помочь, — подтвердил ночной демон. — Все волшебники могут так поступать. Это для нас естественно.
— Я просто до сих пор не понимаю, что такое волшебник. Как я могу спасти ее, не зная, кто я такой? — Ник повернулся к Зэйну. — Как я узнаю, что делать и говорить? Ведь я никогда в жизни не занимался колдовством. И не видел, как это происходит.
— Ты сможешь познать себя, если действительно этого пожелаешь, — уверил его Абриал. — Твои наследственные знания записаны в памяти, это словно неврологическая пуповина, связывающая тебя с твоим прошлым, с твоей наследственной судьбой. Необходимо найти связующую нить в своем мозгу. Схвати ее, и она приведет тебя домой. Разреши памяти заговорить, и она расскажет тебе о том, кто ты есть и кем можешь стать. Нужно просто слушать и быть готовым к тому, что откроет память. Она объяснит тебе, что необходимо делать и научит словам, способным вернуть назад душу Зи. Все, что тебе необходимо, — это смелость и внимание.
Хотел ли Ник познать свою природу волшебника? Нет, не хотел, и особенно сейчас. Что это могло значить для его будущего? Но, соразмерив жизнь Зи и страх перед нежелаемым знанием, он изменил свое мнение.
«Ты должен. Мы должны», — откликнулся призрак.
Решившись, Ник подошел к Зи, взял ее холодную руку в свою и притянул к себе. Он чувствовал тепло, окутывающее его руку, и знал, что привидение рядом с ним и делает все возможное для спасения жизни Зи.
«Будь сильным!»
Перед глазами Ника пронеслась вся его жизнь, хотя не его тело умирало. Вереница образов тянулась по серебряной нити, убегающей от него. Сверкающая нить наматывалась на веретено в руках старухи с черными глазами. Она сосредоточенно смотрела на Ника.
Вот ему исполнилось четыре года, а потом шесть. Восемь лет, а потом десять. Перед ним с невероятной скоростью проносились видения. Счастливое во многих отношениях детство. Хорошая еда, престижные школы, путешествия с образовательной целью. Ник не посещал Диснейлэнд до того, как попал туда со школьной экскурсией. Конечно, он получил удовольствие от поездки, но волшебное царство пришло в его жизнь слишком поздно. Ник не смог поверить в волшебство, созданное человеческими руками. Микки-Маус был для него обычным парнем в костюме мыши. Как только у Ника возникало чувство благоговения, он прятал его глубоко, чтобы никто не заметил, и делал так всегда — просто потому, что его так учили.