— Оставьте меня в покое. Я ничего у вас не брала! — давя в себе слезы, сказала девушка.
— Ты преступница! Маленькая ничтожная дрянь! Твое место за решеткой, и я тебя упрячу за нее. Ты попалась и ответишь за это.
Злость накатывалась снежным комом. Он свирепел все больше и больше. Его подразнили и оттолкнули, а он привык брать все, что лежит под руками. Но у него опять не получилось напугать ее, и, вероятно, он это понимал. Оглядевшись по сторонам, хозяин увидел сумочку жены. Злорадная ухмылка пробежала по его лицу. Он схватил ее, расстегнул и вытащил небольшой револьвер с коротким стволом.
— Сейчас ты все поймешь!
Даша уже давно все поняла. Она даже не думала. Чаша терпения переполнилась, сработал непонятный механизм, и девушка превратилась в чудовище. Она выдернула из камина раскаленную кочергу и бросилась на обидчика. Тот попытался выстрелить, но оружие стояло на предохранителе, а времени на раздумья не оставалось. Кому-то должно было повезти в этой схватке. Раскаленный чугунный крюк просвистел в воздухе и с огромной силой вонзился в левую глазницу. Раздался дикий вопль. Он еще секунду стоял, а затем рухнул на пол вместе с кочергой. Железяка засела так крепко в голове, что на ее изъятие уйдет немало времени. Револьвер упал к ногам убийцы.
В ту же секунду в комнату ворвалась хозяйка.
— Дёма, нас ограбили!
Ее взгляд упал на ковер, она увидела лицо мужа, кочергу и кипящую в глазнице кровь. Женщина выдержала паузу и разразилась таким визгом, что у Даши едва не лопнули перепонки. Хозяйка повернулась и бросилась к двери. Даша уже не выглядела ангелом. Ее лицо перекосилось в звериной судороге, в уголках рта появилась пена, белки глаз покраснели. Она наклонилась, подняла револьвер, сняла с предохранителя и вышла из спальни. Мурка сбегала с лестницы, не закрывая рта. Переворачивающий нутро визг пронизывал насквозь каждую нервную клетку. Даша вытянула руку и нажала спусковой крючок. Шесть выстрелов подряд, дым, огонь, грохот. Женщина покатилась по ступеням, перевернулась через голову и застыла у порога в неестественной позе. В доме воцарилась мертвая тишина. Даша села на ступеньку и долго не могла отдышаться, словно победитель гигантского марафона за чертой финиша.
Дальнейшее поведение убийцы казалось странным. Она заперлась в ванной комнате, где просидела несколько часов. Ее трясло, колотило, она плакала, потом смеялась сквозь слезы и наконец успокоилась. Тошнота, пот и слезы отступили, уступая место разуму и спокойствию. Не естественному спокойствию, а такому, когда организм тупеет от инъекции новокаина, и боль возвращается, как только заморозка проходит.
Даша приняла душ, вышла из ванной и привела себя в порядок. Когда она хотела выйти из комнаты, раздался телефонный звонок. Девушка вздрогнула. Треск напоминал бабий визг и так же действовал на нервы. Она подошла к аппарату и сняла трубку.
— Дёма, это Янис.
— Это не Дёма. Это Мурка. Нас ограбили. Дёма принял сердечные капли и свалился в постель. Лежит, не дышит.
— Мурочка! Я все улажу. Кшиштов, мерзавец, доверил машину и ключи парню, который только что освободился. Шальной кретин, но в машине он неуловим. Работает без промахов. Его невозможно поймать. Что делать, пришлось рискнуть. За гроши согласился, и Кшиштов решил сэкономить. Но он от нас не уйдет. У него нет документов. Куда он денется?
— Не знаю. У меня такое впечатление, что он в доме и затевает неладное. Если с нами что-нибудь случится, то тебе будет плохо, Янис. Всплывут все дела. И помни. Дёма желает, чтобы урку кастрировали. Сделай это в память о нашей дружбе.
— Мурочка, это ты?
— Пока еще я.
Даша положила трубку и взглянула на труп хозяина. Она и мертвого его не боялась. Что-то в ней надломилось. Почему ей должно быть хуже других?
В бумажнике у покойника лежало две с половиной тысячи долларов. Мурка в поисках пропажи оставила все тайники раскрытыми, и их не пришлось искать. В итоге Даша частично компенсировала потери, но кто мог бы сравнить жемчуг с бриллиантами! Золота и здесь хватало, но не той пробы, что червонцы царской чеканки. Пришлось забрать это.
Шкала настроения пошла вверх. Даша взяла тряпку и вытерла все следы, которые могли остаться от ее пальцев.
Когда она вышла из дома, уже темнело. По дороге к шоссе девушка с голубыми глазами распевала старый блатной шлягер: «…Мурка окровавлена лежит…»
Валет закончил свою работу по Москве и готов был доложить о некоторых выводах своему боссу. Но мафиозные структуры не рождались на пустом месте, они стали той самой банальной копией бюрократических аппаратов, которыми загромождены и забаррикадированы все двери. «Без вызова не входить», «Входа нет», «Посторонним вход запрещен» — это самые распространенные лозунги нашего времени. Который раз подряд Валет терся носом о дверь шефа и уходил ни с чем.
Тем временем Дим-Дэнди удалялся от Москвы все дальше и дальше. Он не торопился, время потеряло для него смысл. Рядом на сиденье скучал скелетообразный волосатик с настороженным взглядом, вид которого мог вызвать только жалость. Чувство, незнакомое Дэнди.
— Тебя как зовут, цыпленок?
— Антон.
— Какое редкое имя. Меня можешь называть Дим-Дэнди. Я подумал и решил, что ты единственный человек, который может помочь мне разобраться в хаосе. У меня в башке все перевернулось вверх тормашками.
— Я бы рад, Димыч, но что я могу? Ты меня с кем-то спутал…
— Димыч? Ну и вывернул. Ладно. Путать мне тебя не с кем. Это ты ехал симферопольским поездом и это тебя сняли менты?
— Я. Путевка у меня в пансионат. Друзья подарили. Отличные ребята. Учились в одном классе.
Дэнди взглянул на парня, как на блаженного. Тот разговаривал в каких-то восторженных тонах, словно стоял на коленях перед иконой.
— Ты от самой Москвы ехал?
— Да. Ребята меня проводили до вагона, — Антон указал на рюкзак под ногами, — барахлишко на смену дали. Я всю жизнь мечтал поехать на море. Мне страшно повезло.
— Сел да поехал. Тоже мне мечта. В чем проблема?
— Не все так просто. У меня четверо брательников было. Без присмотра не оставишь. А брать их в дорогу опасно. Они народ непредсказуемый, вряд ли мы добрались бы до моря. Я один-то не могу доехать. Кто-то мне все время ножки подставляет и стены на пути строит. Того и гляди, в душегубку упрячут.
— А ты там был уже?
— Приходилось.
Дэнди загоготал. Впервые за последнюю неделю он смеялся по-настоящему.
— Грустная история, — тихо добавил Антон.
— Ладно, зек, я тебе верю. Ты мне другое скажи. Ты ехал в купе с женщиной? Что с ней случилось?
— Она умерла. Во сне. Красивая была девушка, открытая.
— Что значит «открытая»?