— Ладно, Роман, давай к делу.
— Основная задача выполнена. Артюхов попался, к тому же он убил Смурыгина. На это мы не рассчитывали. Невелика потеря, но она сработала на пользу дела. Расследование теперь сумеет доказать, что фальшивки печатала и сбывала уголовная группировка. Важно, что Артюхов угнал фургон с деньгами. Вернулся пустым. Отсутствовал больше двух суток. По проложенному нами маршруту не проезжал. Где он находился в течение всего времени, мы не знаем. Деньги Артюхов где-то зарыл. Вряд ли он повез их через всю область. Рискованно. Значит, они здесь, в нашем районе.
— С чем же его взяли?
— С одной коробкой. Два с половиной миллиона. Сам виноват, по собственной халатности забыл в уазике.
— Ты хочешь сказать, что мы тридцать пять миллионов выбросили коту под хвост?
— Спокойно, Алеша, рано или поздно Артюхов нас выведет на свою добычу.
— К тому времени американцы поменяют свою валюту.
— Внешний вид — возможно, и то не ранее чем через семь лет.
— Артюхова упрячут на десять.
— Хоть на сорок. Он и года не просидит в колонии. А потом сбежит и ринется к тайнику. Нам того и надо. Покажет место и сдохнет. Важно другое. Поисковики сбиты с толку. Наконец-то они нашли фальшивомонетчиков. Артюхов будет молчать. Даже если заговорит, нам же лучше. Версия продержится до тех времен, пока Центробанк не наткнется на свежую партию. На это уйдет год или два. Затраты стоят спокойствия. Пару лет можно работать без оглядки. И те, кто наши фургоны снял с маршрутов, тоже успокоятся. Фургоны теперь будут возить обычную бумагу и ничего больше. Все сходится. Преступники пойманы и фальшивые доллары пропали. А новый канал транспортировки раскрыть невозможно. Твой план гениален.
— Все так. Но я бизнесмен, Рома, и умею считать деньги. Иначе давно разорился бы. Ты знаешь, как нам достается каждая стодолларовая бумажка. Отдать сорок пять миллионов ворюге я не могу. Мы обязаны вернуть свои деньги.
— Сделаем все возможное. Только без трагедий. Эти деньги изначально были заложены в потери.
— Да. Но если бы эти деньги попали в руки властей, тогда понятно. Это другие объемы и обороты, и за все ответил бы только Артюхов. В этом случае дело дошло бы до президента. Раскрыта, мол, банда, работающая в мировых масштабах и дело органами закрыто. А мы им сунули подачку. Два, три, пять миллионов — цифра неубедительная. Она подачкой и выглядит. Могут не поверить.
— Не убедительно выглядит и банда из двоих рецидивистов. Они слишком далеки от производства фальшивок такого уровня. Вот что в первую очередь вызовет сомнение. Будут рыть глубже.
— И что ты предлагаешь?
— Пожертвовать еще двумя специалистами. Настоящими. Они пройдут как компаньоны Артюхова. У нас отличный штат, и потеря двух человек не скажется на работе. Есть такие люди на примете. Тяжело больные. Им врачи уже не нужны, а нам калеки в тягость. А мы в течение месяца восполним потери.
— Уверен в пользе затеи?
Хлебников раскраснелся. Он не мог себя сдерживать так, как это умел делать Пустовалов, и даже не заметил, как его дорогой галстук угодил в тарелку с фирменным борщом.
— Если начали играть по-крупному, то надо продолжать. Пока есть такая возможность.
— Что значит — пока?
— Пока следствие не передали прокуратуре и ФСБ. Сидя в тюрьме, Артюхов не может зарезать своих подельников. Значит, он их зарезал до ареста. Действовать надо быстро.
— Ты их убьешь?
— Из наших цехов люди живыми не выходят. Они погребены навечно, а на свет божий их выносят вперед ногами. Они слишком много знают.
— Черт с тобой, Роман! Делай, как знаешь. За безопасность цехов отвечаешь ты лично. Вот и отвечай.
Майор встал из-за стола.
— Жаль. Хороший был галстук, — сказал он, не глядя на Хлебникова.
21 час 07 минут
Ершов вернулся в город с последним автобусом. Возле гостиницы на скамеечке его поджидала Ирина. «Совсем баба оборзела, — подумал он. — Уже в открытую светится на людях».
— Соскучилась? — спросил Ершов, подойдя к Ирине.
Выглядела она не лучшим образом — лицо опухло, глаза красные, волосы растрепаны.
— Что-то случилось?
— Васю взяли с коробкой долларов на кармане. Капитан сел рядом.
— Твой муженек приложил руку?
— Нет. Он из города не отлучался. Васю взяли у Рудни. Дурак! Ствол у него нашли, труп на нем висит.
— Он тебе говорил что-нибудь?
— Я его неделю не видела. Носа не показывал. Что-то разнюхал и решил в одиночку сработать.
— А если его подставили? Здесь люди ушлые работают. За неделю к ним не подкатишься. Это тебе не сберкассы чистить. Стратег хренов! Как ты узнала?
— Приходил к нам подполковник, пожилой. Дмитрий его Миронычем называл. Он и доверил вести дело мужу. У Васьки паспорт нашли, тот, что Митька ему сделал. Вот он и хотел Митьку огородить от неприятностей. Мол сам теперь кашу расхлебывай.
— Хорошо. Значит, Требухин может устроить тебе свидание с Васькой. Выйдешь на него сама и тогда узнаешь подробности. Сегодня утром Требухин меня отправил в Камышин для знакомства с начальством и кадровиками. Мироныча я там не видел. Это заместитель начальника управления Титов Виктор Миронович. Других Мироновичей в звании подполковника не существует. Но меня с ним не знакомили. Теперь ясно, почему его на месте не было.
— Делать-то что, Антон?
— Слезами тут не поможешь. Вася сядет, и на него навесят все грехи, как на гвоздик. Сам на рожон полез. А мы должны продолжать свою работу. Осторожную и кропотливую, а не кидаться грудью на амбразуру, подобно твоему взбалмошному хахалю. Я уверен, что его заманили в капкан. И конечно, Требухин тут ни при чем. Он связей с подпольным печатным станком не имеет, иначе не скупился бы и платил Ваське дань за тебя. А, видать, барышей у него нет. Много валюты взяли?
— Больше двух миллионов.
— Ясно. Васька сам не вышел бы на такую сумму. Его навели на бабки и выставили капкан.
— А убийство? Он же стрелял.
— Какой у него был пистолет?
— «Стечкин». Двадцатизарядный. У чеченцев купил.
— А те у какого-нибудь фээсбешника отняли. Такое оружие на рынке не купишь. Им спецподразделения пользуются. Зачем он ему?
Ирина всхлипнула.
— Так он из него никогда не стрелял. Вид просто внушительный. Хороший пугач. А на мокруху Васька не подпишется.
— За два миллиона? Брось. Дай ему «максим», он всех бы из пулемета перебил и за половину такой добычи. Но зачем ему фальшивки? Ответ один: он вышел на скупщиков. Как? Ума не приложу. Нам на эту задачу Нейман год дал, а он в считанные дни пронюхал. Тут что-то не так. Ладно. Иди домой и привыкай жить без Васьки. Но свидания с ним добейся. Блуждать в потемках мы не можем. Раз дело передали твоему мужу, значит, и меня к нему подключат. Как узнаю подробности, расскажу, а сейчас возьми себя в руки.