Предчувствия не обманули Артема: конверт с марками лежал поверх пачек с деньгами. Тут всего хватало, но основное место в сейфе занимали шкатулки с драгоценностями и меньшую — документы. Они Артема не интересовали. Он отсчитал десять пачек по десять тысяч долларов, сунул деньги в черный целлофановый пакет и бросил в свою сумку. Дальнейшие его действия многим могли бы показаться странными. Артем достал бумажник Бородина, отклеил марку с Юлиного письма и положил в конверт вместе с остальными. Конверт он оставил в сейфе, поменял шифр на датчике и захлопнул дверцу.
Облегченно вздохнув, он сел в кресло, забросил ноги на журнальный столик и начал разглядывать картины на стене. Тут было, на что посмотреть.
Сотовый телефон в его кармане зазвонил спустя полчаса. Он включил аппарат.
— Приехала,— услышал он голос Ники.— Точнее, приехали. Она и ее хахаль.
Артем убрал телефон в карман, протянул руку и снял трубку городского телефона.
Через пару секунд ему ответили, и он попросил срочно соединить его с дежурным по городу. Еще несколько секунд, и мужской голос прогремел:
— Подполковник Евтюхов слушает.
— Хорошо, что ты меня слушаешь, Евтюхов. Записывай. На квартире Киры Леонтьевны Фрок в сейфе лежат три марки, которые разыскивает следователь Трифонов. Сейф расположен за картиной Брюллова «Всадница». Пусть прихватит с собой представителя фирмы «Лазден и К». Замок номерной. Иначе он его не откроет. И не забудьте о понятых. Советую ему поторопиться и позаботиться о санкции на обыск.
— Кто это говорит?
— Козья Ножка. Номерные сейфы — не мой профиль. Оставляю все его содержимое в наследство Трифонову.
— Где вы?
— Угадай с трех раз. Твои ребята, Евтюхов, уже меня вычислили, вот по этому адресу и надлежит прибыть Трифонову во всеоружии, иначе его и на порог не пустят. Удачи, приятель! — Артем положил трубку и вышел из квартиры. У подъезда его ждала машина, за рулем которой сидела Ника.
— Ты что так долго? — испуганно спросила она.— Они уже из ворот выходят.
— Сейф хитрый попался.
— Ты взял, что хотел?
— Не все. Но мы еще сюда вернемся.
— Куда ехать?
— В аэропорт Пулково. У меня там короткая прощальная встреча назначена.— Он посмотрел на часы.— Отлично, мы успеваем.
* * *
Добронравов и Кира зашли в квартиру.
— Выпьешь кофе? — спросила она.
— Не возражаю. В котором часу у тебя рейс, дорогая?
— Поздно. В час ночи.— Кира направилась на кухню готовить кофе.
Давид Илларионович прошел в гостиную, потом в спальню, зашел в столовую и направился на кухню.
— Кира, киска, ты до сих пор не собрала вещи?
— Ты плохо обо мне думаешь, Додик. Вещи уже в аэропорту в камере хранения. Я взяла с собой минимум. Скакать с чемоданами по Европе глупо. Неделю отдохну в Канне, потом поеду в Амстердам.
— Ты все помнишь, где тебе надо побывать, с кем разговаривать и как себя вести?
— Ты опекаешь меня как ребенка. Не думаю, что я такая глупая и несмышленая.
— Просто я за тебя волнуюсь.
— Разве я когда-нибудь тебя подводила? Иди пить кофе.
Они прошли в столовую. Кира открыла сервант, постелила на столе салфетки и выставила бутылки — «Хванчкару» и «Шартрез».
— Пей свою дрянь, а я ликерчик предпочитаю.
Адвокат даже не сел за стол, он сделал пару глотков кофе и сказал:
— Достань марки и деньги. Мне все нужно перевезти в безопасное место. Я чувствую себя, как на сковородке с шипящим маслом.
— Ты стал очень нервозным, Давид. Так нельзя. Возьми себя в руки.
— Ты лучше меня успокоишь, если откроешь сейф.
— Но ты можешь сделать это и без меня. Впрочем, идем.
Они прошли в соседнюю комнату, и Кира приблизилась к сейфу. Минута, другая — и она с удивлением взглянула на адвоката.
— Додик, он не открывается!
— Ты издеваешься надо мной?
Он сам подошел к сейфу и начал вертеть цифровые колеса, но стальная глыба отказывалась их слушаться. Через час они оба выглядели так, словно вышли из парилки. Добронравов вернулся в столовую, налил себе в бокал вина и выпил его залпом.
Кира наблюдала за ним.
— Я не знаю, что делать. Надо вызывать специалиста.
— А я боюсь, что специалист здесь уже побывал. Тогда все кончено.
На столе зазвонил телефон.
Кира резко схватила трубку.
— Слушаю вас.
— Хорошо, что застал вас дома, Кира Леонтьевна. Говорит следователь Трифонов. Я стою за дверью вашей квартиры с санкцией на обыск. Рекомендую вам выйти в холл и открыть мне дверь.
Кира побледнела и положила трубку.
— Кто это?
— Трифонов с санкцией на обыск.
Добронравов засуетился и забегал по комнате.
Кира убрала вино в сервант и достала таблетки из ящика. Ей пришлось буквально ловить адвоката, как кошку, играющую с тобой в прятки. Она сунула ему таблетку в рот и подала графин с водой.
— Выпей. Это тебя успокоит. На тебя страшно смотреть.
Он проглотил таблетку и запил водой прямо из горлышка.
— Все, соберись, Давид. Я иду открывать. От судьбы никуда не денешься.
На лестничной клетке стояла целая делегация во главе с Трифоновым. В руках полковник держал ордер.
— Со мной понятые, эксперты, криминалисты и представитель фирмы, изготавливающий сейфы. Это на тот случай, если вы откажетесь его открыть.
— Я бы рада, но не смогу. Ничто не застраховано от поломок.
Квартира заполнилась людьми.
* * *
Ника осталась ждать его в машине, а Артем скрылся в зале аэропорта. Оксану Бородину он нашел возле регистрационных турникетов. Она стояла возле своего чемодана и нервно поглядывала по сторонам.
— Кажется, я не опоздал? — спросил он.
Она вздрогнула, словно Артем свалился с неба.
— Я уже беспокоилась. Объявили регистрацию на харьковский рейс, а вас нет и нет.
— Если я даю слово, то всегда сдерживаю его.— Он достал из сумки черный пакет и передал Оксане.— Мне очень жаль, что вы лишились своего мужа, но я в этом неповинен. Совершенно неожиданный случай поставил меня на его место. А Этьен Сандани свое получил. Он мертв, и треска в Балтийском море давно уже обглодала его кости. Возьмите это. Если жить умеренно, то денег может хватить надолго.
Оксана заглянула в пакет и тут же его закрыла, озираясь по сторонам.