Южная граница Великого княжества Сибирского действительно проходила неподалеку от Приуральска. Владения Орды начинались на расстоянии дневного перехода от сгоревшего города.
И все же странно. Орда, занимавшая необъятные, практически не пострадавшие во время Бойни монгольские и восточноказахские степи, а также Южную Сибирь и северные китайские провинции, считалась союзником Сибирского княжества. Пусть формальным, пусть не очень надежным, но делить сибирякам и ордынцам на самом деле было нечего.
Степные кочевники, тем более в таком количестве, крайне редко забирались в сибирские леса. Они вообще лесов не любили. В особенности тех лесов, что росли возле Большого Котла. От Котла ордынцы старались держаться подальше и обычно кочевали сильно восточнее Южного Урала. В Приуральск из Степи приходили только хорошо охраняемые купеческие караваны. Но эти-то всадники явно не купцы.
Так что же случилось? Неужели набег? Неужели война с Ордой? В душу Виктора закралось сомнение. А что, если Приуральск сожгли вовсе не зеленокожие дикари?
* * *
— Приготовиться к бою! — негромко сказал Виктор.
Вообще-то особого смысла в этом не было. Степняков — больше. И вооружены они лучше. Им даже не нужно приближаться. Если захотят — расстреляют обозников с безопасного расстояния. Как вранов. Бомбарды, самопалы, арбалеты и многозарядные стрелометы — все это было рассчитано на ближний лесной бой. А калаш Стрельца сейчас, увы, бесполезен.
Однако ордынцы не стреляли.
К сибирякам направился всадник. Один. Тот самый, с винтовкой.
Парламентер? А похоже на то.
— Не стрелять! — приказал Виктор.
Костоправ пробурчал что-то нелицеприятное в адрес всей Орды вообще и приближающегося кочевника в частности.
Виктор недовольно покосился на лекаря:
— Костоправ, ты бы попридержал язык, пока я с ним говорить буду, а? А то ляпнешь чего…
Обиженный лекарь еще что-то буркнул и отвернулся.
И ладно! Лишь бы в беседу не вмешивался.
А-Ка демонстративно взял в руки калаш. «Правильно», — мысленно одобрил Виктор. Патронов в автомате нет, но ведь степняки об этом знать наверняка не могут. Так что тоже пусть поостерегутся лезть на рожон.
Ордынский Стрелец-снайпер подъехал к повозкам и натянул звякнувший бляхами повод. Крепкий, приземистый быконь с густой гривой, сильными ногами и толстыми костяными наростами, покрывающими все тело, шею и голову, фыркал и рыл копытом землю. Дополнительную защиту животному обеспечивал металлический налобник и густая кольчужная сеть, свисающая до массивных бабок.
Сам кочевник был облачен в кожаный доспех, укрепленный стальными наплечниками, нагрудным зерцалом, брюшными, боковыми и наспинными пластинами. Голову всадника прикрывал железный шлем-шишак с меховой оторочкой и исцарапанными пластиковыми щитками.
Степняк, подогнув ноги, сидел в седле с небольшими луками и высоко поднятыми стременами. У седла висели лук, колчан со стрелами, маленький круглый щит, плетенный из прутьев и обтянутый быконской шкурой. На поясе слева болталась кривая сабля. Из-за спины торчала винтовка с оптическим прицелом.
— Кто главный?! — крикнул ордынец по-русски, улыбаясь во весь рот, отчего его маленькие узенькие глазки на круглом лице вовсе превратились в щелочки.
— Ну я, — Виктор поднялся над бортом автоповозки.
— Кто вы? Откуда едете? Куда?
Виктор нахмурился:
— А может, для начала сам представишься?
Кочевник перестал улыбаться.
— Меня зовут Батцэцэг. Воины, которых вы видите, — нукеры великого Удуг-хана, провозглашенного на всеордынском курултае ханом ханов…
Да, Виктор был в курсе. Не так давно во главе Орды встал молодой и деятельный хан Удугэй или, как его еще называли, Удуг-хан.
— А я здесь за толмача, — закончил степняк.
— Я смотрю, ты не только толмачишь, — Виктор указал взглядом на винтовку ордынца.
— Ага, — уголки Батцэцэгова рта снова поползли вверх, — и за снайпера я тоже. А ты кто, сибирский урус? И что за люди едут с тобой?
— Я купец. Зовут Виктор. Прозвище — Золотой. Это, — Виктор кивнул на повозки, — мой обоз и мои товары. Иду из Сибирска в Приуральск. Вернее…
Виктор покосился на сгоревший город.
— Шел вернее…
— Викатар, — повторил ордынский переводчик-снайпер, коверкая непривычное имя. — Золотой Викатар, значит.
Сочувствующе вздохнул:
— Приуральск-город — плохо. Сгорел Приуральск-город.
И снова заулыбался:
— А купец — это хорошо, это очень хорошо.
— В каком смысле хорошо? — насторожился Виктор. — Грабить будете?
— Зачем грабить?! — возмутился Батцэцэг. — Мы не разбойники! Мы честные воины Великого хана.
— А почему тогда честные воины чужие повозки со всех сторон окружили?
— Чтобы вы в лес не сбежали, — без заминки отозвался кочевник. — Поговорить чтобы.
— О чем?
— Хотим узнать, не видели ли вы по пути сюда зеленых демонов, и если видели, то где.
— Там, где видели, — их уже нет, — угрюмо ответил Виктор. — В паре дней пути отсюда зеленокожие напали на обоз.
— Много их было?
— Немало. Почти всех моих людей в лес утащили.
— Но вы-то сами отбились?
— Отбились.
— Значит, не так уж и много демонов на вас напало, — подытожил Батцэцэг. — Иначе не спаслись бы.
И задал следующий вопрос:
— Больше никого не встречали?
— Поблизости — нет. Только вот вранов. Да еще был один соболяк.
— Ясно, — кивнул ордынец. — Значит, демоново племя уже ушло в Котел. А вы, наверное, на тыловой отряд наткнулись.
Виктор только покачал головой. Если там, на тракте, был всего лишь тыловой отряд…
— Неужели из-за Хребта так много зеленокожих повылазило? — спросил он.
— Тьма, — отрезал Батцэцэг. — Так что, считай, вам еще повезло, купец.
Ну… Кому-то повезло, кому-то нет. Виктор вспомнил о потерянных обозниках. Глянул на беднягу Кирку. Везение — оно понятие относительное.
— А что воины ордынского хана делают на территории, которая не принадлежит Орде? — спохватился Виктор.
— Удуг-хан не желает худого сибирскому князю и не причинит вреда его владениям и его людям, — ответил кочевник.
— Брешешь! — Костоправ все-таки не удержался: подошел к автоповозке и вмешался в беседу. — Вам, степнякам, врать, как с…
— Ты кто? — перебил его Батцэцэг, скользнув по лекарю неприязненным взглядом.