– Это, конечно, не секрет… – развел руками географ, действительный член Французской академии наук Шарль Дезесар, пребывающий в этот момент на трибуне. – Вход в параллельный мир, или, выражаясь иначе, портал, находится на территории России, в Сибири…
– Так я и знал! – хлопнул ладонью по столу перед собой экспрессивный представитель Португалии Хайме Диаш. – Россия, как всегда, захапала себе все на свете! Даже вход на тот свет и то оказался у них! А рая, случаем, или ада у них нет? – повысил он голос, позабыв про микрофон. – Я не удивлюсь, если он окажется где-нибудь возле их Москвы!
– Что же это получается? – нехорошо прищурился Шульц. – Значит, преимуществами от обладания порталом будет обладать Москва?
– Я протестую против подобной постановки вопроса! – поднял руку представитель Российской Федерации Алексей Ильич Горбовский.
Он чувствовал себя на редкость неуютно на сегодняшнем заседании. Мало того что узнал о грандиозном открытии, выдвинутом на повестку дня, чуть ли не последним, с ним даже не удосужились проконсультироваться о линии поведения в обсуждении столь щекотливого вопроса. Теперь приходилось импровизировать на ходу.
«До какого бардака мы докатились! – с горечью думал про себя ветеран дипломатической службы, начинавший свою карьеру еще при Громыко [42] . – На полномочного представителя страны при ООН валят все, что ни придется… Никакой заботы об имидже государства… То ли дело раньше: генеральная линия выработана раз и навсегда… Все происки с гневом отметаем… Эх, времена…»
– Российская Федерация никогда не отделяла себя от мирового сообщества и не жертвовала в угоду сиюминутным эгоистическим интересам интересами мира! – отчеканил он и похвалил себя: «Немного коряво, но в точку!».
– Позвольте с вами не согласиться, – вступил в дискуссию представитель КНР Лао Вейфэнь. – Плотность населения вашей Сибири составляет в среднем менее одного человека на квадратный километр, тогда как в Китае…
– Почему только в Китае? – возразил индус Венчандрашит Раджанх. – И кроме Китая, имеется немало стран, испытывающих стесненное демографическое положение. Возьмите, к примеру, Индонезию…
– Россия и без всякого параллельного мира чудовищно богата ресурсами! – бухнул венгр Дерброш. – Там и имеющимся распорядиться толково не могут…
– Господа, я попросил бы…
Яростное обсуждение возникшей на пустом месте проблемы затянулось за полночь и было перенесено на другой день.
Но и завтра, и послезавтра, и через неделю почти две сотни представителей больших и малых государств грызлись за эфемерные просторы неведомого мира. Ни крохотное тихоокеанское Западное Самоа и Сисифо, ни могучая Германия не хотели упускать своего куска свалившегося на голову богатства. Никто не хотел терять крупицы своего законного и отдавать кому-то его, не менее законное. В ход шли аргументы от математически рациональных до метафизически абсурдных. Не принимали в общей свалке участия лишь два человека: представитель Российской Федерации, лишенный слова за «великодержавный шовинизм и неоколониализм» и теперь глотающий таблетки, хватаясь за сердце от незаслуженной обиды, и некий невыразительный человечек, занимающий кресло возле самозабвенно спорящего со всеми подряд представителя Соединенных Штатов.
Этот последний то и дело бросал на мучающегося российского дипломата взгляды, смысл которых оставался таким же неопределенным, как и его внешность. Он не то сочувствовал старику, не то, наоборот, презирал его…
Лишь на десятый день прений был принят черновой вариант резолюции ООН по «вновь открытому аналогу Земли».
Он гласил, что впредь, до особых решений, признанных мировым сообществом, сия территория и другие, если они будут найдены, объявляются находящимися исключительно под юрисдикцией ООН. Всем странам мира без исключения запрещается использовать эти территории в иных, чем научные, направлениях. Любая страна мира может создавать на Земле-2 свои научные базы в том месте, где она сама располагается на Земле-1, но ни одна, даже на «своей» территории, не имеет права добывать полезные ископаемые, эксплуатировать природные ресурсы, создавать постоянные поселения, организовывать любые производства, осуществлять испытания оружия массового уничтожения или складировать вредные отходы. Вход в параллельный мир предполагается передать под контроль войск ООН. Действие резолюции определяется в 25 лет [43] …
* * *
– Ну чего? Доигрались?
«Злоумышленники» сидели по-птичьи на корточках на бетонном полу какого-то обширного подвала, куда их втолкнули после задержания целой оравой таких же «гоблинов», что и сторожившие ворота.
«Брали» по всем правилам: уложив мордами в колючую гальку, натянув на глаза черные шапочки задом наперед, завернув руки за спины и сковав их наручниками да при этом – щедро осыпая ударами прикладов и пинками подкованных ботинок в самые чувствительные места.
А потом начались допросы: поодиночке, перекрестные и снова поодиночке…
Лишь выжав из трех перепуганных парнишек все, что они помнили с того самого нежного возраста, как перестали мочиться в детском саду в штанишки, их оставили в покое. Да не просто оставили, а вообще позабыли.
Одежду, правда, вернули, естественно, без ремней, иначе, мягко говоря, в прохладном подвале они окочурились бы уже через пару часов. Увы, никакой мебели в их узилище не было – даже паршивой табуретки. Поэтому спать пришлось, тесно прижавшись друг к другу под одним бушлатом, подстелив на пол остальные два. Какие уж тут «духи» и «черпаки»…
– Чего ты за нами поперся-то? – в сотый раз спрашивал Сергей Анофриева.
«Доставать» парня ему совсем не хотелось, но больше делать было совершенно нечего.
– Я же говорил уже…
– Сидел бы сейчас в теплой палатке…
– Или на «камбузе»…
– Слушай, Анофриев, а как хоть тебя зовут?
Действительно, оба «черпака» даже не удосужились узнать, как зовут такую ничтожную личность. Имена других «духов» как-то худо-бедно знали, а вот этот флегматичный дылда вообще выпадал из общего круга. Его и гоняли пореже остальных… Из жалости, что ли? Таким на роду было написано ходить в «чушках» до самого дембеля.