— А как можно проверить твою версию? — призадумалась Полина.
— Мне нравится, что ты не причитаешь, а мыслишь конструктивно, — похвалил Никифоров. — Во-первых, нам нужна статистика. Список пациентов, которые умерли в больнице, скажем, за последние три месяца. И тех, которые выздоровели и выписались, — тоже. Если чьи-то родственники действительно подняли шум, больные могли что-то слышать.
— Может, стоит узнать об этом у подруги Люды, Наташи Скворцовой? Она показалась мне необыкновенно приятной женщиной…
— Если был скандал, Наташа вряд ли о нем расскажет. Корпоративная этика! А бывшие пациенты клиники запросто проговорятся. Допустим, кто-то из пациентов умер, а родственники умершего угрожали врачам. Что-нибудь в этом роде.
— Но если ты считаешь, что Скворцова ничего нам не расскажет, то как же добыть такой список? Кроме нее, в больнице у нас нет знакомых.
— Зато там наверняка проходят практику студентки. Лето же! — огорошил ее Никифоров.
— И что?
— Что-что! Студентки покупаются. Если не деньгами, то комплиментами и конфетами.
— Планируешь отправиться в клинику и заигрывать с будущими медсестрами? — с деланным равнодушием спросила Полина. Она-то думала, что Никифоров намерен шевелить мозгами, и только!
— Я не гожусь для столь сложного дела, — вздохнул тот. — Не хватает обаяния. Думаю, мой друг Бунимович подойдет. Там и рост, и вес, и подобающая физиономия. Когда Костя видит женщин, у него внутри включается ядерный реактор, и они это чувствуют. Кроме того, он знает массу анекдотов, которые разят слабый пол наповал.
— Про прапорщиков, — подсказала Полина, и Никифоров пробормотал:
— Вон до чего дело дошло!
Явившийся Костя подлил масла в огонь. Он пришел с букетиком цветов для Полины, чем немедленно испортил Никифорову настроение.
— Что это ты.., раздухарился? — ревниво спросил он, прижав Костю к стене в коридоре. — Цветочки таскаешь?
— Я уже понял твою тактику, — ехидно заметил тот. — Ни себе, ни людям. Такая девочка пропадает!
— Ей сейчас не до того, чтобы с тобой кадриться!
Бунимович ухмыльнулся:
— Математика отбила у тебя вкус к жизни. А твой словарный запас, я вижу, не пополнялся с шестого класса. Кадриться!
Насупленный Никифоров усадил приятеля строго напротив себя и принялся давать ему инструкции.
— Студенток в клинике необходимо "а" — обнаружить и «бэ» — любыми способами расположить к себе. Непредвиденные обстоятельства в расчет не принимаются, — заключил он.
— Понял, не дебил! — ответствовал Костя. — Отправляюсь завтра прямое утра.
— Мне так неловко, — неожиданно пропищала Полина, сложив руки перед собой. — Из-за меня у вас столько хлопот…
— Рассчитаемся, — неопределенно буркнул Бунимович, чем привел Никифорова в ярость. Хмыкнув, вывалился за дверь и потопал по лестнице вниз.
Хозяин квартиры возвратился на кухню, некоторое время пристально смотрел на сжавшуюся Полину, после чего веско заявил:
— Учти, он бабник.
— А я что? — испугалась та. — Я ничего. Он мне просто цветы подарил.
— Он всегда с этого начинает, когда анекдоты не действуют.
Выражение лица Никифорова и его явное раздражение Полину весьма воодушевили. Прихватив кошку, она отправилась спать и, улегшись в постель, зарылась лицом в ее шерсть.
— Твой хозяин меня не бросил, — пробормотала она Мирандолине в темечко.
— Мр-р, — согласилась та и врастяжку зевнула.
Бунимович приехал к обеду, оживленный и раскрасневшийся.
— Эти медички такие неуемные! — радостно сообщил он. — Едва не разорвали меня на части. Одна оказалась особенно настойчивой. Хотела прощупать мою печень.
— И как? Прощупала?
— Сказать по правде, с печени мы только начали.
— Надеюсь, ты не ударил в грязь лицом, — нетерпеливо отозвался Никифоров. — А результаты есть?
— За кого ты меня принимаешь? — важно заявил Костя и достал из кармана сложенные распечатки. — В печеночном отделении пролечилась пропасть народу.
Никифоров схватил листы и, развернув, впился в них глазами. Полина немедленно подошла и встала у него за спиной.
— Смотри! — призвал он, обернувшись через плечо. — Смертельный исход за последние два с половиной месяца только один. Умерла некая Лариса Запольская, шестидесяти лет от роду. Вот здесь, читай…
— Возможно, все так и есть? — поинтересовалась Полина. — Все, как ты сказал? Родственники посчитали, что у Ларисы были шансы выжить, а врачи их не использовали? И они убили Максима и Люду. Сначала запугивали их, а потом убили.
— А с тобой решили покончить заодно с ними?
— Мы потом у них спросим, — пообещал Бунимович. — Родственников Ларисы Запольской Полина должна знать в лицо. По всей вероятности, именно они гонялись за ней со шприцами.
— Понимаешь, Костя, насколько я знаком с психологией, тот, кто угрожает, обычно не доводит дело до конца. Если они хотели убить, то зачем демонстрировали силу? Судя по словам Наташи Скворцовой, Люда была здорово напугана. Кроме того, если Люда знала, кто ей угрожает, она могла бы обратиться в милицию. Почему она этого не сделала?
— Мне она вообще ничего не говорила про угрозы, — приуныла Полина.
— Наверное, эти Запольские хотели, чтобы смерть врачей выглядела как казнь, — догадался Костя.
— Думаю, ты прав, — кивнул Никифоров. — Перед смертью Люде и Максиму наверняка сообщили, за что их убивают.
Полина мгновенно покрылась гусиной кожей.
— Какой-то ужас! — возмутился чувствительный Бунимович. — Фашизм какой-то.
— Костя, я объявляю тебе благодарность! — торжественно заявил Никифоров.
— Да-да, Костя, ты просто супер-пупер! — подхватила Полина.
— А поцеловать? — немедленно оживился Бунимович.
— Ты со своими медичками не нацеловался? — спросил Андрей, загораживая Полину собственной грудью. — Если тебя распирает, поцелуй Мирандолину.
— Спасибочки! — хмыкнул Костя и немедленно переключился на другую тему. — И как же мы теперь будем действовать?
— Адрес Ларисы Запольской здесь есть, — Никифоров ткнул пальцем в распечатки. — Я выясню, живет ли кто по этому адресу сейчас. Разузнаю о ее родственниках у соседей. Представлюсь каким-нибудь знакомым… Короче, придумаю легенду. Когда выясню, где и когда можно на этих родственников посмотреть, подвезу туда Полину. Возможно, она узнает хоть кого-нибудь.