Ни люди, ни крупные хищники из-за стены больше не появлялись, старатели привыкли к легкой жизни, и им все больше нравилось такое времяпровождение. Но сегодня утром, едва рассвело, из тумана вылезло какое-то чудовище. Небольшого роста, чуть выше полутора метров, но длинное, метра четыре, массивное и страшное. На огромной вытянутой голове, вернее, прямо на носу, торчал огромный острый рог, а за ним — еще один, поменьше. Зверь был целиком покрыт грязно-желтой шерстью, лохматой, как у барана. Дежурный караульный, еще до рассвета занявший свой пост в будке, что сколотили недалеко от стены, как увидел такое чудовище, так сразу убежал в дом. Да и кто стал бы ему пенять? На такой рог троих караульных насадить можно. Вся застава проснулась и высыпала посмотреть на такое чудо, благо дом стоял на самом краю террасы, откуда вся туманная стена лежала, как на ладони.
Зверь, в котором старатели опознали носорога, отчего-то вел себя неспокойно. Сначала метался со стороны в сторону, потом отбежал к противоположному от террасы краю распадка, повернулся к стене, опустил голову, выставив вперед огромный рог, и замычал, совсем как бык, только намного громче. И тут стала ясна причина его беспокойства. Из тумана вынырнул еще один зверь и мягкими кошачьими движениями за считаные секунды преодолел расстояние, отделявшее его от носорога. Если носорог был страшен, то вид нового пришельца внушал непреодолимый ужас. Это было животное, похожее на тигра, только другой расцветки, светло-бурое, покрытое напоминающими камуфляж пятнами. Вот только современный тигр, которого некоторым из старателей приходилось видеть в зоопарке, выглядел бы рядом с этим чудовищем просто котенком. В длину он был лишь немногим меньше носорога, правда, не такой массивный. В бинокль были хорошо видны торчащие из его верхней челюсти загнутые клыки, похожие на два кривых кинжала. Они были так велики, что выступали далеко за нижнюю челюсть.
— Саблезубый! — прошептал кто-то, и по спинам у старателей побежали мурашки.
А на берегу начинающего оттаивать ручья, под террасой, на краю которой столпились десять испуганных «пограничников», разворачивалась заключительная сцена охоты, начатой по ту сторону стены много тысяч лет назад. Тигр, припав на передние лапы, грозно рыкнул и прыгнул влево, намереваясь зайти сбоку, но носорог с неожиданной для такой туши прытью повернулся навстречу хищнику, выставив вперед свое страшное оружие. Было понятно, что если хищник напорется на рог, то исход схватки будет предрешен.
Но тигр не уступал. Теперь он метнулся вправо, и снова его противник успел повернуться к нему лицом. Так продолжалось несколько раз, звери метались туда-сюда, и совершенно непонятно было, чем закончится схватка. И тут оказалось, что хищник просто усыплял внимание своей жертвы. После очередного прыжка влево, когда носорог приготовился к повороту в противоположную сторону, он не стал больше «качать маятник», а молниеносно метнулся в том же направлении. Жертва не успела отреагировать, и тигр со страшной силой обрушился на нее сбоку всей своей огромной массой. Удар был настолько силен, что носорог грузно повалился набок. Тигр широко открыл пасть, так, что нижняя челюсть оказалась чуть ли не на одной линии с верхней, похожие на два турецких ятагана клыки обнажились на всю свою длину и вонзились в шею поверженного противника. Резкое движение головой — и из вспоротого горла носорога фонтаном хлынула кровь, которую хищник стал жадно глотать.
— Сырбу! — шепнул помертвевший лицом начальник караульной смены. — Заводи «КрАЗ» и быстро дуй на прииск за подкреплением, пока эта тварь нас всех здесь не сожрала! А мы в доме спрячемся, может, туда она не полезет…
Машина стояла рядом с домом и завелась сразу, благо морозов уже не было. Сырбу съехал с террасы по проложенному бульдозером крутому спуску и, не снижая скорости на ухабах, помчался к реке. Всю дорогу ему казалось, что страшный зверь гонится за машиной, и его трясло, как в лихорадке, хотя печка в кабине была включена на полную мощность. Доехав до берега, он увидел, что на машине не проехать, потому что по льду уже пошли трещины, и до прииска пришлось добирался пешком, ежеминутно рискуя провалиться под лед.
Все это Сырбу рассказал, пока они, лавируя между огромными лужами, покрывшими лед реки, шли до устья Иньяри, где он оставил «КрАЗ». На помощь перепуганным «пограничникам», вооружившись карабинами, отправились Бестужев, Сикорский и Седых. В поход рвалось все «ополчение», но Артем рассудил, что слишком много чести для какой-то зверюги, пусть и доисторической, чтобы на войну с ней отправлялись все вооруженные силы поселка.
Добравшись до машины, забились в кабину вчетвером, она у «КрАЗа» вместительная. Путь до заставы занял больше часа.
— Вон, смотрите, носорог! — показал Сырбу.
Приложив к глазам бинокль, Артем увидел лежащую на окровавленном снегу огромную тушу. Брюхо лохматого носорога было вспорото, будто ножом, и оттуда торчали вывалившиеся кишки.
— Где же тигр? — озабоченно произнес он.
— А черт его знает! — ответил Сырбу, которого снова начал бить озноб. — Где-то здесь должен быть.
— Ладно, давай к заставе, — приказал Артем.
Натужно гудя, «КрАЗ» вполз на террасу и остановился недалеко от дома. Там услышали машину, и к окну кто-то приник, отчаянно маша руками и что-то крича, но из-за двойных стекол невозможно было разобрать слова.
— В чем дело? — удивился Сикорский. — Где зверюга-то?
И тут сверху раздался рык, от которого мелко завибрировали стекла машины. Звук был очень низкий, на нижнем пределе человеческого восприятия. От этого звука замерло сердце, и к нему подступила смертная тоска. Они подняли глаза и увидели стоящего на крыше огромного зверя…
— Отъезжай назад! — сдавленно прошептал водителю Бестужев, с трудом преодолевая охватившее все тело оцепенение. Такого с ним не случалось никогда, даже под прицельным огнем противника, когда пули впивались в стену в сантиметре от головы. Будто вокруг доисторического зверя распространялось невидимое поле, приводящее в состояние ужаса и неподвижности все живое.
Машина стояла слишком близко от дома, по крыше которого разгуливал самый настоящий саблезубый тигр, чудовище длиной не меньше трех метров, с мощными лапами и кинжального вида клыками. Стрелять по нему с такого маленького расстояния было бы самоубийством. Если не получится остановить зверя первыми выстрелами, он одним прыжком покроет разделяющее их расстояние, и стрелки моментально распрощаются с жизнью, потому что спрятаться у них просто не хватит времени. Пытаться отогнать его, оставив в живых, тоже не получится. Саблезубый не собирался уходить с заставы, явно считая спрятавшихся в доме людей своей законной добычей. Он уже разодрал в клочья рубероид кровли, забросав все вокруг дома черными обрывками и шлаком, которым для тепла был засыпан потолок, и даже умудрился вывернуть одно из бревен перекрытия.
— Ну, давай же, отъезжай! — повторил Артем.
— Н-не м-м-мог-гу… — трясясь всем телом, еле выговорил бледный, как бумага, Сырбу. — Р-руки н-не слушаются…