— Давай, родной, давай! — Артем сильно тряхнул его за плечо. Почему-то имя молдаванина вдруг вылетело у него из головы, хотя только что он его прекрасно помнил.
Но тот никак не смог справиться с парализовавшим его страхом.
Поняв, что толку от него не будет, Бестужев выдернул Сырбу с водительского места, перебросил на свое и сам уселся за руль. Со скрежетом включил заднюю передачу и, поглядывая в зеркало заднего вида, чтобы не свалить машину с террасы, отъехал как можно дальше от дома. Наверное, решив, что своим рыком он отпугнул непонятного, испускающего вонючий черный дым шумного зверя, саблезубый перестал обращать на него внимание и снова принялся за крышу. Подцепив когтями, он тащил из кровли уже второе бревно.
Похоже, догадка Артема об окружающем зверя гипнотическом поле, парализующем волю жертвы, оказалась верной, потому что по мере удаления от него понемногу отпускало сковывающее мышцы напряжение, и даже Сырбу почти перестал трястись. Бестужев хорошо понимал, что чувствуют засевшие в доме старатели, над головой у которых ломало крышу чудовище, страшнее ночных кошмаров. Даже он, прошедший специальную психологическую подготовку профессиональный военный, с трудом смог преодолеть этот морок, что уж говорить о простых старателях…
— Патрон в патронник, сняли с предохранителей, — шепотом приказал Артем. — По команде открываем двери и стреляем по зверю. Я с левой подножки, Стас с правой. Тебе, Валера, места не хватит, поэтому отдашь оружие тому, кто отстреляется первым, а сам быстро меняй отстрелянную обойму. Все понятно?
— Давай не так, — возразил Сикорский. — Я буду стрелять с земли, а Валера — с подножки. Если тварь подойдет слишком близко, запрыгну обратно. Три ствола лучше двух.
— Успеешь? — усомнился Артем.
— Куда я денусь? — хладнокровно ответил Сикорский. — Вообще-то, если мы не успеем завалить его с первой попытки, нам всем будет здесь мало места…
— С тридцати выстрелов уж как-нибудь… — пробормотал Седых, передергивая затвор. — Вот только куда ему стрелять, чтобы наверняка? В глаз, что ли?
— А хрен его знает! — сказал Стас. — Лупи, куда попадешь…
— На счет три… — скомандовал Бестужев. — Раз… два… три!
Одновременно распахнулись обе двери, и с двух сторон кабины загремели выстрелы. Опытный стрелок может выпустить десять патронов, входящие в магазин самозарядного симоновского карабина, за пятнадцать секунд. Но понадобится ли столько времени зверю, чтобы преодолеть расстояние до машины? После первых же выстрелов тигр, сжавшись, как пружина, взвился в воздух, ошалело крутя головой. Моментально определил, откуда доносятся непонятные звуки, связал их с испытанной болью…
Три секунды…
Выстрелы продолжали греметь. Зверь неуловимым движением перетек с крыши на землю. Кажется, пули калибра семь шестьдесят два не причинили ему пока никакого вреда.
Семь секунд…
Зверь ошалело помотал головой и, оставляя на снегу кровавые пятна, сделал прыжок в сторону машины. Теперь до него было так близко, что можно было увидеть, куда ударяют пули, выбивая из шкуры шерстинки и брызги крови.
Десять секунд…
— Прыгай, Стас! — отчаянно закричал Валера, но тот все стоял, широко расставив ноги, и продолжал стрелять. Зверю оставалось сделать последний прыжок, и нацелился он именно на Сикорского.
Двенадцать секунд…
Зверь сжался для прыжка, но тут его ноги подломились, и он растянулся на снегу во всю свою чудовищную длину. Наступила оглушительная тишина, почувствовать которую им не давал звон в ушах, вызванный собственной пальбой. А Сикорский продолжал раз за разом жать на спусковой крючок, не замечая, что патроны уже кончились.
— Все, Стас! Все! — Валера спрыгнул с подножки и радостно хлопнул Сикорского по плечу.
— Тьфу ты, — Стас помотал головой, шутовски козырнул и пробормотал: — Капитан Сикорский стрельбу закончил. Оружие разряжено и поставлено на предохранитель…
Бестужев, в отличие от Сикорского считавший выстрелы, осторожно приблизился к поверженному чудовищу, ноги которого мелко подрагивали в конвульсиях, приставил ствол к уху и разрядил туда последний оставшийся у него патрон. Зверь дернулся в последний раз и затих.
— …Когда Сырбу уехал, — победители прихлебывали горячий чай, а старший заставы, сидя перед ними, рассказывал о том, что им пришлось пережить, — зверь долго еще кровь из носорога хлебал. Мы уже думали, может, лопнет! Да где там! Когда напился, брюхо вспорол, да ловко как, мне и ножом так не управиться, печенку выдрал и сожрал на месте. Больше ничего трогать не стал, будто мясом брезгует. А потом осмотрелся и пошел не спеша в нашу сторону. Чувство — словами не передать! Нас, конечно, как ветром сдуло, в дом спрятались. Мы ведь подумали, что его из карабина не возьмешь, вон какая громадина. Если бы знали, то сами бы попробовали, конечно…
— Ладно, проехали, — махнул рукой Артем. Помня про сковавшее его самого судорожное оцепенение, после которого до сих пор ныли мышцы, он вполне понимал этих людей. — Забудь… Дальше-то что было?
— Ну, мы, значит, в дом спрятались, а он походил вокруг, порычал, да так, что мы здесь чуть не обдристались все со страха, а потом возьми да и запрыгни на крышу. Поверите, сколько Сырбу ездил, столько он ее и дербанил. Подербанит, спрыгнет, походит вокруг дома и снова начинает. Мы уж думали, кранты нам всем, прощаться уже начали… Эх, это же сколько теперь ремонта! Всю крышу разворотил, скотина!
Видно, мужик после пережитого страха расслабился, и от этого у него началось настоящее словоизвержение. Он говорил, говорил и все не мог остановиться. Но никто его не прерывал, потому что все трое испытывали сходное чувство расслабления после невероятного напряжения. За окном двое «пограничников» снимали шкуру с саблезубого, еще четверо внизу, под террасой, свежевали носорога, в надежде, что его мясо окажется съедобным.
— Слушай, Артем, а что нам делать, если опять такие твари к нам полезут? — спросил старший заставы. — Или еще кто похуже?
— Воевать, что делать… — довольно жестко ответил Артем, которому стала надоедать его болтовня. — Для этого вы здесь и поставлены. Или ты думал, для того только, чтобы поохотиться в свое удовольствие? Нет уж, взялись охранять, так охраняйте. А боитесь, так возвращайтесь домой, мы здесь свой пост выставим.
— Нет, что ты, — стал оправдываться старатель. — Просто вооружение у нас слабовато против таких тварей.
— Хорошо, мы оставим вам еще два карабина, патронов тоже отсыплем.
— Тут бы пулемет не помешал. Или пушка…
— Точно! — Артем вдруг засмеялся и хлопнул старателя по колену. — Молодец! А я-то думаю, что это у меня в голове все крутится? Сейчас только догадался!
— Придумал чего? — с любопытством посмотрел на него Сикорский.
— Ага! Им сюда установить парочку таких орудий, вроде тех, что они на свои танки ставили, а то и три для надежности — ни один враг не пройдет! Пошли-ка на воздух, посмотрим!