— Но это же бред! — прошептал потрясенный Дидий.
— Только не ляпни чего-нибудь подобного в присутствие монсеньора Викентия, — строго прикрикнул на комита Афраний. — Мне с большим трудом удалось убедить епископа Медиоланского, что ты истинный христианин, Дидий. И в тот роковой день тобой двигало исключительно стремление разоблачить язычников, а отнюдь не желание участвовать в их сатанинских игрищах.
— Спасибо, друг, — с чувством произнес Дидий.
— Не спеши благодарить, — отмахнулся от него Афраний. — Тебе придется делом доказать свою преданность христианской вере.
— Но каким образом? — растерялся комит.
— Как ты понимаешь, ни император Лев, ни патриарх Ефимий, ни сиятельный Орест, ни епископ Медиоланский не хотят войны между Константинополем и Римом. Антемий, Ратмир и младенец должны быть устранены в результате заговора и лучше всего в один день.
— Но это же убийство, Афраний!
— Я бы назвал это божьей карой, — пожал плечами бывший префект. — И именно тебе, Дидий, выпала честь сыграть в этой новой мистерии роль провидения.
— Но я не смогу, Афраний! — схватился за голову комит. — Я никогда никого не убивал!
— Успокойся, Дидий, никто от тебя этого и не требует. Поставленная Орестом задача по силам даже такому слабому человеку, как ты. Когда император Антемий отправляется в загородную усадьбу?
— Через два дня, — глухо отозвался комит.
— А когда к нему присоединятся Ратмир с женой и сыном?
— Откуда же мне знать?! — всплеснул руками Дидий.
— Не юли! — прикрикнул на него Афраний. — На днях внуку императора исполняется четыре года. Наверняка деду захочется повидаться с ним. И ты, Дидий, известишь меня о грядущей встрече.
— А если я откажусь?!
— Мы теряем время, комит финансов! О твоей дальнейшей судьбе в этом случае я тебе уже рассказал. Если бы речь шла только об Оресте и Олибрии, ты мог бы выдать их Антемию и Ратмиру с легкой душой, но ты имеешь дело с христианскими иерархами, Дидий. Если тебе не дорога жизнь, то подумай хотя бы о своей душе.
Разговор с Афранием настолько плохо сказался на самочувствии Дидия, что тот два дня практически ничего не ел. Божественный Антемий не оставил без внимания сумрачное настроение комита финансов и даже пригласил его в загородную усадьбу на небольшое семейное торжество. Честь, конечно, была великая, и Дидий немедленно просиял лицом, но на душе у него заскребли кошки, а аппетит пропал окончательно и бесповоротно. Антемий же в этот день развил бурную деятельность, чем едва не привел комита финансов в отчаяние. Император всегда отличался повышенной активностью, и почтенный возраст не мешал ему вникать практически во все дела. Сегодня он вплотную занялся финансами, вконец измучив Дидия своими придирками и каверзными вопросами.
— Мне нужны деньги, комит, — стоял на своем Антемий. — Эгидий обложен в Орлеане со всех сторон, и требуется еще одно, последнее, усилие, чтобы окончательно очистить Галлию от мятежников. Кроме того, я обещал поддержку дуксу Эвриху в его войне со свевами в Испании.
— Деньги будут, — вздохнул Дидий. — Мы еще не получили налоги из Венетии, Апулии и Калабрии.
— Я очень надеюсь на тебя, комит, — кивнул император. — Мы должны выплатить жалованье легионерам, перед тем как бросить их на Орлеан. Префект Ратмир требует пятьдесят тысяч денариев, и ты, Дидий, должен найти их в ближайшее время.
— А куда прикажешь их доставить, божественный Антемий?
— В мою загородную усадьбу. Я жду Ратмира через два дня.
Дидий покинул императора уже в сумерках. Четыре рослых раба подхватили носилки комита финансов и, натужно перебирая ногами, понесли его располневшее тело по улицам Рима, шумным даже в эту позднюю пору. По слухам, население Рима уже перевалило за миллион. Чудовищная цифра, если вдуматься. Прокормить такую прорву народа становилось с каждым годом все труднее. Империя теряла провинции. О богатой хлебом Африке можно было уже забыть. Вандалы Янрекса так крепко вцепились в этот жирный кусок империи, что выбить их оттуда не представлялось возможным. Главной целью божественного Антемия становилась Испания, и он не жалел денег, дабы помочь готам рекса Эвриха покончить с упорными свевами, не желающими заключать союз с империей. Что же касается Галлии, то префекту Ратмиру удалось прибрать к рукам практически все ее провинции и обеспечить подвоз продовольствия в Рим и Медиолан. Грядущие нестроения могли дорого обойтись империи и аукнуться такой смутой, что даже нашествие варваров на ее фоне покажется детской забавой. Увы, мнение комита финансов не интересовало ни Ореста, ни Афрания, ни иерархов церкви, озабоченных сохранением истинной веры. Эти люди толкали империю к краху, а Дидию не хватало душевных сил, чтобы противостоять их безумному начинанию.
Афраний, потерявший почти все имущество, все-таки сумел сохранить свой роскошный дворец. Каким образом ему это удалось, Дидий не знал, но не исключал, что для этого бывшему префекту Рима пришлось заложить душу либо дьяволу, либо ростовщикам, либо монсеньору Викентию. У Дидия почти не было сомнений, что именно епископ Медиоланский возглавляет заговор против императора, а Орест с Афранием у него на подхвате. О будущем императоре Олибрии комит финансов вообще доброго слова не сказал бы. Этот тучный и относительно молодой византиец мог быть только пешкой в чужой игре, и его грядущую судьбу Дидий готов был предсказать со стопроцентной уверенностью, не прибегая к магии и гаданиям.
К столу комита финансов все-таки пригласили, а то он уже решил, что его весь вечер продержат у порога, как бедного клиента, пришедшего за помощью к сильным мира сего. Хотя без активного участия Дидия весь этот заговор мог лопнуть уже сегодня ночью как мыльный пузырь, несмотря на поддержку божественного Льва и патриарха. В какой-то миг комит даже пожалел, что не рассказал о планах мятежников божественному Антемию, но поспешил отогнать эту крамольную мысль, дабы не выдать себя нечаянным словом или жестом.
— А где ты найдешь пятьдесят тысяч денариев? — спросил Афраний, усердно обгладывающий гусиную ножку. Вот кто не жаловался на отсутствие аппетита и поглощал приготовленные искусными поварами яства в таких количествах, что вызывал оторопь у своих гостей.
Дидий с отвращением следил за измазанными жиром губами хозяина, а потому не сразу уловил суть вопроса. Денег у него действительно не было, о чем он с кривой усмешкой сообщил заговорщикам. Ему казалось, что отсутствие золота избавит его от участия в деле, к которому у него не лежала душа. Увы, Дидий ошибся в своих расчетах, деньги нашлись у монсеньора Викентия.
— Их будет гораздо меньше названной суммы, — сказал монсеньор, — но это неважно. Нам ведь надо только видимость создать. Деньги мы погрузим на телегу и доставим в загородную усадьбу императора под усиленной охраной. Думаю, тридцати вооруженных до зубов клибонариев тебе хватит, комит?
— Но я ведь должен передать деньги сразу же по прибытии в руки префекта Ратмира, — возмутился комит. — Если их будет меньше оговоренной суммы, это вызовет подозрения.